– Ага. Аборт уже не сделаешь. Да я не собиралась делать, – Оленька ласково погладила свой живот. – Зая мой, ну как же мама от тебя отказаться сможет? Никогда и ни за что!
У Лары сдавило в горле. Говорить, дышать было трудно… Но она все-таки нашла в себе силы произнести:
– Саша не откажется от ребенка. Это я отказываюсь от Саши. Я… уступаю его вам, Оленька.
– Вы благородная женщина, Лара. Я рада тому, что мы встретились, поговорили, – с важностью, немного по-детски, произнесла та.
– Спасибо.
– За что? Смешная вы… – пожала плечами Оленька. – Тогда и вам спасибо.
– До свидания.
– До свидания!
Лара выскочила на улицу, стремительно понеслась куда-то – лишь бы подальше от этого кафе, от Оленьки… Слава богу, что она, Лара, не натворила ничего непоправимого, ужасного.
Ведь такое наваждение накатило – убить живого человека была готова! Беременную женщину чуть вилкой не истыкала!
Лара притормозила только на Охотном Ряду, напротив Кремля, и в изнеможении плюхнулась на одну из лавочек.
На Лару вдруг опять напал озноб, хотя апрельский вечер дышал теплом, ветра почти не было. «Четыре месяца… А я и не догадывалась ни о чем! Хотя Оля и сказала, что они с Сашей редко встречались, да и Саша мне про то же самое утверждал… Но все равно – почему я ничего не почувствовала, не поняла? Не увидела, не услышала? Хотя теперь понятно – Оля не пользуется духами, косметикой… Химию не признает, врачам не доверяет. В высшей степени экологическая девица! Следов не оставляет. А если еще учесть, что в вегетарианских кафе любит сидеть… Точно! – озарило Лару. – От Саши всю зиму несло этим дурацким карри… Они в индийских кафе сидели!»