Муре. Жить вопреки лишь ради любви, любви безумного вампира

– Я вас понимаю, сама виновата, задумалась и заблудилась.

– Это ничего, я все вокруг знаю, могу даже сказать, что всю Румынию видел. Она прекрасна. А вы?

– Я? Нет, что вы, я нигде не была, мне как-то не по себе…

– Давайте провожу вас, я хороший проводник.

– Было бы замечательно, спасибо.

– А вы? Я забыл спросить ваше имя.

– Я Мурелла, все зовут меня Муре, так проще.

– Ну, мое имя никто не сокращал. Вы где живете? Куда вас отвезти?

– Я живу на улице Севишен, это в центре, там еще церковь есть неподалеку. Наверное, мама уже волнуется.

– Ничего, садитесь на багажник моего велосипеда, я хорошо езжу… – И засмеялся.

– Тогда поехали.

Он вез ее достаточно быстро, но в то же время она успела рассмотреть много красивых улочек и улиц, людей, зданий. Только все ее мысли были далеко не об архитектуре или картинах. Он занял ее мысли: он, его ресницы, его смуглая кожа, простота общения. Она не понимала, что происходило у нее внутри, как будто в душе и в сердце расцветали розы, а их пьянящий аромат дурманил ее рассудок, ей хотелось летать, парить далеко-далеко отсюда…

Поднялся ветер, и погода стала резко портиться.

– Держись крепче, нужно поспешить.

– Угу, – кивнула Муре.

Вся она пылала то ли от ветра, то ли от начавшегося дождя, а быть может, от вспыхнувшей любви.

Хлынул ливень, он застал их врасплох посреди лесной тропинки.

– Давай скорее, бежим под деревья, переждем дождь там.

Он схватил ее сумку, велосипед, ее руку и вихрем помчался под деревья. Она молча, как кукла, делала все, что он говорил, не понимая, что с ней происходит.

Ханна взглянула на часы. В дверь постучали – она побежала открывать. На пороге стоял Драгош. Улыбка моментально спала с ее лица.

– Дорогая, ты не ждала меня?

– Нет, милый, ждала. Но я волнуюсь за Муреллу – ее все нет, и этот ужасный ливень…

– Как ее нет? А где же она? Ведь учеба давно закончилась! Не переживай, я схожу к Йоханнесу, возможно, она у них.

– Нет, ее у них нет, сегодня я встретила Катарину и Анре, она к ним не приходила.

– Давай поступим так: мы почитаем молитвы, подождем немного, это успокоит нас, и мы не наделаем глупостей.

– Хорошо, милый.

Лоран и Муре промокли насквозь, ее одолевала дрожь.

– Прижмись ко мне, будет не так холодно.

– Я не дрожжжжу.

– Давай, не бойся, я не причиню тебе вреда.

Муре молча подошла к нему, сквозь мокрую одежду она ощутила нечто недосягаемое, тайное, и сердце как будто провалилось куда-то в пропасть. Он обнял ее и прижал еще крепче. Ей становилось тепло, хотя на миг показалось, что он холодный как айсберг. Теперь ее бросило в дрожь снова, только не от холода. Она чувствовала его запах, его сильное тело, и впервые в жизни ей захотелось, чтобы время остановилось. Губы ее пересохли, как будто от жажды, она забыла обо всем.

– Я только хотела сказать тебе… – прошептала она.

Она не успела договорить – он поцеловал ее в губы. Муре никогда ни с кем не целовалась. На какой-то миг ей даже показалось, что он хищник или зверь. Но ей было все равно, кто он. Он жадно целовал ее, а она таяла у него в руках. Ей было всего шестнадцать, об этом Муре тоже забыла.

Дождь прекратился, они остановились и молча смотрели друг другу в глаза, им не нужны были слова.

– Уже поздно, – прошептала она. – Меня ждут.

– Хорошо, поехали, – сказал Лоран.

Так они добрались до ее дома.

– Спасибо, я…

– Ничего не говори, Муре, я завтра приду к тебе, встретимся после занятий.

– Хорошо, я буду ждать тебя.

Муре посмотрела ему вслед, понимая, что она не знает, где его найти, а он, в свою очередь, не знает, где она учится. Опустив голову, она пошла домой. Дверь была не заперта.

***

На пороге стояла Ханна.

– Где ты была? – кричала она.

– Дорогая, прекрати кричать, я сам с ней поговорю.

Отец закрыл двери в свой кабинет, и остался наедине с дочерью.

– Муре, милая, расскажи мне, что произошло. Ты вся дрожишь, и ты бледна.

– Папа, все хорошо, я просто заблудилась, свернула на другую улицу и…

– Тебя ничего не тревожит? Не хочешь мне рассказать об этом?

– Нет, отец, все в порядке.