Гляньте, голая зима!
Ни сугробов, ни сосулек.
В душевых московских улиц
С нею моется весна.
Драит дворницкой метлою,
И стекает не стыдясь
Мимо крашеных помоек
Зазипованная грязь.
А в закроечной, измаясь,
День и ночь метают нить,
Чтоб успеть весну до мая
В ситец почек обрядить.
Чехарда всегда такая,
Коли голая весна
Ходит, жителей смущая,
Пробудив их ото сна.
И, совсем не замечая
Неприличный ее вид,
Вслед столица молодая
Поцелуями сорит.
2009
«Небо – сонно примятое стужей…»
Небо – сонно примятое стужей.
На земле для него зеркалят.
Может быть, и нужны эти лужи,
Чтоб ему посмотреть на себя
Или нам пробежаться по небу,
Поплескаться в его облаках.
Я по небу гулял. В эту среду
Меня небо несло на руках.
Я бросал в него камушки с горки —
Мне фонтаны дарило оно —
И, устроив себе самоволку,
Снялся даже в массовке в кино.
Мы ходили по лужам на пятках,
На мысочках скакали по ним,
Но весна с режиссерскою хваткой
Напирала разливом своим.
И я чувствовал: да, в каждом дубле
Навык жить по-весеннему рос
И деленье на дырку и бублик
Не давало теперь перекос.
Все внутри и снаружи набухло
И плотину грозилось прорвать,
Будто кто-то размашисто вбухнул
Океанскую щедрую пядь.
Вслед за этим с распахом душевным,
Семидольность раздвинув ростком,
Потянулись начальные строки,
Чтобы летом бабахнуть – стихом.
1 апреля 2009
«Весна – не лето, лист – не лист…»
Весна – не лето, лист – не лист,
Весенний цвет – не цвет, но сладок,
Как будто след губной помады.
Иль подуставший пианист
Касается клавиатуры:
Она, вздыхая под рукой,
Сдает без боя партитуру
Своей мелодией простой.
Весна изменчива, как муза,
В окно выходит, лезет в дверь,
Для неумехи – как обуза,
Для мастака – как канитель.
Но есть пьянительная треба
В ее промокших лохмотах,
В покое дачном без соседа
И греве дня на чердаках.
И в замусоленных обновках
Есть то, что будоражит плоть,
Но и в ужатых летом сроках
Весну приходится полоть.
Ее так много, если впустишь!
Она взрыхляет сразу все.
С ее живого послевкусья
Восходит тучное жнивье.
2009
«Скучающей по-мартовски весной…»