Ведьмина деревня

Тимур заскочил в машину к другу, и, подняв фонтан грязных брызг, они умчались на край деревни. Тётя Таня ещё долго отряхивалась и на чём свет стоит ругала молодёжь.

Когда ребята подъехали к повороту, где ещё несколько часов назад проходила грустная, но здоровая Алёна, их глазам представилось странное зрелище.

Девушка, в которой Тимур с трудом узнал свою жену, так растрёпана и грязна она была, стояла, прижимаясь спиной к дереву, а рядом с ней стоял парень из деревни и уговаривал пойти домой.

– Мы с Мишей и тётей Таней возвращались из соседней деревни, – начал парень, который приехал с Тимуром, – за продуктами ездили, там магазин большой открылся, знаешь? – парень кивнул. – Так вот, еду я, кругом темно, ветви низкие в стекло бьют, фары все грязью закидало, света совсем нет. И вдруг со стороны леса на машину кто-то кидается. Я руль вывернул, чуть в дерево не въехал, думал, зверь какой, а потом смотрим, это Алёна, смотрит, как не узнаёт нас.

– Ты её задел? – гневно спросил Тимур.

– Нет, только обрызгал, но она и до этого вся грязная была, – начал оправдываться водитель. – Я вышел, хотел помочь ей в машину сесть и до дома довезти, а она вырывается, кричит так, что я ни слова не разберу. Тётя Таня вылезла, сказала, за тобой пойдёт, а мы с Мишей остались. Видим, тебя долго нет, и я сам за тобой рванул. Дома тебя не оказалось, к твоим родителям направился.

– Спасибо, друг, – сказал Тимур и пошёл к Алёне.

Глава 3. Браслет

Девушка испуганно озиралась по сторонам. После долгого блуждания по лесу она была вся промокшая. Видение об окружающих её людях и голосах, рассеялось. Она даже не поняла, в какой момент всё пропало. И теперь она не знала, было это с ней на самом деле или нет.

Последнее, что помнила Алёны – это круговорот голосов и крепко обнимающие её руки с таким родным запахом, что хотелось плакать, а потом… Она снова одна, посреди тёмного леса, куда идти – не знает, вокруг так темно, что носа своего не видно.

Понемногу начала она привыкать к темноте. Различила под ногами дорогу. Посмотрела в оба её конца, вроде с одной стороны просвет виделся. Пошла Алёна в ту сторону, дорога становилась всё шире, а деревья реже. И только она к дороге подошла, как из-за поворота вылетела машина, яркий свет фар резанул привыкшие к темноте глаза девушки. Резкий звук тормозов, ворох взлетевшей вверх грязи и ругательства мужчин ворвались в, казалось, непроницаемую тишину леса.

Всё это испугало Алёну. Незнакомые голоса вдруг вновь проявились и зашептали:

– Беги от них, чужие они, не наши. Дурные у них мысли, худые у них руки, – кружилось вокруг вороньим криком.

Девушка закричала, больше для того чтобы отогнать голоса, но преследователи тоже отступили. Её глаза всё никак не могли привыкнуть к яркому свету фар, что были направлены прямо на неё, и кто стоял за ними, Алёне не было видно.

Вдруг машина взвизгнула и, пропахав жидкую ноябрьскую грязь, скрылась из вида. Рядом с Алёной остался один человек.

– Пойдём домой, – говорил он, – тебя, наверное, Тимур уже ищет. Заблудилась ты, что ли? Зачем в такую темень в лес пошла?

Алёна не отвечала. Не могла она понять, где речь человеческая, а где голоса непонятные. Так и стояли они с парнем друг против друга, пока машина, вновь ослепив светом фар, не вернулась обратно.

– Алёна, – услышала она знакомый голос, – Алёнка, любимая, что с тобой?

– Тимур? – осторожно спросила девушка.

– А кто ещё? – продолжал голос; Алёна пыталась понять, на самом деле он звучит или только в её голове раздаётся; но идущая к ней фигура была до боли знакома. – Что же ты в лес убежала? Промокла вся, так и заболеть не долго.

Тимур наконец перекрыл собой слепящий Алёну луч света, и она увидела лицо мужа и его глаза, полные беспокойства.

– Тимур, – прошептала она и кинулась к нему.

– Теперь и меня отстирывать надо будет, – проговорил он, прижимая к себе любимую пропажу, всю покрытую осенней липкой землёй.

Алёна ощупывала руки, тело, голову Тимура, пытаясь убедиться, что он из плоти.

– Да что с тобой? – спросил удивлённый её поведением парень. – Где ты была?

– Я пошла гулять и заблудилась, – просто ответила девушка, понимая, что это единственное из её приключений, о чём она может сказать и что не вызовет подозрений в состоянии её рассудка.

– Ну ты даёшь, гулять в такую темень! – ответил муж. – Что ты здесь искала?

– Ничего, – быстро ответила Алёна, – в соседнюю деревню шла, да не там свернула.

– Вот ты дурёха! Столько раз с тобой здесь ездили, знаешь же, что деревня та по прямой от нас. Никуда сворачивать не надо, – ответил Тимур, прижимая к себе дрожащую жену. – Поехали скорее домой, тебе согреться надо.

– Давай лучше пешкой дойдём, нам здесь близко, а то я всю машину испачкаю. Я несколько раз в тину провалилась, – ответила Алёна.

– Езжайте, мы сами дойдём, – крикнул Тимур друзьям. – Спасибо, что нашли мою Алёну.

Ребята кивнули и уехали. А молодые быстро пошли к себе домой. Алёна шла и порой оглядывалась: всё мерещилось ей, что провожают её глаза незнакомые, из леса смотрящие.

Дома девушка долго не могла согреться. Тимур предлагал затопить баню, но жена просила его не уходить, побыть с ней. Алёне вдруг стало страшно одной. Ей казалось, что случившееся в лесу (что именно произошло, она понять не могла и поэтому боялась рассказать мужу), больше не оставит её.

Казалось, что из леса в её привычный мир просочилось что-то ранее неведомое или, наоборот, давно утерянное.

Снимая с себя грязную одежду и понимая, что пальто вряд ли удастся отстирать, Алёна заметила на руке плетёный браслетик. Простенький, но такой симпатичный. Он обхватывал её руку, как влитой. Чтобы его снять, надо было разрезать нити. Как смогли его надеть ей на руку, было для Алёны загадкой.

Она начала дёргать и растягивать браслет, но только больно себе сделала, так как нити начали врезаться в кожу.

– Что там у тебя? – спросил подошедший Тимур.

– Да так, – ответила Алёна, – сплела, надела, а теперь не снять.

– Красивый, – ответил парень, рассматривая плетение, – даже резать жалко.

– Не надо резать, – резко убрав руку, ответила девушка, сама не ожидая от себя такой реакции.

– Да ладно, не буду, – ответил муж и отошёл.

Так и остался браслет на руке её тонкой.

А на утро занемогла Алёна. Горела так, что влажное полотенце на голове вмиг высыхало. Местный фельдшер лечила её своими проверенными средствами, но потом лишь руками развела и посоветовала везти девушку в больницу.

Скорую ждали до вечера. Редко приезжала она к ним в деревню из областного центра. Фельдшер сама здесь и роды принимала, и вывихи вправляла, и другие болезни лечила.

А тут забрали Алёну в машине с красным крестом, смотрели ей вслед люди, удивлялись, что такая молодая девушка заболела до беспамятства.

А Алёна и правда бредить начала. На языке непонятном бормочет, подходить к себе не даёт.

– Будто бес в неё вселился, – сказала одна из женщин, когда наблюдала, как несёт Тимур молодую жену в машину скорой помощи.

А та бормочет что-то, головой вертит.

И только древние старухи, смотря на это, перешёптывались между собой и качали головами.

Батюшка в местной церкви молитву за Алёнино здравие прочитал, да пока читал, свечи затухли. Старухи вновь зашептались, зашипели пуще прежнего.