Список донжуанов

– Это точно, – согласилась я. – Шпионить – гадость, согласна, а изменять жене – это что, по-твоему?

– Люди из-за этого не разводятся.

– А я не из-за этого. Я из-за того, что муж меня больше не любит.

– Ерунда какая. Я тебя люблю. Даже больше, чем в день нашей свадьбы, если хочешь знать.

– Тогда я вовсе ничего не понимаю.

– А что тут понимать? – взревел он медведем.

– Зачем тебе все эти девушки? – проявила я интерес, потому что разговор против воли увлек меня.

– Это не девушки, – рявкнул муж, – это шлюхи!

– Какая разница, – не поняла я.

– Это не имеет к тебе никакого отношения, – поставил меня в тупик супруг очередным ответом.

Через неделю мы встретились в присутствии моей мамы. Мама Сергея принципиально игнорировала и даже села к нему спиной. Муж просил меня вернуться и предпринял попытку встать на колени, чему я воспротивилась, а мама так просто заявила: «Шут гороховый», отбив у него охоту к спецэффектам. На мой настойчивый вопрос: «Если у нас любовь, при чем здесь девушки?» – он отвечал невразумительно, часто сбивался на фразу «все так живут», обещал впредь хранить мне верность до гроба, но выглядел при этом неубедительно.

– Лицемер, – сказала мама, и я с ней согласилась.

После этой встречи жизнь моя стала чрезвычайно насыщенной. Я перешла на осадное положение. Через две недели мы встретились вновь. Я надеялась, что Сергей согласится на развод, но надежды были напрасны. Он настоял, чтобы я была одна, «без своей сумасшедшей мамаши», как он выразился, а я настояла на том, чтобы встреча произошла в кафе, дабы муж держал себя в руках и не занимался ерундой (его попытка бухнуться на колени слегка меня разволновала). Итак, мы встретились, и в первые же пять минут я лишь укрепилась в своем решении развестись с ним раз и навсегда.

– Ты чокнутая, – начал он возмущенно. – Чего тебе не хватает, скажи на милость?

Я растерялась. Ответить на этот вопрос было не так легко. Если честно, мне всего хватало, даже с избытком, но развестись захотелось еще больше.

– Мы говорим не о том, чего мне хватало или нет, а о твоих изменах, – скромно сообщила я.

– Это не измены, – заявил он, в очередной раз вызвав мое беспокойство за его разум. – Измена – это когда заводят любовницу, когда любят другого человека, понимаешь? А я люблю только тебя.

– Хорошо, – кивнула я, пытаясь приноровиться к его логике. – Тогда я продолжу любить тебя, но жить буду с кем-нибудь другим.

– Не говори глупостей, – отрезал он, что меня не удивило, потому что в самом деле глупость: кто ж на такое согласится? – Солнышко, – взяв мою руку, начал он ласково, – я тебе сто раз говорил: нам надо завести детей. Если бы у нас были дети, ничего подобного не произошло бы. У тебя слишком много свободного времени, а так ты бы занималась детишками.

– А ты бы чем занимался? – не удержалась я.

– Я бы деньги зарабатывал, – пошел он пятнами.

– Я тоже хочу зарабатывать деньги, – вздохнула я. – Я не люблю готовить и ненавижу вышивать крестиком. Ты не на той женился. Давай разойдемся по-хорошему. Я подарю тебе альбом, а ты оставишь меня в покое.

– Ах вот как, – протянул муж. – Хорошо. Посмотрим, как ты будешь жить с мамашей на ее полтысячи баксов в месяц. Готовься всю жизнь ходить в одной шубе. Или ты думаешь, что получишь от меня хоть копейку? Ничего подобного…

Он говорил долго, все больше увлекаясь, а я подумала, что разводиться с мужем довольно полезно: видишь качества характера, ранее для тебя неведомые.

Если честно, было немного стыдно, потому что в тот момент я поняла, что никогда – ни в день свадьбы, ни до, ни после – его не любила и замуж пошла… бог его знает почему.

– Сережа, мне ничего не надо, – покаянно сказала я. – Правда. Давай просто разведемся.

– Отлично. Посмотрим, что ты запоешь через месяц, нет, через два.

Следующие два месяца стали лучшими в моей жизни. Впервые за долгое время я не гадала, чем себя занять, потому что свободного времени у меня попросту не было. Первым делом я устроилась на работу. Работа мне нравилась. Моим шефом была моя подруга, коллектив прекрасный, и вообще жизнь радовала. Одно плохо: где-то на границе сознания маячил и беспокоил смутный образ мужа, хотя сам Сергей целый месяц не давал о себе знать. Через месяц, как-то задержавшись на работе дольше обычного, я припустилась за троллейбусом, отчаянно размахивая руками, чтобы меня заметили. Тут раздался автомобильный сигнал, и, обернувшись, я увидела машину мужа. Сергей вышел и молча распахнул передо мной дверь, пришлось сесть.

– Тебя домой? – спросил он хмуро.

– Ага, – кашлянула я. К тому моменту я уже переселилась в бабушкину квартиру. Оказалось, Сергей знал об этом.

– Ты что, меня совсем не любишь? – спросил он несколько не к месту.

Я его не любила. Совсем. Сказать правду – равносильно признать свою вину. В самом деле, зачем замуж шла, голову человеку морочила? Скажите на милость, какая женщина признает себя виноватой? Поэтому я решила придерживаться прежней версии: измена мужа и невозможность ее простить.

– У нас с тобой разные взгляды на совместную жизнь, – вздохнула я. – Мне никогда не понять, как можно любить кого-то и обманывать его. Не понять, и все.

– Хорошо, понять ты не можешь, – вздохнул муж, – а простить?

Вышло это у него очень трогательно. В самом деле казалось, что мое прощение для него очень важно, возможно, в тот момент он и сам в это верил. Мне было жаль его, так жаль, что плакать хотелось, но я подумала, что если дам волю своим чувствам, то завтра вновь начну готовить борщ и вышивать крестом, а главное, всю жизнь проживу с человеком, которого не люблю.

Это подействовало. Я собралась с силами и ответила:

– У меня не получится. Ты зарабатываешь деньги и живешь так, как считаешь правильным, и в самом деле не видишь во всем этом ничего плохого, а для меня это предательство. И тут уж, как говорится, ничего не поделаешь.

Мы как раз подъехали к моему дому, и это позволило мне спешно ретироваться.

Прошел еще месяц, и Сергей вновь возник в моей жизни. Позвонил, спросил разрешения заехать и явился через десять минут после этого. Я надеялась, что глупые мысли о совместной жизни он оставил и пришел поговорить о разводе. Не тут-то было. Надо сказать, выглядел он скверно, не то чтобы больным, а скорее каким-то потерянным и даже жалким, что уж вовсе никуда не годилось.

Я напоила его чаем и спросила о делах. Он проигнорировал вопрос, взглянул на меня с печалью и вздохнул:

– Ладно, ты доказала, что отлично можешь жить без меня. И без моих денег тоже. Я все понял. И осознал. Возвращайся, хватит дурака валять. У меня из рук все валится, тоска такая… Хочешь работать – работай, и вообще… все эти бабы… ты же понимаешь, просто такой стиль жизни, я даже не думал… я тебе клянусь, больше никогда… поедем домой…

Ух ты, господи, что же делать-то? Постную мину – это во-первых, во-вторых, надо придумать что-то жалостливое. Как назло, ничего подходящего на ум не шло.

– У нас не получится, – испуганно произнесла я. – Мы просто теряем время.

Тут Сергей уставился на меня сначала с печалью, потом с душевной болью, а потом со злостью и изрек:

– Ты меня никогда не любила. Никогда. И только рада от меня избавиться.

Скажите, какая проницательность.

– Вот и пошли меня к черту, – разозлилась я. – На свете полно женщин, которые варят борщ лучше и любят вышивать крестиком.

– Знаешь, кто ты? – перешел он на зловещий шепот. – Ты дрянь, лживая, хитрая дрянь.

– Ну и ладно, – кивнула я. – Раз тебе так удобней… Разведись со мной.

– У тебя кто-то есть? Я ведь все равно узнаю. Я ему башку оторву.