Призрак Канта

Из кухонной двери показался официант, тоже совсем мальчишка, и стал обходить гостей.

– Сегодня, – на всю комнату объявила вещунья, – нас посетит дух Иммануила Канта. Мне было видение.

– Вы не обращайте внимания, Василий Васильевич, – прошептал, усаживаясь рядом, хозяин. – Она смирная! Так, взбредает что-нибудь в голову! Но мы подыгрываем, чтоб уж она на нас не сердилась.

– Вы?

Хозяин вздохнул:

– Я и… все гости. И потом – это забавно! Я вот раньше никогда с духами не общался.

Меркурьев взглянул на хозяина.

– Да не подумайте ничего такого, Боже сохрани!.. Это же сейчас модно – гадания разные, духи, экстрасенсы. Вон у них, у магов, даже специальная конференция проходит в Светлогорске. Телевидение приехало, журналисты со всей России. И наша… – Виктор Захарович кивнул в сторону Антипии, – тоже участвует. Она признанный маг и… как бишь… забыл…

– Колдун, – подсказал Меркурьев.

– Да не-ет!..

– Вампир.

– Да ну-у-у!..

– Ведьмак.

– Медиум! – выговорил Виктор Захарович. – Что вы меня сбиваете?! Она маг и медиум! Разговаривает с духами.

– О чём? – поинтересовался инженер.

– Да вы сами всё сможете увидеть! – пообещал хозяин с энтузиазмом. – Прямо сегодня! Сеансы у нас в гостиной проходят. Мы там свет гасим, шторы закрываем, достигаем необходимой обстановки.

– Ну, за вас и за духов, – сказал Меркурьев и одним глотком допил оставшийся в стакане джин.

Он как раз доедал салат с раковыми шейками, оказавшийся превосходным, когда произошло неожиданное событие.

Антипия вдруг уронила ложку, которой ковыряла в стакане с чем-то зелёным, вскинула голову, замерла, а потом медленно подняла обе руки к вискам и сдавила голову.

– Он уже здесь, – выговорила она громко.

Меркурьев, заинтересовавшись, перестал жевать и посмотрел на Виктора Захаровича.

– Кто это здесь? – спросил он одними губами. – Дух Канта явился раньше времени?

– Нет, нет, – озабоченно ответил хозяин. – Тут что-то другое.

И поспешно поднялся.

– Он грядёт, – продолжала Антипия. – Я слышу шаги. Я вижу тени. Голоса! Сейчас грянут голоса!..

В полной тишине прошла секунда, другая…

– Ну, доброго всем вечера, – грянуло в дверях так, что Василий Васильевич вздрогнул. – А я думаю, чего это нас никто не встречает?! А в тюряге ужин по расписанию!..

Два мужика, поразительно похожие друг на друга, в абсолютно одинаковых костюмах и галстуках, ввалились в столовую, где моментально стало тесно и нечем дышать.

– А где хозяин-то?

– Приветствую! – Виктор Захарович пошёл им навстречу, вид у него был растерянный. – Как раз к столу.

– Постоловаться мы всегда рады, – прохрюкал один из мужиков.

Они и впрямь были похожи на свиней – откормленные, гладкие, слегка щетинистые. Выразительные пятачки и закрученные хвосты.

– Добро пожаловать, Александр Фёдорович!

– Да ладно тебе, отец, – окончательно развеселился свин. – Очки протри! Фёдорыч – это он, а я Николаевич!.. Иван Николаич я!

– Проходите, мы гостям всегда рады!..

– Да какие же мы гости, отец! Мы, считай, уже хозяева, а?! – И свины вновь радостно захрюкали.

Меркурьев принялся хлебать лапшу. Она была огненная, золотистая, из прозрачного бульона в звёздочках навара выглядывала бодрая утиная нога.

Его решительно уж точно, уж никак не могло касаться происходящее, но любопытство, отчего-то смешанное с беспокойством, разбирало. Против воли он то и дело оглядывался на высокие двери, за которые Виктор Захарович увлёк вновь прибывших. Оттуда раздавались непривычно громкие голоса – куда там китайцам!..

– …Поужинаем, пока всё горячее, а завтра за дела.

– …Нам рассиживаться некогда, отец, чего тянуть, когда дело, считай, сделано!.. Да не дрейфь, Захарыч, держи хвост пистолетом! Мы тебя не обидим!

– Нет, нет, поужинаем сначала.

– Да чё ты заладил-то? Мы уже в приличном месте поужинали!..

– Пришла беда, – сказала, принимая у Меркурьева тарелку, Нинель Фёдоровна. Лицо у неё потемнело, постарело. – Я всё не верила…

– Что такое?

– Продаёт дом наш Виктор Захарович, – выговорила домоправительница и вся перекосилась. Видно, сдерживаться ей было нелегко. – Совсем продаёт, окончательно.

– Зачем?

Глаза у Нинели налились слезами, и одна всё же пролилась, капнула в тарелку.

– Не справляется, – с сердцем сказала она. – Никак не справляется. Говорит, стар стал, сил нет. Мы все ему помогаем, как можем, а он… Видите? Продаёт. И кому! Этим!..

В тарелку капнула ещё одна слеза.

Меркурьев молчал, не зная, что сказать.