От судьбы не убежишь

Двести глаз, ни один не любим
Кем-то близким, родным. Родных
Не случилось пока у них.
Их в угаре, в чаду, на бегу,
Словно яблоки на снегу.
Отсекли с пуповиной кров.
Сто сердечек и сто вихров.
Сотни сжатых в тоске кулачков.
Сотни спёкшихся мозжечков.
У тебя метражи, чертежи.
У меня миражи… миражи…
В голове сиротливо молчат
Сотни пёстреньких кукушат.

Пуля тихо поёт

Пуля тихо поёт: – «Усни…»
Поцелуем впиваясь в плечо.

И  целуя  купюры, мясник
Напевает: – «Ещё! Ещё
Пищу пороху и ножу!
Вот растерзанный, выноси!
Не дрожу и не дорожу,

их, сермяжных, полно на Руси.
А у них и плечей, и ртов,
тихих воинов шахматных – рать,
в тараканьей тьме городов,
что на картах не отыскать».

А у нас поцелуи сладки,
Мир не делится. Мир  ничей.
И  впиваются  ноготки
в пантеоны  нагих плечей.

Мышь

Всё опять так нескладно вышло —
потоптались и… разбежались.
Ты в берлогу залёг. Я, мышью,
юркну в норку, меня заждАлись…
Стану грызть мышатам орешки,
щёлкать семечки, шлёпать попы,
развлекать, сочиняя потешки
И… с ума сходить от икоты.

тот самый

Я так устала быть Вашей Мартой, Мюнхгаузен…
Но Вы так красивы, когда сочиняет историю очередную, правдивую,

про волоокую диву, в лебяжьей кофточке.
Вы говорите ей: «Плыви, плыви лодочка!.. покачивая бортиками
в джинсовых шортиках.»
И она плывёт, покорная, лебедь белая. И она плывёт то смелая, то несмелая…
И она рада Вам, как солнышку ясному, И штормтрап  поблёскивает балясинами…

И Вы  сочиняете очередную, правдивую самую, Про медвежью, заснеженную, обетованную…
Дураки да дороги, две мысли негожие
и Вы лжёте. Выдумываете хорошее…
И кружите, кружите вальсами-мантрами, Вашу глупенькую влюблённую Марту.

воображариум

Фонтанируя рыжими дредами,
Спит исключительно с мозгоедами,
В доме её, сегодня, обедали —
Кант и Лист.
Её многобайтовый воображариум,
Как аквариум в аквариуме…
Его, для неё, еженощно затаривает
Финансист.

Она ж наблюдает, пепельно-серыми, За саламандрово-сиреневыми,
Которые, прыгают между коленями
Вверх – вниз.

а вам а вам

а вам а вам в безудержной погоне
за власть комфорт и лавровый венок
вам слушать стоны ампельных бегоний
сочувствие отряхивая с ног

а вам а вам не знающим участья
толкущим в ступе гаревую стынь
багрово крякать от чужого счастья
и разговляться от чужих святынь

а вам а вам стреляющим в затылки
не видеть глаз танцующей беды
всю жизнь писать фальшивые картинки
и оставлять кровавые следы

а вам а вам не знающим пощады
чей взгляд замылил золочённый нимб
из тел живых построить баррикады
из мёртвых тел ступени на Олимп