Сокол для Веры

– Всё нормально. Да я не так уж часто это делаю, то есть делал, – поправляет себя. – Сейчас времени побольше будет. О, стоп!

Лёша вдруг притормаживает, а потом тянет меня к одному из стеллажей.

– Что такое?

– Кажется, нашёл раздел, который нам обоим понравится.

Ой… мамочки…

Краснею, как рак, ещё и ступор нападает. Кажется, что все на нас смотрят. Хотя народа тут особо и нет, только консультант гуляет чуть поодаль. Но мне не хочется, чтобы он к нам подходил.

– Давай, говори цифру.

В руках у Лёши подарочное издание «Камасутры» с фотографиями на разворот.

– Да ну тебя.

– Цифру, Вера!

Хочу уйти, но Лёша подзадоривает. Сквозь зубы бормочу:

– Тридцать четыре.

Отвожу взгляд. Ну что за пошлость!

– Волшебная гора, – читает он. – Ничего сложного. Мне нравится, – наклоняется и шепчет. – Сегодня попробуем.

Нервно смеюсь и захлопываю книгу у него в руке, надеясь, что он положит её на место.

– Твоя скромность возбуждает ещё больше.

– Без комментариев, – быстро выныриваю в общий проход и семеню к кассам.

– Но мы над этим поработаем.

А вот от этих обещаний я вспыхиваю уже в другом направлении.

Поэтому, когда мы добираемся до его квартиры, Лёша без промедления приступает к тушению моего внутреннего пожара. Самой себе я кажусь ненасытной. Стоило начать, а я с ума схожу от нетерпения. Чем больше он мне даёт, тем больше мне хочется.

Скатываюсь с подушек и растягиваюсь на кровати под боком у Лёши. Пальцами он щекочет мою чувствительную кожу, а я делаю вид, что мне вдруг становится холодно и пытаюсь натянуть одеяло повыше.

Лёша не сопротивляется, укутывает меня, будто начинку в тесто.

– Есть хочешь, булочка?

– Нет.

На прогулке мы перекусили, так что я абсолютно сыта.

– Но если ты голоден, могу что-нибудь приготовить.

– У меня в холодильнике не такой уж богатый выбор, я обычно заказываю в доставке.

– Почему не обживаешься? – приподнимаю бровь. – Квартира словно не твоя.

– А она и не моя, – подтверждает. – Это бывшей одноклассницы. Пустили пожить, ей от бабушки досталась, да и Анька сейчас за границей большую часть года.

Лёша встаёт и уходит, что-то ещё добавляя по ходу, а я перевариваю новую информацию.

Возвращается с бутылкой воды, отвинчивает крышку и жадно пьёт, затем протягивает мне. Делаю аккуратный глоток.

– Ты же говорил, что родился в Москве?

– Так и есть.

– Тогда… где твой дом?

– Обязательно в гости приглашу, – опускается на кровать и целует в нос. – Но сначала к тебе съездим.

Вот он опять об этом.

– Мне твоих братьев бояться стоит?

– Нет, они у меня адекватные.

Не знаю, кого я больше успокаиваю: его или себя? Очень хочется, чтобы не только Сева с Сеней адекватными были, но и отец с матерью.

Вроде так легко открыть рот и выдать чуть больше информации про себя, но он, блин, не открывается. И голос пропадает на ходу.

Вместо этого я перевожу внимание Лёши на него самого. Замечаю, что он трёт длинный шрам и спрашиваю:

– Болит?

– Нет, привычка такая. Проверяю, на месте ли.

– Хм…

– Шучу.

– Глупо снова спрашивать, откуда он? Не ответишь, да?

– Там ничего интересного или героического, просто досталось. Подставился неаккуратно. Честно говоря, не вижу смысла рассказывать, Вер. Обычные рабочие моменты.

– Обычные рабочие моменты, – повторяю медленно. – Хорошая у тебя работа.

– Была.

– Была…