Бег сквозь лабиринт

– Сладкая штучка… ну, рассказывай, что там у тебя. У меня уже есть один человечек, который спрашивал о ней.

– Ты для него стараешься? – спросил Гена, раскрывая папку, – вот полюбуйся полный набор.

– Да, – покачал головой Антон, – да нам надо молоко за вредность давать, мы же людям помогаем.

– Действительно, – согласился Динаров, – вот посмотри, мать конченая алкоголичка, живёт с сожителем таким же, как и сама. Девчонка учится в училище культуры, и работает в ателье у Ахмедовой.

– У Мадины Магометовны? – напряжённо спросил Антон, сведя брови.

– Ага, – кивнул Гена, – и к тому же она лучшая подруга её дочери Азизы.

– Этой тощей дылды? Терпеть её никогда не мог, и в кого она такая уродилась.

– Брось, Тоха, сейчас такие в модельном бизнесе во как нужны.

– Ну, чем тоще, тем страшнее, чтобы не отвлекать внимания от шедевров наших модельеров-педиков, – рассмеялся Антон.

– Да, а вот Наташа как раз учится на модельера, – он протянул Раскину папку, – ознакомишься, потом решим, нужно ли нам это, всё-таки не хотелось бы, чтобы Ахмед знал о наших делах.

– Не волнуйся, я подумаю над этим, такие кадры, как эта куколка нам очень нужны. Аркадий Иосифович, понимаешь, сказал, что теперь самое время развивать наш бизнес, когда в этой стране запахло демократией.

– Мне кажется, что сейчас пахнет немного другим, – попытался сострить Гена, но вовремя осёкся, понимая, что Раскину не по душе его шутка. Несмотря на то, что они вместе прошли суровые институты жизни в колонии строгого режима для малолетних преступников, Гена знал, что Антон всегда был главнее.– Ладно, если что звони, я в офисе на Ленина.

Динаров был немного расстроен, его всегда немного обижала эта манера Раскина выставляться перед людьми, как его ещё не наказали, Гена не переставал удивляться. Всё остальное его устраивало, и он продолжал заниматься прежним, подыскивая нужные кандидатуры девочек, ведя бухгалтерию, занимаясь охраной Раскина и другими сферами криминального бизнеса.

Проходя мимо хорошенькой девушки, он представил её в образе той, которой ей, вскоре, предстояло стать и не смог. Облизав сухие губы, он обернулся и, посмотрев на Антона, увидел, что он так же смотрит в её сторону. От претендентки точно исходило сияние, оно манило и могло свести с ума.

Когда Гена выходил из кафе, в двери влетел молодой парень, который чуть не столкнулся с ним и направился к столику Наташи. Раскину был хорошо слышен их разговор, поэтому он решил ещё посидеть здесь, заказав себе кофе с мороженым.

– Привет, – Сергей поцеловал Наташу в щёку, – ну, как ты? Что дома?

– Не знаю, – тяжело вздохнула Наташа, – дай сигарету, а то мои закончились.

– Опять куришь? – недовольно покачал головой Сергей, но протянул ей пачку, – что у тебя стряслось снова?!

– Не могу я больше так, – она, глубоко затянувшись, выдохнула и, казалось, вместе с этой струёй голубого дыма девушка хотела вытащить из себя всю боль, всё, что ей мешало дышать и жить.

– Наташенька, – Сергей с болью посмотрел на неё и, подвинувшись ближе, обнял за плечи.– Ты работаешь сегодня?

– Да, ещё много заказов, – она устало улыбнулась, – в ателье дела идут неплохо, Мадина Магаметовна обещала повысить меня до закройщика, говорит, что у меня хорошо получается.

– Ну, вот, – улыбнулся Сергей, – а ты говоришь, что всё плохо, пойдём ко мне сегодня…

– Серёжа, – она как-то слишком по-взрослому посмотрела на него, – я не хочу делать тебе больно, но… ты не мой парень… ты друг, возможно, это лучше даже. Если между нами, что-то происходило, то всё это… прости, но сейчас у меня мысли не о том.

– Можешь не извиняться, – спокойно ответил Сергей, хоть её слова и задели его. – Просто я подумал, ты хочешь отдохнуть от всего этого. Я хочу помочь тебе. Ты можешь переехать ко мне и если захочешь, то ничего не будет, ты же знаешь, как я к тебе отношусь.

– Поэтому не буду злоупотреблять этим, – Наташа погладила его по руке, – мама стала немного приходить в себя, я должна помочь ей, а тут… у неё появился мужик, и мне не нравится он.

– В каком смысле? – спросил Сергей и увидел, как в глазах Наташи вспыхнули напряжение и брезгливость.

– Он на меня так смотрит… – она повернулась к Сергею, и теперь их глаза и губы были так близко, что парень чувствовал её дыхание, – от него исходит что-то неприятное, и я боюсь, что всё может кончиться плохо. Я знаю, сколько сейчас таких вещей происходит, страна начинает сходить с ума, и все говорят, что скоро всё полетит к чертям собачьим. – Её голос дрогнул, и она, отвернувшись, посмотрела в чашку, где остывал кофе.– Я боюсь за маму, и почти, что уверенна, что Валера, задумал что-то очень плохое. С ним она снова начнёт пить и это закончится тем, что в один прекрасный день, ей будет все равно, как было несколько лет назад. Ты бы видел его глаза… он смотрел на меня, истекая слюной… как животное…

– Прекрати, – остановил её Сергей, – ты, что хочешь, чтобы с тобой действительно произошло что-то? Ты не должна оставаться там.

– Это не обсуждается, тем более я всегда закрываю дверь своей комнаты на ключ. Мне главное – избавиться от него, надо что-то придумать. – Наташа посмотрела на часы, – извини, но мне пора, ты на машине?

– Да, тебе в ателье?

– Ага, подожди, я заплачу, – сказал он, останавливая её руку, пытающую открыть сумочку.

– Ты меня обидеть хочешь? – Наташа ничего, не сказав, покачала головой и очаровательно улыбнулась. Эта улыбка сводила с ума Сергея, он помнил её ещё со школьных лет, когда она, отбрасывая длинные каштановые волосы назад, лучезарно улыбалась.

Тогда ему казалось, что они никогда не расстанутся, но они повзрослели, и между ними теперь были уже не те отношения. Он продолжал любить её и был готов на многое, Наташа понимала это, но хотела оставаться просто другом.

Азиза осуждала её и говорила, что так нельзя, что пора парня отпустить, на что Наташа говорила, что так она совсем разобьёт ему сердце. «Там уже ничего не осталось, один осколок, который вряд ли вместит ещё кого-нибудь рядом с памятью о тебе», – ответила ей Азиза. Наташа старалась поддерживать отношения со старым школьным другом. Со всем этим, она сказала, что если у него появится другая, она будет только счастлива, потому, что хочет ему только добра. «От меня у тебя будут одни проблемы, с моей-то семейкой», – любила повторять она. «Пусть пока всё будет как есть», – ответил Сергей: «И если ты однажды придёшь и скажешь, что у тебя появился любимый мужчина, и ты счастлива с ним, я отойду в сторону, и не буду вмешиваться в твою жизнь, но ты всегда сможешь положиться на меня».

Антон оплатил обед и вышел вслед за ними, быстро запомнив номер автомобиля Сергея, явно доставшегося по наследству с семидесятых годов. Это была «двадцать первая Волга» серого цвета, ещё со старыми чёрными номерами.

Антон снова прокрутил в голове рассказ Наташи, и в его голове начал зреть план, пока он ещё хотел заслужить уважения Тэлля, потому, что надеялся на совместный бизнес с ним, после выполнения личной просьбы. Раскин был уверен, что станет гораздо ближе к капиталам Аркадия Иосифовича.

Проводив молодую пару долгим взглядом, он направился к своему автомобилю – « Audi-100», тёмно-синего цвета. Кожаный салон, суперсовременная магнитола, подогрев сидений. Антон очень гордился своей машиной и обращался с ней куда лучше, чем с бедными девушками, которые ездили в ней. Он считал, что делал хорошее правильное дело, помогая несчастным девкам, их родители не удостаивали воспитанием или просто вниманием – юным наркоманкам, бродяжкам. Сейчас их стало много, а значит, работы прибавилось, любил посмеиваться он.

Антон всегда был безупречно одет – дорогие костюмы, галстуки, шикарные туфли, всё это подобрано со вкусом и знанием дела. От него веяло приятным, не кричащим ароматом дорогого парфюма. Кто не знал его, мог подумать, что вот она мечта любой девушки.

Среднего роста, с коротко подстриженными волосами, они были полностью седыми, но, бросая поверхностный взгляд, его можно было запросто принять за блондина. Ярко голубые глаза, как у хищной птицы и такой же крючковатый орлиный нос. Мускулистые руки с длинными пальцами, широкие плечи и свободная пружинистая, как у ягуара походка.

Он всем был похож на ухоженного хищника, привыкшего исключительно к живому, ещё бьющемуся в агонии мясу, добытому в кровавом поединке. Антон никогда не прощал себе поражения и шёл к цели до конца. Из него мог бы получиться отличный руководитель, может быть политик, но за семь лет в зоне, он понял, где его место в этой жизни. Теперь это был его мир, с его законами и его Богом.

Раскин повернул ключ в замке зажигания, завёл двигатель и направил автомобиль на Ленина 40, где его ждал Динаров.

Гена не был плохим парнем, в преступном сообществе по-своему каждый был честным и порядочным, щедрым и даже добрым. Динаров, прикормленный деньгами уголовного мира и забывший, что обещал, выйдя из заключения, начать новую жизнь, теперь медленно и верно становился похожим на Антона. И если раньше он презирал в нём его самодовольство, вспыльчивость, безжалостность, то теперь гордился тем, что они так похожи, и их дружба сродни братской, когда вместе плохо, а врозь невозможно жить. Они вечно спорили и, в конце концов, делали так, как решал Антон, потому, что он всегда был прав.

7

Наташа открыла дверь усталая и голодная, сунула ключ в карман, ощущая кислый запах перегара витающего по квартире.

Тихо пройдя на кухню и включив свет, она увидела смертельно пьяного Валеру. Он храпел, положив лохматую голову на сложенные на столе руки. На скатерти валялись обглоданные хлебные корки, которые с интересом изучали два таракана. Пустые бутылки валялись под столом, тут же были осколки стекла. Наташа, поморщившись, от мерзкого запаха чего-то протухшего, почувствовала, что если сейчас не выйдет на воздух, её просто стошнит на этот стол с пьяницей Валеркой.

Выбежав в подъезд, она быстро понеслась ко выходу, и когда поток холодного осеннего воздуха влетел в лёгкие, стало легче. Она посмотрела на тёмное небо и в предчувствии непогоды, поёжилась, куда теперь, она не хотела возвращаться домой, но куда бежать, ей некуда было идти. К Сергею? Нет, она не хотела давать ему снова надежду и наблюдать, как он смотрит на неё. Ей всё осточертело. К Азизе? Это было уже совсем бессовестно, к подруге она могла пойти, но Мадина Магометовна, теперь её начальница, и Наташа не имела права заявляться в десять вечера со своими проблемами к ним.

Она медленно брела по тёмной улицы, стало холодно от пронизывающего ветра. Наташа шла и понимала, что никому в этом мире нет до неё дела. Если она сама ничего не сделает, всё останется по-прежнему – пьяница мать и её сексуально озабоченный сожитель.

Она понимала, что боится не зря, и что он снова захочет повторить попытку овладеть ей. Это, тогда что-то спасло её, и теперь Наташа боялась оставаться наедине с Валеркой. Мать стала меньше пить, тогда четыре года назад, она «вшила» себе какую-то ампулу и с тех пор уже не пила так сильно. Сначала боялась умереть, но потом «добрые» люди подсказали, что через полгодика уже ничего смертельного не случится. Наташа радовалась, что хоть так, до того времени, как мама не привела в дом свою новую любовь – Валерика.

Она вздрогнула от голоса, который показался ей знакомым, обернувшись, Наташа увидела, как из раскрытой дверцы автомобиля выглядывает Нугман, брат Азизы. Наташа давно не видела его, теперь он всё время жил в Москве, изредка навещая родителей и сестру в Красноярске.

– Наташа, почему ты тут одна ходишь, садись, – позвал он, она в нерешительности остановилась и покачала головой. Нугман заглушил двигатель и вышел из машины.– У тебя что-то случилось?