Выдуманные. В клетке чужого мира

Но дама его уже не слушала. Она уставилась в противоположный конец залы, прижав мясистую ладонь к груди, и громко охнула:

– Что творит! Вот мерзавка!

– Только что Вы сказали о том, что у Шеимсы была пропавшая дочь. Что Вы о ней знаете? – предпринял еще одну попытку Ивон. С тех пор, как король обмолвился о некой Амиоджине, кровном ребенке Шеимсы, это казалось ему наваждением или странным сном. Но та самая таинственная дочь действительно существовала! – Мадам?!

Но он больше не был услышан. Кто-то настойчиво овладел вниманием новой знакомой, и Ивон обернулся, чтобы увидеть этого человека в лицо.

Летящей походкой в зал впорхнула Гвендолин. Ивон непроизвольно попытался сделать глоток из уже пустого бокала, не сводя с нее глаз. Она была прекрасна и изысканна. Феррокаррилера не прощает иного. Те же тугие кудри и выбеленное лицо. Те же туфли, расшитые бисером. Вот только все эти мелочи были незначительны на фоне всего остального наряда. А посмотреть было на что.

Прямо сейчас по направлению к Ивону вышагивала девушка в вызывающем мужском костюме, каждым взглядом эпатируя собравшуюся публику. Костюм был чертовски удачно скроен: и фасон, и иссиня-черная шелковая ткань. Ивон и сам был бы не прочь надеть подобное.

Его недавняя собеседница при виде, что Гвен движется в их сторону и неумолимо приближается, тут же растворилась за спинами любопытствующей толпы. Ивон было обернулся, чтобы разыскать ее, но тщетно. Да и голос, что уже через пару мгновений привлек к себе, не дал возможности скрыться.

– Привет.

– Привет, – ответил он и замялся, как обычно бывает в разговоре с малознакомым человеком. Именно так Ивон ощутил себя в присутствии старой подруги.

Она также выдерживала долгую паузу. Словно ждала некого комментария в свой адрес. Но так и не дождавшись, продолжила:

– Как твои дела? Есть какие-нибудь новости?

– Нет, – хмыкнул Ивон. – Точнее, не было. Но теперь появилась одна: это ты.

– Это не ради всеобщего внимания, – отозвалась Гвен, она явно рассчитывала на другую реакцию.

– Но могла бы и догадаться, что ЭТИМ, – он обвел ладонью весь наряд Гвендолин, и его жест был красноречивее сказанных слов, – добьешься только неоднозначных фырканий и ничего больше.

– И как только всю жизнь мы провели в гуще этих недалеких людей? – ее голос приобрел оттенок грусти.

– Это их мир и их правила. А если ты вдруг решила чего-то добиться, то едва ли сможешь с помощью нового костюма…

– Это только начало, – горячо прервала его Гвен.

– Боюсь даже представить, что нас ждет дальше.

– А ты все такая же заноза в заднице!

– Взаимно, – бросил ей Ивон, скучающе посматривая на едва отошедших от первого шока гостей.

– Ты виделся с Келом после того, как все мы..? – она вспомнила плетеное кресло на балконе и признание Келероса, и ком встал поперек горла. Тот разговор безжалостно разлучил их на несколько дней.

Ивон покачал головой:

– Скорее всего отсиживался у себя. Как и все мы.

– Но нас ведь можно понять, правда? Мы и раньше не жаловали это место. А уж после возвращения и подавно… В общем, каждому из нас нужно было время, чтобы прийти в себя и как можно дольше не пускать в душу Феррокаррилеру.

Здесь уже Ивон не мог с ней не согласиться. Подумать только, они так отчаянно бежали из реального мира, что под конец пути и не заметили, что ими движет привычка, а не желание вернуться домой.

«Так вот мы здесь. И что дальше?»

Но ответить самому себе на этот вопрос он не успел. Прямо над ухом раздались громогласные вопли труб.

На балконе появился король под шумные провозглашения Его Величества. Он демонстративно громко поблагодарил придворного, чей голос только что пролетел по всей зале и освободил того от дальнейших обязанностей.

– Здравствуйте, мои дорогие! – он возвел руки к потолку, словно перед ним собралась целая площадь, а не тронный зал, хоть тот и был довольно внушительного размера. – Сегодня необычный повод. Мы празднуем свою безоговорочную победу над нашими завоевателями. Со своей стороны скажу, что мы прекратили какие-либо отношения с королевством Бертелерд и всеми северо-западными землями, – на этих словах ему пришлось прерваться из-за поддерживающего гомона. Но король, кажется, был даже рад устроенному шоу. – А сейчас я хочу представить вам моего сына, принца Келероса, между прочим, холостого молодого человека, что в этот самый момент находится в поисках избранницы своего сердца, – и он многозначительно обвел взглядом женщин, что посетили замок специально ради этого вечера.

Кел показался по правую руку от отца и выглядел непринужденно сдержанно. Хотя Ивону, знающему королевского отпрыска уже давно, не составило труда определить: это всего лишь маска. Приятель едва ли доволен новым навязыванием свадьбы со стороны родителя.

– Она здесь? – одними губами спросил король Габриэль и Келерос кивнул, даже не глядя в его сторону.

– Я передам Эльсе, чтобы она поблагодарила тебя, – бросил Ивон подруге, выжидающе глядя на балкон и гадая, какой реакцией наградит принцессу драконов собравшаяся знать.

Гвен поджала губы, понимая, что речь снова зашла о ее облике. Однако, она не могла взять в толк: при чем тут Эльса.

– Ты же знаешь ее, она не променяет свою независимую натуру на платье, – словно прочитав ее мысли ответил Ивон. – Не явись ты в таком вызывающем виде несколькими минутами раньше, все бы точно заклевали ее. А теперь у Эль есть шанс хоть немного спастись от всеобщего гнева. Надеюсь, ее брюки выглядят поскромнее, чем твои.

Гул усилился, перерастая в немыслимую какофонию сверху донизу заполнившую залу. Говорить стало невозможно. Да больше и не требовалось. Король выдержал достаточную паузу. Пришла пора явить важную гостью свету и ослепить толпу блеском, который отбрасывало расшитое золотыми нитками…

– Платье?! – нет, голоса Ивона слышно не было. Но Гвендолин он и не требовался. Она знала обо всех его чувствах, она сама испытывала то же самое.

По левую сторону от короля находилась совсем другая, незнакомая девушка. Она спустилась из-за занавеса точно сверкающий ангел. Издали и правда казалось, что Эльса светится и почти летит.

Заговорил Келерос. Толпа тут же стихла, будто была готова к этому моменту. Его тон пронизывала вежливость и отстраненность. Его слова – слова истинного правителя – несли в себе силу. Были точны и понятны. И даже придуманная заранее легенда о том, где пропадал королевский отпрыск, казалась самой реальностью, в которую и Ивон, и Гвен готовы были поверить. Что уж говорить о прочих гостях, для которых Эль отныне становилась несчастной девушкой, спасающейся из собственного разрушенного королевства и нашедшей убежище здесь, в Феррокаррилере.

– Прошу к столу! – тем временем любезно пригласил король, едва речь принца успела оборваться.

Келерос подал руку Эльсе, и они чинно ступили на порожки широкой лестницы. Ничего необычного. Все даже слишком нормально.

– Мне кажется, или она здесь как своя? – спросил было Ивон, но Гвен уже шла к отведенным им местам.

– Ты едва ли к ним сейчас подберешься. Идем, – бросила она через плечо, не останавливаясь.

И дело было даже не в количестве гостей, а в этикете, касающемся титула. Они могли быть бесконечно близкими друзьями с Келом, но сидеть рядом с королевской семьей ни Гвендолин, ни Ивону не пристало.

Стол правителя, куда направлялись Кел и Эльса располагался точно у подножия лестницы, был увит цветами и благоухал какими-то закусками. Поблизости уже мялись верховные семьи соседних земель. За их безупречными макушками было плохо видно происходящее. Но подходить ближе и правда дурная затея. И Ивону ничего не оставалось, кроме как плестись вслед за Гвен.

– Представьтесь еще раз, как Вас зовут? – тем временем роились вокруг Эль любопытные лица.

– Эльса. Я правильно произношу Ваше имя?

– Как вы себя чувствуете? Я слышал, девушке, что бежала с Вами, совсем плохо?

Она только успевала кивать, выдавливая из себя «несомненно» или «спасибо, что спросили».

И только когда гром голосов превратился в совершенно нечленораздельное рокотание, Эль наклонилась к Келеросу, тихо пробормотав:

– Я больше не могу.