Где-то на краю света. Сразу после сотворения мира

Преображенцев кивком поблагодарил за кофе и принял первый звонок. Какая-то тетка ругательски ругала отопительный сезон и вообще падение нравов. Лиля отхлебнула из своей кружки и состроила рожу. Олег увел звонок и принял следующий, и опять не повезло!

– Вот зачем на радио принимают таких, как вы, а? Вы умнее всех, что ли? Я как слышу, что в эфире опять этот ваш Преображенцев, у меня, ух, мурашки по телу бегут от злости! Начальству вашему написать все собираюсь! Чего вы народ баламутите?!

Лиля вдруг обозлилась, хоть и была стреляный воробей, каких только звонков не слышала за свою эфирную жизнь. Преображенцев – отличный ведущий, профессионал и умница, оскорблять его в его собственном эфире никто не имеет права. Зачем все это выслушивать?!

– Какие-то детективы придумали! Кто их читает, детективы эти?! Только кретины всякие вроде этого Преображенцева вашего…

Лиля решительно открыла свой микрофон.

– У меня есть радикальное средство борьбы с Преображенцевым, – сказала она задушевно. Олег быстро и внимательно взглянул на нее с той стороны пульта. – Как вас зовут?..

– Да какая разница, как меня зовут! Татьяной меня зовут, и начальству вашему я обязательно…

Лиля сбросила звонок. Преображенцев опять взглянул – звонками распоряжался только он, она никогда раньше не вмешивалась. Сейчас щеки у нее горели, и вид был воинственный.

– Любезная Татьяна! Средство борьбы с нами очень простое и действенное: если мы вас так раздражаем, не нужно слушать! Вот как только вы слышите нас в эфире, немедленно выключайте, включайте концерт Моцарта и наслаждайтесь! Если вам не понравится концерт, можете написать начальству Моцарта, а наше начальство обременять жалобами не имеет смысла. Оно целиком и полностью нас поддерживает. Да, и дозваниваться к нам не стоит! На трубе висеть, денежки тратить! Ребят, давайте про детективы, мы же договорились! Есть у кого история?

Преображенцев пробормотал в эфир номер телефона и запустил невразумительную песню.

– Ты что? Разве можно из-за ерунды так заводиться?

– Это не ерунда! Ты первоклассный ведущий, таких днем с огнем не найдешь, а она!..

Олег Преображенцев смотрел на негодующую Лилю с интересом.

– И нечего изображать святого! Как только ты слышишь, что начинается ерунда, нужно сразу звонок уводить! Зачем тебе гадость всякая в уши?!

– Ну, это часть нашей аудитории, и у нее такое мнение.

– Нет у нее никакого мнения! Ей охота тебе настроение испортить, а ты ведешься!

– По-моему, как раз ты завелась.

Лиля сердито махнула на него рукой.

Ему странно было, что она так… решительно кинулась его защищать. Кажется, все с ней ясно – московская фифа, прилетела на край земли не по собственной воле, мечтает об одном – побыстрее смыться обратно, и «Пурга», и Анадырь, и он сам, Олег Преображенцев, для нее просто досадный эпизод, потеря времени, забудет как страшный сон, как только сядет в самолет.

Или он чего-то про нее… не понял?

…Или ничего не понял?

На мониторе мигали все линии многоканального телефона, Чукотка с энтузиазмом дозванивалась в прямой эфир, а ведущие пребывали в странном настроении. Она сердилась, он раздумывал.

– Это прямой эфир, как всегда в это время. Говорим о детективах, настоящих и придуманных. Здравствуйте, как вас зовут?

В наушниках шуршало и посвистывало, как будто в них тоже мела метель.

– Говорите, пожалуйста! – громко предложила Лиля. Преображенцев приготовился переключить линию и не успел.

– Ты знаешь, кто его убил, – произнес ровный голос без всякого выражения. – И знаешь, за что. Ты все видела своими глазами. Почему ты не сказала, что видела?

– Алло? – растерявшись, спросил Преображенцев. Лиля замерла возле своего микрофона.

– Он не должен был умереть. Он был не готов. Его бы никто не смог убить, если бы он был готов! Он великий охотник! А ты никому ничего не сказала!

– Кто это? Как вас зовут?!

– Ты должна сказать правду, – продолжал голос бесстрастно. – Или за его смерть заплатишь ты одна. Ты виновата, ты и заплатишь.

– Подождите! – крикнула Лиля, позабыв, что они в прямом эфире. – Его никто не убивал, он сам застрелился! Возле него ружье валялось, и в полиции сказали, что он сам!..

– Ты виновата, – повторил голос, – на него охотились, а он был не готов. Теперь охотиться будут на тебя.

И никого не стало в наушниках.

Что-то грохнуло и покатилось – не в наушниках, снаружи. Лиля не поняла, что именно.

Странным образом все телефонные линии опустели, ни один индикатор не мигал.

– Вот вам и детектив, дорогие радиослушатели, – сказал Преображенцев, потому что надо было говорить хоть что-то. – Лилия Молчанова, оказывается, не просто любит радиоспектакли, но и сама в них участвует! Это была сценка из пьесы Агаты Кристи?

– Теннеси Уильямса, – сквозь зубы выговорила Лиля.

– Я и не знал, что Уильямс тоже писал детективы! – фальшиво воскликнул Преображенцев. – Игра продолжается, звоните нам!..

При первых звуках песни они разом сдернули наушники и уставились друг на друга.

– В чем я виновата? Что я должна рассказать?! Я ничего не видела! Когда я пришла, он уже мертвый был! А библиотекарша вызвала милицию!

– Полицию.

– Он застрелился, понимаешь?! Сам! И я ничего не видела!

Дверь в студию распахнулась, и влетела Алена Долинская:

– Это что такое было, ребята?! Вы все подстроили или кто-то по правде звонил?!

– Никто ничего не подстраивал. Обычный звонок в прямой эфир! Я ответил и…

– Я правда не виновата! А он сказал, что я должна за все заплатить!

– Тихо! – прикрикнул Преображенцев. – Держи себя в руках!

– Это все же он или она? – Алена глотнула кофе из Лилиной кружки. – Голос такой странный.

– Странный голос, – согласилась Лиля. – Да ну, чепуха какая-то! Зачем он звонил? Или она?

– Чтобы напугать. И напугал! Посмотри на нее, Олег, она аж посинела вся!