Не бойся быть моей

– Готов давать тебе только эксклюзивные заказы, – продолжал вещать он.

– Это как? – хмыкнул Антон.

– Только супер-бизнес-элит-эксклюзив, – хохотнул друг.

– Ну, да, представь, потом я с твоим супер-бизнес-элит-эксклюзивом где-то на переговорах встречусь, а мне скажут… уж больно вы на таксиста похожи, я вам на чай оставлял ещё, кажется…

Мужчины переглянулись и рассмеялись, как ненормальные. Кирилл крутанул руль вправо и лихим виражом вылетел на Староневский с Перекупного.

– Тогда давай водителем на свадьбу, придётся потренироваться в управлении лимузином, но зато веселье обеспечено.

– Так ж меня там споят, ещё и прав лишусь.

– Любой скандал мы затрём, – уверил Кирюха, тряхнув тёмной чёлкой.

– Вот так… уже и не расслабишься в нашем положении.

Сегодняшнее утро у Антона выдалось прекрасным. Он давно не виделся с Кириллом Варгановым и был рад видеть старого друга. Они всё утро проболтали, пытаясь наверстать упущенное время, делясь событиями из жизни. Общение с друзьями – было самой основной вещью, по которой он скучал. Ещё оставался Лёшка – третий из их компании. Как говорил Кирилл много лет назад: в любой компании должен быть тот, кто готов управлять, тот, кто будет мыслить рационально, тот, кто нахрен прикроет всем задницы в случае Армагеддона. И Лёха был тем самым. По информации, которую ему слил Кирилл, Антон понял, что Алексей теперь был как-то связан то ли с ФСБ, то ли с ФСО, то ли с нацгвардией. Не принципиально с чем, но помочь, в случае трудностей он был в состоянии, также как и задницы прикрыть.

– На пенсию выйдем и расслабимся.

– Так далеко я не заглядывал. – Кирилл не сводил своих карих глаз со светофора, оценил время до переключения света и ещё прибавил скорости.

– Когда отец на первом курсе отправил меня хлебнуть опыта по программе ворк-энд-тревел в Штаты, – пояснил Антон, – я крутил пиццы в «Домино».

– Помню-помню, рассказывал.

– У нас там директор одной крупной фирмы пончики сахарной пудрой посыпал. Его фирмой занимались специально-обученные нанятые люди, а хозяин расслаблялся таким образом. Он искренне говорил, что ему больше нравится делать такую незамысловатую, но вполне конкретную работу, чем просиживать штаны за столом переговорки, прикинь?

– Счастливый он человек. Кто ж тогда знал, что пройдёт время, и ты вольёшься в число этих специально-обученных нанимаемых людей.

Антон утвердительно покачал головой. Бизнес-программа в Англии открыла перед ним большие возможности, не без помощи родни, конечно. Но он и сам заработал отличную репутацию управленца. Можно сказать, собаку съел на стратегическом менеджменте.

– Так вот… я насчёт своего предложения, – вновь заладил о своём Кирилл.

– Прости, Кир, мы не в Штатах. Тут такое не прокатит. Да и вообще я отдохнуть хочу после Лондона.

– Вымотался там?

– Ирка добила, ну ты знаешь. Деньги есть, это не проблема. Пока не буду ничего искать, другие вопросы надо решить, потом уже о работе думать.

– Понимаю, – сочувствующе протянул друг.

– Как у тебя с Ксенией? – в свою очередь поинтересовался Антон.

Кирилл поджал губы в печальной усмешке, что означало: даже не спрашивай.

– Она вечно за границей, а я не могу бросить семейный бизнес. Привязан я к России. Да и, если честно, – он обернулся, чтобы подмигнуть мне, – и не хочу никуда уезжать. Есть же этот… как его… гостевой брак. Слышал?

– Слышал, а ты, что, жениться собрался?

– Неее… это на всякий случай, если уж она совсем прижмёт. Я же не из тех, кто трахает всё, что движется. Привык уже к ней. Ладно, не будем о грустном, да и почти приехали.

Пару минут спустя Кирилл оставил Антона на пустынной улице перед внушительным старинным зданием, где Ирина жила с отцом и сыном. Ему было трудно сделать этот шаг – войти в парадную, подняться на нужный этаж, посмотреть в глаза сыну. И заметить, что между ними нет никакого сходства. Слушать, как он что-то ему рассказывает и думать о нём лишь как о продукте лжи его матери. Антон сотни раз повторял себе, что Ваня не виноват, сотни раз клял себя за подобные мысли, но они возвращались к нему настойчиво и неумолимо.

Поднимаясь в квартиру, Шереметев приказывал себе оставить гнев, боль, раздражение за порогом.

И когда Ваня с криком «Папа!» подбежал к нему, Шереметев ощутил, что будто рождается заново, что пустота в его душе заполняется потоком облегчения, который пробежал по его телу, стоило тонким детским ручкам сомкнуться у него на шее. Голос Вани, который несколько недель преследовал Антона, особенно по ночам, во снах, завладел им. Он обнял семилетнего ребёнка, поднял на руки, замечая, как горят от любви и целой радуги эмоций глаза сына, совсем другие глаза, ни как у него, но улыбка Вани и слова «Я скучал по тебе, папа. Я думал, что ты не придёшь» смели все сомнения и тревоги в душе Антона.

Шереметев не мог удержаться от слёз. Нет, он не заплакал, но почувствовал неприятную, хотя и очищающую влагу, наполнившую глаза. Ваня делал его более живым, более правильным. И он всё ещё оставался его сыном.

– Как это я мог не прийти? Я ведь тоже очень сильно скучал по тебе.

Он с любовью погладил тёмные слегка завивающиеся волосы Вани и щёлкнул того по носу. Потом ещё раз крепко прижал к себе сына, краем глаза замечая, как в коридор из комнаты выходит Ирина.

– Я рада, что ты пришёл.

– Я тоже рад, – довольно прохладно ответил Антон. – Я забираю его, как и договаривались?

– Куда забираешь? – тут же встрепенулся Ваня.

– С крестным своим знакомить.

– С каким крёстным? У тебя есть крёстный? Почему я его не знаю? – Миллион вопросов, словно из пулемёта, вылетали из Вани.

Опустив сына на пол, Антон сжал его маленькую ручку в ладони и повернулся к двери.

– Не знаешь, потому что возможности познакомиться не было.

Когда они с Ирой начали встречаться, жизнь его радикально переменилась: потерялись отношения с родителями, семейные встречи сошли на нет, с друзьями разрушились контакты. Ирина перетягивала на себя всё внимание. Это то, что ей было нужно – он у её ног двадцать четыре на семь. Сколько раз она исподволь заставляла его выбирать между ней и другими, а он, как идиот, вёлся, только бы сохранить мир в семье.

Их отношения были больными с самого начала.

Его родители хоть и организовали его обучение в Лондоне, предполагали, что он вернётся в Россию, они не поддерживали их решение остаться в Англии, а так хотела Ира. В день собственной свадьбы Антон переругался с матерью, даже на пороге ЗАГСа она пыталась отговорить его от брака. Жаркий спор надломил их отношения, и они уже никогда не были прежними.

Ирина не любила праздников в семейном кругу, особенно в его семейном кругу, поэтому контакт с родственниками потерялся достаточно быстро. Поначалу он постоянно слышал с их стороны: «когда ты приедешь, ждём в гости, не забывай о семье…» Он и не забывал. Семья, как прошлое, всегда существовала для него где-то там, за спиной. И почему-то Шереметев был уверен, что успеет вернуться, что ничего не потеряет во время разлуки, но он выпал или, вернее, семья выпала из поля его зрения.

Вот почему он так удивился, узнав, что Виктор женат.

– Так, у меня есть условие, – затормозил Ваня. – Я пойду знакомиться, если купишь мне мороженое.

– Хорошо, маленький шантажист. – Шереметев снова взъерошил волосы сына. – Теперь попрощайся с мамой.

– А она не с нами?

– Нет, Ванюш, у мамы дела.

Ирина наклонилась поцеловать румяную щёчку сына.