Исповедь проститутки

– Войдите! – послышалось из-за двери.

Мы с Натали вошли в небольшой кабинет с одним окном, выкрашенными краской стенами и дощатым полом. Внутри помещались два стола – один, тяжёлый, громоздкий, заваленный бумагами и канцелярскими принадлежностями, стоял справа от окна. У противоположной стены, как раз напротив первого, находился другой стол, поменьше. На этом столе, в отличие от первого, был идеальный порядок: ровной стопкой на краю стола были сложены несколько картонных и пластиковых папок с бумагами, справа от них стояла канцелярская подставка с ручками и наточенными карандашами, дальше рамка с фотографией и ещё какие-то мелочи: стаканчик с порезанными листками бумаги для записок и заметок, блокнот, тетрадки.

Слева от входа вдоль стены стоял старый шкаф с бесчисленным количеством папок. Шкаф был длинный и практически упирался в маленький стол. Между ним и столом оставался узкий проход, не больше полуметра, чтобы можно было пройти на рабочее место. Справа от входа в углу стояла вешалка для верхней одежды. Вот и вся скудная обстановка кабинета, в который мы только что попали.

«Господи, и в этом тесном, убогом кабинете кто-то сидит с утра до вечера, пять-шесть дней в неделю, месяцами, годами, – думала я. – Как, должно быть, скучна и однообразна жизнь у хозяина этой комнаты. Сдохнуть можно».

За письменным столом, тем, что побольше, сидел средних лет мужчина, довольно приятной наружности, не похожий на того хама-дежурного снизу. Он склонился над бумагами и что-то писал. Затем схватил телефон и набрал номер.

– Скворцов, – сказал он в трубку, – после прокуратуры заскочи ещё в центральное, там для меня должны передать пакет. Всё понял? Выполняй.

И тут он на секунду поднял на нас глаза и сразу же опустил их, продолжая всё время что-то писать.

– Вы по какому вопросу, девушки? – спросил он.

– Скажите, вы следователь Исаенко? – спросила Натали.

– Ну, разумеется, – буркнул он. – На двери табличка висит. Или не видно?

– Да, да, всё видно, – ответила я. – Мы хотим написать заявление о пропаже человека.

– Да? А кто пропал? – спросил он, всё так же не отрываясь от своего занятия.

– Молодая девушка, наша подруга, – ответили мы.

– С чего вы взяли, что она пропала?

– Её нет уже третий день, телефон не отвечает, – сказала Натали.

– Ну, понятно, дело молодое, – сказал следователь. – Может, уехала куда со своим парнем, а вы панику поднимаете.

– Но она не могла просто взять и уехать, – сказала Натали, – дома остались все её вещи, паспорт, деньги. К тому же, она не отвечает на звонки.

– Ну, а если у неё просто разрядилась батарея в телефоне? – спросил следователь.

– Не важно, – упрямо твердила Натали, – она обязательно позвонила бы с чужого телефона. Она ведь знает, что мы будем волноваться.

– Послушайте, девушки, я понимаю вашу тревогу, – сказал он, – но, поверьте, такое случается, и довольно часто. Ваша подруга, скорее всего, сейчас отдыхает где-нибудь со своим другом, и скоро вернётся.

Натали хотела ещё что-то возразить, но я её одёрнула и сказала:

– Пойдём отсюда. Не видишь, он такой же, как и тот снизу, такой, как все они.

При этих словах он, наконец, отвлёкся от писанины и внимательно посмотрел на нас.

– Не понял, – сказал он. – Что это значит?

– А то и значит, – с досадой сказала я, – что вам дела нет до каких-то там обычных людей. Подумаешь, молодая девушка третий день не возвращается домой и не выходит на связь. Просто загуляла с хахалем. А вот если бы это ваша дочь пропала на три дня, вы, наверное, так не подумали бы, и уже всех подняли бы на уши, чтобы отыскать её. Да что там говорить?! Идём, Натали!

– Обождите минутку, – позвал следователь, когда мы уже повернулись к выходу. – Присядьте.

Он указал на два стула, стоявшие возле окна, как раз между столами. Мы прошли к окну и сели на стулья.

– Значит, вы утверждаете, что ваша подруга не могла просто так уехать с парнем или ещё с кем-то?

– Нет, не могла, – подтвердила Натали.

– А почему её не ищут родители? – спросил он.

– Они, наверное, не знают, – сказала Натали. – Они живут в другом городе.

– Та-ак, – протянул следователь, – интересно. А где проживает ваша подруга?

– Мы с ней и ещё двумя подружками снимаем квартиру, – ответила Натали.

– Ладно, давайте по порядку, – сказал он. – Имя и фамилия вашей подруги, адрес проживания, место работы или учёбы?

Натали стала отвечать по порядку:

– Её звать Ксюша, то есть, Ксения Бондарь. А адрес какой вам нужен: где она прописана, или наш киевский?

– И тот, и другой, – ответил следователь.

Натали назвала адрес нашей старой квартиры, затем протянула Ксюшин паспорт с адресом домашней прописки.

– Ксения где-нибудь учится, работает?

– Она нигде не учится, – ответила Натали. – Мы работаем в ночном клубе «Игуана».

– Официантками? – спросил следователь.

– Нет, мы танцуем стриптиз, – тихо сказала Натали.

Тут следователь положил ручку на стол и выпрямился.

– Девочки, вы что, всерьёз полагаете, что я и дальше стану тратить своё время на пустые поиски вашей подруги стриптизёрши? – сказал он, сдерживая гнев. – Вы в своём уме?!

– А в чём проблема? – удивилась я.

– Да в том проблема, что у меня масса серьёзных дел, розысков, пропаж, краж и так далее, а вы мне предлагаете заниматься бог знает, чем! – продолжал он. – Через день-другой ваша Ксения вернётся с весёлого пикника, как ни в чём не бывало, а мы тут разыскиваем её всем отделением. Вы понимаете, что работа милиции – это не игра, это серьёзно? Да она, скорее всего, с клиентами заехала.

– Послушайте, господин следователь Исаенко, – сказала я, тоже повышая голос, – если девушка танцует стриптиз в ночном клубе, это ещё не означает, что она проститутка! У неё вот уже полгода, как постоянный мужчина.

– С ним она и уехала из клуба два дня назад, – добавила Натали.

– Девочки, не морочьте мне голову, – сказал следователь.

– Так что же это получается, – негодовала я, – вы занимаетесь только делами «порядочных» людей, а стриптизёрши, проститутки, по-вашему, не заслуживают даже внимания?! Почему же такое несправедливое разделение? Если девушка танцует стриптиз перед мужиками или вообще, не дай бог, торгует своим телом, то пусть ей хоть шею свернут, хоть живьём закопают, вы даже не посмотрите в её сторону. Да мало ли их там в клубах и на панели?! Искать каждую, что ли, или преступников наказывать, да? Так получается?