Соната ля мажор, или Однажды в августе 2034

8 августа

Вероника шла по набережной и с удовольствием вдыхала морской воздух. Ялтинский воздух был самым целебным в стране, но сейчас Ялта стала мегаполисом и настоящий «ялтинский воздух» продавался в консервных баночках. Вероника улыбнулась, как хорошо, что Гурзуф почти не изменился с тех пор, когда она сама приезжала сюда.

Артек был мечтой мамы, увы не сбывшейся. Потом страна развалилась и Артек на 20 лет стал заграницей. Большим международным скандалом было возвращение Крыма в состав России. Артек опять стал достижимой мечтой.

Сейчас, когда границы между странами стали условными, это страсти казались надуманными и непонятными. Все страны объединились в различные финансовые и производственные союзы и корпорации. Люди свободно переезжали из одной страны в другую, жили там, где была работа или там, где им нравилось жить. Многие работали, не выходя из дома.

Вероника любила ездить в детские лагеря, она была очень общительной девочкой, и родители правдами и неправдами находили возможность отправить её в лагерь хотя бы на 2 недели. Сейчас любой ребёнок мог поехать в другую страну в детский центр. Познакомится и подружится с детьми из разных стран. Большинство центров были тематическими, чтобы объединять детей, имеющих общие интересы.

В Артеке Вероника работала вожатой. Какое это было чудесное время. Мальчишки и девчонки влюблялись в неё, она знала много весёлых затей. Ещё бы, такой опыт «лагерной жизни». И вот теперь, она «сдала в лагерь» дочь (это словосочетание почему прижилось ещё с советских времён, но использовалось только на территории России).

Маришка взяла всё самое лучшее от мамы и папы, она была такой же открытой и общительной, как мама и талантливой, как папа. А красоту она взяла от обоих. Вероника усмехнулась, их с Мишелем пару считали самой красивой в университете и это было правдой.

Вероника погрузилась в воспоминания.

* * *

Она шла по дорожке к кампусу и листала на ходу блокнот. Вдруг, на пересечении с другой дорожкой, она столкнулась с молодым человеком. Блокнот вылетел из рук, замелькали какие-то бумаги, она инстинктивно присела, чтобы поднять бумаги и встретилась взглядом с юношей. Её накрыло васильковым светом и несколько секунд она смотрела в глубину этих глаз. Парень был на удивление красив, белокурые волнистые волосы, синие глаза, правильные черты лица, чем-то он был похож на Сергея Есенина.

Он что-то быстро заговорил на французском, но в этот момент Веронику окликнули. Она быстро подняла блокнот, сказала:

– Скузи.

И быстро пошла к друзьям. Вместе они зашли за кампус и пошли в сторону учебного корпуса. День был очень насыщен событиями и о столкновении с французом Вероника вскоре забыла. Однако ночь напомнила об этой встрече, во сне Вероника смотрела в эти васильковые глаза и по телу разливалось приятное тепло. Она проснулась в хорошем настроении и в течение дня неоднократно мысленно возвращалась к своему сну.

– Ты чего улыбаешься, как блаженная? – спросила Элеонора.

– Сон вспомнила.

– И как его зовут?

– Кого?

– Сон.

– Не знаю.

– Ой, расскажи. – подруга преданно смотрела Веронике в глаза.

– Да что тут рассказывать, вчера во дворе столкнулась с парнем. Весна, наверно, действует – усмехнулась Вероника.

– Да, да, ты очень много занимаешься. Нужно расслабиться, завести интрижку. Ну что ты, как монашка.

– Ладно тебе, монашка, мы приехали сюда учиться.

– Ой-ой-ой, молодость даётся один       раз, надо прожить её так, чтобы не было мучительно больно, из-за упущенных возможностей.

Вероника, молча взяла сумку и пошла к выходу. Интрижки ради интрижек её не интересовали, она хотела стать инженером, у неё была давняя мечта и для её реализации нужны были знания.

Вторая половина дня прошла в обычном режиме. Вечером Вероника просидела допоздна за подготовкой к презентации, быстро заснула и спала без сновидений.

На следующий день произошло событие, перевернувшее всю её жизнь.

В студенческой столовой на неё внезапно налетел здоровенный нигериец, схватил за руку и потащил через зал, крича:

– Я нашел её, я нашел.

Сопротивляться не было никакой возможности, Вероника едва успевала переставлять ноги, чтобы не упасть, казалось, что, если она упадет, парень всё равно будет тащить её.

Через минуту всё стало на свои места, если это можно так назвать, потому что на самом деле всё просто перевернулось в устоявшемся мире Вероники. Нигериец резко остановился, схватил Веронику за плечи и поставил её перед …

Перед Вероникой стоял тот самый француз и смотрел на неё так, что она опять утонула в его васильковых глазах. Весь мир перестал существовать, как сквозь вату доносился возбужденный голос нигерийца:

– Это я её нашел, это я её нашел.

– Мишель. – сказал «Есенин» и протянул руку, ладонью вверх.

– Вероника – ответила она и положила свою руку в его.

Он легонько сжал пальцы Вероники, поднял руку и, продолжая смотреть в глаза, нежно коснулся губами её руки.

– Пойдём, – сказал он, увлекая её к выходу – здесь нам не дадут поесть.

Они вышли за территорию университета и зашли в кафе на соседней улице. Вероника была, как в тумане, эти глаза просто гипнотизировали её. Усилием воли она встряхнулась и сосредоточилась на том, что говорил Мишель.

– Как я рад, что нашёл тебя.

– Меня нашёл этот громила. – сказала она усмехаясь.

– А Эрнесто? Когда я нарисовал твой портрет, он сразу заявил, что точно знает где тебя искать.

– Мой портрет?

– Вот! – Мишель протянул ей лист бумаги.

Вероника была очень удивлена, на обычном листе формата А4 было её фото, нарисованное простым карандашом.

– Это ты нарисовал?

– Да, я не знал, как объяснить друзьям, как ты выглядишь, и набросал рисунок, как запомнил твоё лицо. Друзья сфотографировали рисунок и вчера целый день искали тебя по университету. Даже привели ко мне двух девушек, но они были лишь отдалённо похожи на тебя. Я был в отчаянии, я боялся, что больше никогда не увижу тебя. Но Эрнесто постоянно повторял «Я чувствую, что она рядом, я её найду!»

– Он, что, колдун Вуду? – Вероника улыбалась.

– Да! Его отец шаман! Но Эрнесто не любит говорить об этом, пожалуйста, не говори ему, что я проболтался.

Мишель смотрел на неё так, как будто всегда знал, но давно не видел и очень скучал. В его глазах было столько любви и счастья, что Вероника почувствовала себя неловко.

– Ты хорошо рисуешь, можно я оставлю этот рисунок себе?