Он склонил голову на бок, затем немного наклонился, и пока я что-либо успела понять, подхватил меня на руки.
– Отпустите! Стойте! Я не могу так!
Я брыкалась как взбесившаяся кобыла.
– Успокойтесь, я не ем по ночам маленьких, слепых девочек, – закинув голову, он расхохотался.
Я еще пыталась барахтаться, когда мы подошли, точнее я подъехала к огромному дому с высоким крыльцом. Он так на руках меня и занес в дом.
Я очутилась в большом светлом холле. Забыв о возмущении, переполнявшем меня, я начала осматриваться. А посмотреть действительно было на что. Стены холла были отделаны красным деревом. Высоченные лепные потолки и огромные окна во всю стену придавали интерьеру некую величественность. Я шумно выдохнула.
– Что это?
– Это мой дом.
– Ваш дом, – тихо повторила я. Как в такой глухой деревни могут быть такие дома? – Снаружи он не казался мне настолько большим.
– Прошу проходите.
Я разулась. Вся моя спесь куда-то подевалась и мне просто стало любопытно.
А почему бы не осмотреться, в конце концов, ничего предосудительного я не делаю.
Александр куда-то исчез. В доме было столько комнат, что я не сразу его нашла. Он орудовал на кухне.
– А где ваша жена? – набралась смелости и спросила я, – Она красивая. Я видела фотографию на стене в холле.
– У меня нет жены. Мы с ней расстались. Черт, не все фото еще выкинул. Прошу вас, не будем об этом.
– Извините.
– Для начала выпьем шампанского и перейдем на «ты», а затем я вам дам кое-что покрепче. Не бойтесь вы это оцените.
– Да уж. Постараюсь.
Вот так мы дегустировали напитки, совершенно по-дружески перекидываясь репликами и изображая из себя специалистов. Я вовсю подыгрывала Александру. Многозначительно закатывала глаза, а затем выдавала свой вердикт относительно запаха, цвета или вкуса.
Вдруг Александр наклонился и взял мои ладони в свои.
– Как вы хороши, никогда не видел таких глаз.
Мне вдруг захотелось дотянуться до его губ. Я прикрыла глаза, немного приблизилась к его лицу… и в последний момент отпрянула.
Александр нахмурил лоб.
– Извините, если я показался вам наглым. Мы едва знакомы, а я так смело себя веду, – сказал он тихо.
Повисло неловкое молчание, которое он нарушил первым.
– Я хочу вам что-то показать. Одевайтесь.
Мы вышли во двор. Обойдя дом, я увидела длинную постройку. Александр открыл распашные ворота, и я поняла, что это конюшня.
Он вывел большого белого жеребца.
– Знакомьтесь, это Отважный.
Я осторожно подошла к коню. Отважный склонил голову к моей руке, и я ее отдернула.
– Не бойтесь, он очень умный.
Александр взлетел на коня, и видимо ждал, что я последую его примеру.
– Давайте, забирайтесь, – крикнул он.
Я начала прыгать вокруг коня, пытаясь залезть на него с разных сторон. Через минуты две бугай понял, что мне самой не справиться. Одной левой он подхватил меня, и я оказалась в седле позади него.
– Держитесь, – успел бросить он мне и пришпорил коня.
Мы понеслись во весь опор. Я крепко обхватила его за пояс, леденея от страха.
– Господи, – неслось в моей голове, – Только бы не выпасть из седла.
Наконец мы остановились, и Александр спрыгнул вниз. Когда он взглянул на меня, в его глазах отразился ужас.
– О, простите, я пытался успеть и не подумал, что вам может стать плохо.
Он помог мне спуститься вниз и посадил на траву.
– Вы меня угробить решили, но за что? – у меня дико кружилась голова и тошнило.
Тут он снова поднял меня и прижал к себе.
– Подождите, я дам вам воды.
Вытащив флягу из дорожной сумки, он открутил крышку и прислонил горлышко к моим губам. После нескольких глотков мне действительно стало легче.
– Теперь я могу идти сама, – еле прошептала я.
Пройдя несколько шагов, Александр отодвинул тяжелые ветки старого дерева, и я ахнула.
Перед нами раскинулось небо, усыпанное гроздьями звезд. Огромный блестящий месяц висел как прибитый на гвоздь, а вдали уже начинало краснеть – просыпалось солнце. Через несколько мгновений первые лучи вырвались, будто из-под земли. Поляна перед нами засверкала. Трава местами вспыхнула яркими мерцающими огоньками.
Я стояла, раскрыв рот, а он все это время следил за мной. Наконец я начала приходить в себя.
– Вам нравится? – спросил он тихим бархатным голосом.
– Я даже не могу передать как, – прошептала я.