Оценить:
 Рейтинг: 0

Из круиза с любовью

Год написания книги
2007
Теги
<< 1 2 3 4 5 6 7 8 9 ... 14 >>
На страницу:
5 из 14
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля

– Смотри там! Будешь шляться, узнаю ? убью! Чтоб перед людями меня не позорила!

Дочь ничего не отвечала. Что с козлом разговаривать…

Наконец наступил день отъезда. Свой дом Вика покидала без сожаления, и про себя решила, что если дядя позволит, то будет и на выходные в Москве оставаться. Может, по маме и соскучится, а отца чем реже видеть ? тем лучше. Для нее начинается новая жизнь, вдали от этого постылого поселка.

Мечтая о том, как поступит в университет, как будет каждую неделю посещать музеи, гулять по городу, который любит, но знает недостаточно хорошо, Вика и не заметила, как доехала на автобусе и поезде до Москвы. Без двадцати восемь вечера она с двумя сумками вошла в квартиру Кирилла Митрофановича.

Тот принял ее радушно. Сегодня он вел себя приветливее, чем в прошлый раз. Показал хитроумную полку для тапочек и обуви ? а они-то в прошлый раз босиком разгуливали; повесил в шкаф-купе Викин плащ, сам донес до комнаты тяжелую сумку с книгами.

– Тут кое-что из учебников дочери осталось, ? указал он на секретер, ? можешь пользоваться, если пригодится. Постельное белье в диване, сменное в этом шкафу. Устраивайся. Через пять минут жду тебя на кухне, будем чай пить.

– Спасибо, дядя Кирилл. А вы ужинали? Я тут купила книжку о приготовлении в микроволновке. Там есть блюда, которые вашему желудку не повредят, и сделать можно буквально за десять минут.

– Молодец, ? он потрепал ее по плечу. ? Ну что ж, холодильник и кухня в полном твоем распоряжении.

Омлет со свежими овощами, приготовленный Викой, дяде понравился. Потом они пили чай с импортным печеньем из красивой коробки, и дядя Кирилл расспрашивал ее о родне. У кого кто родился, кто кем работает? Вика знала от бабы Лиды, что он практически не общается с родственниками, последние двадцать лет появляется лишь на похоронах.

– Теперь уж только на мои приедет, и все. Из стариков я последняя, а племянников он знать не хочет, ? рассказывала бабушка. ? Родных сестер и братьев у Киры не осталось ? а было четверо, он младшенький, пятый. Оба брата в войну погибли на фронте, одна из сестер тоже воевала, ей обе ноги снарядом оторвало, так она с собой покончила, вены взрезала, прости ее Господи! ? Баба Лида перекрестилась. ? Вторая сестра, Фрося, шесть лет назад скончалась ? да ты ее помнишь! А Кирка к началу войны еще школьник был. За отличную учебу его, единственного с Максатихинского района, в «Артек» послали, аккурат в июне 41-го. Как война началась, детей всех оттуда на Урал эвакуировали, и Кирка в детдом какой-то попал. Потом там же на заводе работал. Только призывной возраст подошел ? тут и война кончилась.

Сейчас дядя высокопарно объяснял Вике:

– Плохо, конечно, что я оторвался от семьи ? человек должен помнить, откуда он родом, где его корни. Но так уж получилось, девочка. В войну оказался один в эвакуации. С пятнадцати лет трудился на оборонном заводе, ковал, как говорится, победу в тылу. Никогда не чурался общественной работы, поэтому вскоре меня избрали секретарем комсомольского бюро. После войны вернулся домой, поступил в Калининский машиностроительный техникум, потом оказался в райкоме комсомола. Затем Высшая партийная школа, перевод в Москву, работа в райкоме… Жизнь была напряженная, не то что сестер да племянников, жену с дочкой не каждый вечер видел! Приду с работы ? все спят, гляну на часы ? двенадцать ночи. Это только в последние годы напряженка спала, а в сталинские и хрущевские времена пообедать не всегда успевали, вот язву себе и нажил…

Дядя посмотрел на часы и включил пристроенный на подвесной полке портативный телевизор. Начиналась программа «Время». Вика посидела немного рядом с внимательно слушающим новости дядей, затем тихонько, стараясь не шуметь, помыла посуду и выскользнула из кухни. В своей комнате она повесила вещи в шкаф, разложила учебники и занималась до тех пор, пока к ней не заглянул дядя Кирилл.

– Я пошел спать. Завтра, к восьми утра, приготовь мне, пожалуйста, геркулесовую кашу. Спокойной ночи!

Месяц пролетел как один миг. По будням с девяти до часу Вика была в университете на подготовительных курсах. После занятий убирала в квартире, иногда в это время автоматическая машинка стирала белье. Затем, слегка перекусив, она брала учебник и шла в сквер возле памятника Пушкину ? до него рукой подать, только пройти переулком да пересечь широченную улицу Горького, самую красивую улицу столицы.

Возвращалась Вика часов в пять. Если требовалось, гладила белье или шла в ближайший магазин за хлебом и молоком, потом готовила ужин из двух диетических блюд. С помощью комбайна и микроволновки это было несложно. Дядя ее стряпню одобрял, уверял, что со времени смерти жены не ел так вкусно. За ужином и чаем Кирилл Митрофанович любил поговорить, видно, радовался, что есть кому слушать.

Он рассказывал о своей работе, о том, как сложно следить за дорожным хозяйством в таком громадном городе, о совещаниях в горкоме, о том, как снимали стружку с руководителя Мосдорстроя. Порой пускался в рассуждения о политике: говорил, что Горбачев еще зелен для руководства страной, наделает ошибок с этой перестройкой, а потом, когда его переизберут, много разгребать придется.

– Зачем он водку тронул? ? возмущался дядя. ? Ты хоть представляешь, какую часть бюджета составляют водочные деньги? Ограничил Андропов продажу с одиннадцати до семи ? это было правильно. А сейчас перестраховщики виноградники вырубают! Водки, вина не купить, в квартирах самогон варят… Нет, с водкой шаг был неправильный. Тем более в данный момент, когда экспорт нефти не приносит в казну столько денег, как прежде…

Вика делала вид, что внимательно слушает, хотя в основном пропускала разглагольствования дяди мимо ушей. Какую выпускницу школы могут интересовать валовый национальный продукт, конверсия военной промышленности, снижение гонки вооружений, перестройка, программа «Жилье?2000», ускорение и интенсификация?.. Однако она высиживала с дядей на кухне до начала программы «Время», когда могла отправиться в свою комнату заниматься. В одиннадцать Кирилл Митрофанович желал ей спокойной ночи, она умывалась и ложилась спать.

Жить с дядей Вике нравилась. Разве можно сравнить размеренную и спокойную жизнь с почти ежедневными скандалами, постоянными придирками вечно пьяного отца? Даже комната была больше ее собственной раза в три, а если учесть высоченные, под четыре метра потолки…

Во всех смыслах в Москве Вике дышалось легче. Всего один раз за месяц она съездила домой, поглядела на отцовскую рожу, выслушала очередную порцию мата не пойми в чей адрес. Переспала ночь на своем старом продавленном диванчике и рано утром уехала. Дядя выходные дни проводил в обкомовском профилактории, и к тому, что она остается в столице, отнесся положительно, сказал, что сигнализация сигнализацией, а когда живой человек в доме, все-таки надежнее.

В эти свободные от занятий дни Вика просто гуляла по городу. В первый раз она пешком дошла до Красной площади, по пути любуясь домами по обеим сторонам широченного бульвара. Дядя рассказывал, что в тридцатых годах бывшую Тверскую расширили, дома целиком отодвигали вглубь кварталов – и как умудрились? Она смотрела на вывески и удивлялась: чего только нет на улице Горького! И театры, и Моссовет, и знаменитый Елисеевский магазин… Дома разные, но каждый по-своему красив.

Вике представлялось, что если бы она родилась в одном из этих домов, то выросла совсем другим человеком… Не может быть, чтобы за этими окнами жили такие же люди, как в их поселке, где одни рабочие с деревообрабатывающего комбината и комбикормового завода. Должно быть, здесь живут ученые, инженеры, артисты ? интеллигенты, которые не напиваются ежедневно, не колотят своих детей чем попало, а напротив, ведут с ними по вечерам неспешные беседы об искусстве и истории, ходят гулять к памятнику Пушкину, водят в театры и музеи. Как счастливы дети, выросшие в таком доме!

Дойдя до конца маршрута, Вика полюбовалась на кремлевские башни и Мавзолей, заглянула в ГУМ. В отделы, где выкинули дефицит, выстроились очереди, но Вика даже не стала интересоваться, что дают ? все равно денег в кармане нет.

В другой раз она решила освоить набережную Москва-реки. Несмотря на жаркий день, возле воды было свежо и приятно. По сверкающей на солнце глади порхали прогулочные кораблики и катера.

В третий раз Вика прошлась по Арбату. Эта улица показалась ей необыкновенной. Здесь устроили пешеходную зону, транспорт совсем не ходил. Вместо асфальта землю устлали кирпичиками брусчатки, посредине улицы поставили вазоны с цветами, а рядом с ними фонари под старину и скамеечки для отдыха. Прямо на тротуаре устроились художники с картинами и мольбертами, продавцы сувениров. Народу на Арбате – видимо-невидимо! Люди просто гуляют, глазея по сторонам. В толпе немало иностранцев, их сразу заметишь в общей массе. В светлой одежде, будто умытые лучше, чем наши, старички и старушки с фотоаппаратами на шее и планами города в руках о чем-то возбужденно болтали на немецком, английском, итальянском языках… Вику удивило, что интуристы попадаются в основном пожилые. Старушки лет семидесяти в узких брючках и кроссовках бодро вышагивали на пару с такими же древними, но деятельными старичками.

Вот бы баба Лида так вырядилась, думала Вика, или баба Аня покойная! Даже представить невозможно… Ее бабушки сроду брюк не носили, всю жизнь проходили в длинных юбках. По зимнему времени надевали под них трико с начесом, а сверху теплые рейтузы. У себя в деревне баба Аня носила стеганную телогрейку и пуховый платок на голове, а если шла в гости или ехала в Калинин, то выряжалась в габардиновое пальто 50-х годов с каракулевым воротником собачьими ушами; еще у нее имелась цигейковая шуба. Эти вещи, одеваемые только на выход, бабушка хранила в шифоньере, в двойных марлевых мешках, на дне которых болталась ломкая от сухости пижма, первое средство от моли. После смерти сестры баба Лида забрала себе и пальто, и шубу.

Побродив по Арбату, дождавшись, когда зажгутся фонари, осветившие по-прежнему оживленную улицу, Вика повернула в сторону дома.

Даже оставаясь одна, она не решалась пригласить знакомых девушек с курсов или пойти вечером к ним в гости. Запрещено ? значит нельзя.

В воскресенье она с особой тщательностью делала уборку в квартире, чтобы к приезду дяди все блестело. В оставшееся время готовилась к экзаменам или рассматривала цветные альбомы с репродукциями картин великих мастеров. У дяди чуть не целая полка была заставлена альбомами по искусству. В магазинах таких книг не увидишь, а в доме работника райкома чего только нет!

Несколько раз за этот месяц звонила мама и уверяла, что дома все хорошо, отец бушевать стал пореже, видимо, стареет. Вика считала иначе: он не видит дочери, которая постоянно подпитывала его бешенство.

Где-то с год назад Вика решилась спросить у матери, неужели она отцу не родная? Маргарита истово замотала головой:

– У меня в жизни никого, кроме Толи, не было! А эти его подозрения ? просто бзик на почве алкоголизма. Все алкаши такие…

– Мам, он же издевался над тобой, почему ты не развелась?

– Легко говорить, доченька… А жить где? Квартира-то отцовская служебная… К матери, в Малышево, в покосившуюся избу без водопровода? Печку топить да воду носить?.. К тому же работы там нет, один льнозавод. А Максатиха, что ни говори ? райцентр, без работы не останешься. Зарплата у отца хорошая, всю ее он никогда не пропивал… А если б одни алименты, как бы мы с тобой прожили?..

– Может, ты бы опять замуж вышла, нашла кого-нибудь получше отца…

– Замуж, с маленьким ребенком? Да и где они, хорошие мужики? Брось, доча. Уж как сложилась жизнь, так ее и доживать буду.

Математику и сочинение Вика сдала на «отлично». Немного волновалась перед историей, боялась, что попадется вопрос про Великую Отечественную ? она иногда путалась в названиях фронтов и направлениях ударов. Однако, повезло: один вопрос оказался про эпоху Возрождения, а другой про II съезд РСДРП. Про Ренессанс она только что прочитала очень интересную книгу из дядиной библиотеки, поэтому дала подробный, развернутый ответ. На второй вопрос тоже ответила бойко: все, касающееся истории партии, в школе заставляли заучивать наизусть. В итоге ? пятерка. Остался последний предмет, география, но за нее Вика нисколько не опасалась ? уж любимую географию она сдаст играючи.

Экзамен был назначен на субботу, а за ужином в четверг дядя Кирилл сказал:

– Викулька, я завтра на работе последний день перед отпуском. У нас принято отвальную устраивать, только мне не хотелось бы в ресторане. Наемся там всякой гадости, придется потом несколько дней на таблетках сидеть. Я продуктов целый холодильник навез, ты сообрази для меня несколько не острых блюд, курочку, что ли, потуши… Ну, а для моих товарищей все, что найдешь: там и семга, и осетрина, и икра есть. Свининки нажарь с лучком, под водочку они это дело любят.

Кирилл Митрофанович поморщился, вспоминая, как плохо ему бывает после жирного.

– Мы часам к семи подъедем. Сервируй на четверых в гостиной. Посуда внизу в горке, а как правильно накрыть стол, посмотри в «Книге о вкусной и здоровой пище», вон она на полке стоит. Надеюсь, я тебя не сильно напрягаю? К экзамену-то подготовилась?

– Я, дядя Кирилл, географии совсем не боюсь, это мой любимый предмет. Меня ночью разбуди ? на любой вопрос отвечу! А ужин праздничный мне совсем нетрудно приготовить.

Вика говорила вполне искренне. Ей было даже приятно услужить дяде Кириллу. Она успела привыкнуть к этому немного занудному старику. Если бы не он, пришлось бы ей делить комнату в общежитии с тремя абитуриентками.

Приготовить настоящий праздничный ужин из продуктов, которые нашлись в холодильнике, ей показалось даже интересно. Там были сплошные деликатесы: свиная вырезка, балыки, импортные консервы, крабы, осетрина, икра… Кое-что из этого Вика видела впервые и, занимаясь готовкой, напробовалась от души.

Больше пяти часов она провозилась на кухне. Временами сверялась с рецептами из книги, по ней же красиво сервировала стол.

Управившись со всем, она надела белую юбку и голубую шелковую блузку, в которой собиралась завтра идти на экзамен, затем заколола свои темно-пепельные волосы наверх, посчитав, что с распущенной гривой перед солидными людьми неудобно.

Дядя Кира и его друзья появились в начале восьмого. Гости церемонно представились Вике. От волнения она запомнила только одного Егора Степановича, седого мужика, который кинулся целовать ей ручку. Мужчины прошли к столу, а она с книгой устроилась на кухне ждать, когда дядя прикажет подавать следующие блюда.

– Ну, Митрофаныч, ты даешь! Такую фемину отхватил… ? не сдержался Егор Степанович, усаживаясь за стол. ? А говорил: девчонка, племянница… Мне бы за такую племянницу подержаться!

Мужики заржали. По случаю предстоящей пьянки все находились в приподнятом настроении, и как обычно бывает, их тянуло на сальности. Вынужденные держать себя в строгих рамках на работе, за стенами райкома они любили вот так расслабиться. Конечно, в баньке или в ресторане можно было бы не хуже оттянуться, вот только Кирилл с его язвой….
<< 1 2 3 4 5 6 7 8 9 ... 14 >>
На страницу:
5 из 14