Исповедь проститутки

– Ага, узнали, – обрадовалась Моника. – Да, да, вы не ошиблись, это она, Луиза! Её ещё год назад попёрли с «семёрки», она просто всех достала своим вечным недовольством и нытьём. И вот, проезжаю я как-то вечером на такси здесь, по этим улицам, и совершенно случайно встречаю нашу драгоценную Луизу. Я не смогла сдержаться, чтобы не остановиться и не пообщаться. Оказывается, после того, как её выгнали с «семёрки», Луиза попыталась пойти в другое «агентство», но там тоже долго не задержалась. Говорит, там мало платят, задерживают зарплату и всё такое. Короче, ушла она оттуда и решила работать сама на себя. Потыкалась она по «рыбным» местам, по центральным улицам и площадям – её и оттуда попёрли, там своих таких хватает. Тогда ей пришлось искать что-то своё. И она нашла вот это тихое местечко. Клиентов немного, зато стабильно и постоянно, без сутенёра, сама, как и хотела.

Я смотрела на Луизу и глазам своим не верила. Я не видела её три года, и тут такая встреча.

– Да уж, Моника, развлекла ты нас, это точно, – сказала Камилла.

– А что я обещала, – ответила Моника. – И это ещё не всё. Посмотрите-ка наверх, туда, где горят окна этой конторы.

Мы дружно глянули вверх и увидели множество людей, прильнувших к окнам из своих тёплых кабинетов. Они выглядывали и с интересом рассматривали стоявшую на противоположной стороне в полоске света Луизу, как будто видели её впервые. Все они прекрасно знали, зачем она здесь, чем она занимается. Возможно даже, кто-то из них пользуется иногда её услугами. Но все сейчас стоят у своих окон и со смешанным чувством любопытства, презрения и собственного превосходства смотрят на одиноко стоящую внизу девушку. И все они думают о том, что судьба более благосклонна к ним, раз они сидят в своём тёплом офисе, а не стоят рядом с этой падшей женщиной. И все вместе они сейчас жалеют и одновременно презирают её, и женщины брезгливо поджимают губы, а мужчины смотрят свысока. Ведь их жёны и любовницы не такие, они приличные.

Скоро все они начнут разъезжаться по домам, здание опустеет, и Луиза останется одиноко стоять на этом нешумном перекрёстке. Здесь нет большого потока машин и людей, но тем он и привлёк её, Луизу, этот поворот – здесь нет конкуренток. Она одна здесь в свете вечерних фонарей, в короткой мини-юбке и ботфортах, – «королева автострады». Она отработает нескольких клиентов, даже никуда не уезжая, прямо здесь, на этом повороте, заработает несколько сотен гривен, и потом последний клиент, возможно, даже подвезёт её до дома.

А завтра всё повторится снова. Она опять придёт сюда к семи и встанет в ожидании клиента. И опять все эти люди будут выглядывать из окон и глазеть на проститутку под их офисом. Интересно, почему им так любопытно? Почему изо дня в день они подходят к своим окнам и смотрят вниз? Что занимает их мысли? Что они высматривают? Возможно, они хотят увидеть момент, когда Луиза уединится с клиентом в припаркованной машине? Или их снедает жажда какого-нибудь скандала? Ровное течение их собственной жизни наскучивает; однообразие сменяющих друг друга дней требует какого-либо всплеска. И, если уж не в их собственной жизни – на это нужна страсть, смелость, – то хотя бы иметь возможность поприсутствовать при чужом скандале или позоре, ну или хотя бы вот так подглядеть. Запретное и недоступное, неправильное, плохое и грязное всегда привлекает и манит, словно магнит. Его хочется коснуться, хотя бы краешком обуви, разворошить и поглядеть: а что же там? Краешком обуви можно – сам-то не запачкался.

Тем временем Луиза заметила наше присутствие. Она, видимо, подумала, что здесь могут быть потенциальные клиенты, и смело ринулась в атаку, виляя бёдрами. Мы совсем не жаждали встречи с ней, поэтому хором закричали водителю:

– Трогай!

Мотор взревел, завизжали тормоза, и мы умчались прочь, прежде чем Луиза успела к нам подойти или что-либо понять. Она так и осталась стоять в недоумении.

– Ничего, малышка Луиза, – пошутила Роза, – у тебя ещё будут сегодня клиенты. А нам пора в клуб.

– Да, в клуб! – оживилась Камилла. – Ура! Танцевать!

– Кстати, Марго, не так давно и Эллу выгнали, – вспомнила вдруг Алиса.

– Да, точно, забыли тебе сразу сказать, – сказала Роза. – Она опять принялась за старое. Её поймали на наркотиках пару раз, и не стали больше покрывать её.

– Как?! – вскрикнула я. – Вот дура. Зачем она это сделала? Неужели всё было напрасно? Сколько мучений и страданий она перенесла. Одна клиника чего стоила! А ломки…

– А я всегда вам говорила, что не будет с неё толку, – вмешалась Камилла. – И нечего было с ней носиться, как с писаной торбой.

Настроение моё упало. Остаток вечера я пыталась развлекаться, но мысли мои то и дело возвращались к этой глупой и несчастной Элле. Что заставило её опять вернуться к наркотикам? Ведь она так долго продержалась. Зачем она перечеркнула тот долгий и тяжёлый путь, пройденный два года назад?

Возможно, ей не хватало поддержки? Ведь Камилла вообще не хотела иметь с этим ничего общего, Алиса и Роза тоже всегда были заняты своими личными интересами. Вот если бы я была рядом, то, возможно, тогда…

– Я знаю, о чём ты думаешь, – сказала Роза, подсев ко мне ближе и словно угадав мои мысли. – Поверь, Марго, ты тоже не смогла бы повлиять на её жизнь. Та дрянь оказалась сильнее Эллы, она сильнее кого угодно. И, рано или поздно, Элла всё равно вернулась бы к своему прошлому. Она связалась со своими прежними друзьями. Её опять затянуло в этот водоворот. И ты ничего с этим не сделала бы. Даже ты, Марго. Не трать на неё свои силы, она того не сто?ит.

Я резко глянула на Розу.

– Интересно, а кто, по-твоему, сто?ит моих сил и моего внимания? – спросила я.

– Ну, например, мы, твои подруги, – улыбнулась Роза, попытавшись перевести всё в шутку.

В этом почувствовалась фальшь, словно прозвучал звук от порванной струны. Меня покоробило. Я была разозлена на девочек за то, что они так равнодушно отнеслись к судьбе Эллы, и не могла так быстро переключиться.

– Да, ты права, – ответила я, только чтобы Роза от меня отстала.

Настроение моё было окончательно испорчено. Мне хотелось поскорее окончить этот вечер и сбежать домой, а точнее, на виллу. Там не было задушевных подруг, никто не лез в душу со своими откровениями, расспросами и советами. Там никто не стремился слишком сближаться друг с другом, каждый был сам по себе. Нет, мы, разумеется, общались и проводили вместе время – живя на одной вилле, сложно было бы избежать общения, – но это было ненавязчиво, без задушевных бесед. Это место было просто идеальным для желающих отгородиться от чрезмерного общения, и вообще от излишнего общества.

* * *

Дэн, мой нынешний «ухажёр», если его можно было так назвать в сложившейся ситуации, не смог долго дуться на меня, и вскоре появился вновь – с необъятным букетом белоснежных роз, золотой подвеской в бархатной коробочке и приглашением в школу моделей. Я сначала глазам своим не поверила. А, когда поняла, с криком радости бросилась к нему на шею и расцеловала.

Да уж, я серьёзно засела в его голове. Я поняла это по его взгляду, по дрожанию голоса, когда он говорил со мной, и по тому, как он потом всю ночь напролёт не мог насытиться мною.

Господи, почему все мужчины одинаковы, и при виде желанной женщины превращаются в кисель?! Сплошное однообразие и разочарование…

Но у меня была одна важная новость: я стану настоящей моделью. Дэн сдержал слово, и теперь ближайшие полгода мне предстояло посвятить обучению в модельной школе. Моя цель была настолько близка, что, казалось, можно потрогать её рукой.

3

Дни проходили ровной чередой, сменяя друг друга, и складывались в недели и целые месяцы. С каждым новым днём я всё ближе была к своей заветной мечте, вслед за которой приехала в столицу четыре года назад, ради которой оставила учёбу в банальном техникуме и решилась круто изменить свою жизнь. Как далека я была сейчас от той провинциальной девушки, которой четыре года назад я впервые прикоснулась к миру моды и модельного бизнеса, пройдясь по агентствам, приняв участие в кастингах, и сделав свой первый полупрофессиональный портфолио. Моё сердце билось сейчас так же, как и тогда, четыре года назад, взволнованно и с замиранием.

Я подошла к шкафу и достала с верхней полки широкую папку в кожаной обложке. Я раскрыла её, и тёплая волна затопила меня – внутри были мои первые профессиональные фото из того портфолио. Я давно уже купила под них дорогую папку цвета красного дерева и бережно переложила их туда. Эта папка была моей главной ценностью. Ведь то был мой первый серьёзный шаг навстречу мечте.

Я ещё раз перелистала альбом, вглядываясь в свои фото, словно видела их впервые. Какой же юной и неопытной я тогда была. А ведь прошло всего четыре года. А как будто целая жизнь пролетела. Огромная, бездонная пропасть разделяла меня нынешнюю с той, что смотрела сейчас с глянцевых фотографий и дерзко улыбалась.

Да, я изменилась, и внутренне, и внешне. Моё лицо стало по-настоящему красивым, во взгляде появилась манящая тягучесть, в улыбке – загадка, моя осанка и спокойные уверенные движения были достойны королевы. Не зря клиенты называли меня «королевой Марго». Глядя в зеркало, я видела роскошную, молодую, ухоженную женщину, способную покорить любого мужчину. Но вот парадокс: та, прежняя София, не Марго, а именно София, студентка столичного колледжа, юная стриптизёрша из клуба «Игуана», до безумия влюблённая в своего первого клиента, бизнесмена Виктора – мне нравилась больше. Даже её не столь идеальная внешность и убогая «упаковка» были милее и ближе, чем золотая оправа вокруг безупречного бриллианта, внутри которого скрывалась едва заметная, но глубокая трещина.

Я тяжело вздохнула и закрыла альбом, убрала его подальше и отмахнулась от следов ностальгии. Глянув снова в зеркало, я убедилась, что оттуда мне улыбается Марго.

* * *

Приближались новогодние праздники. Намечалось много вечеринок и приёмов. Работы предстояло немало. Графики девушек-моделей были настолько плотными, что едва хватало времени на отдых. Я оставалась в числе самых популярных. Возвращаясь с одной вечеринки, чуть ли не сразу же надо было готовиться к следующей.

Мои друзья, они же первые учителя, Антон и Ричард, искренно радовались моему успеху. Вообще они были чуть ли не единственными, кого я могла здесь назвать друзьями. Во всяком случае, я могла им доверять. Между девочками же отношения складывались очень сложно и натянуто. Конкуренция и зависть не давали спокойно жить, особенно тем из них, кто был менее успешен и популярен.

К примеру, Эмилия, моя давняя знакомая ещё с «восьмёрки», несмотря на свою бешеную популярность и востребованность, всё равно ненавидела меня за то, что я не уступала ей в популярности, и к тому же, завидовала моей так успешно складывающейся карьере модели.

Однажды мы оказались с ней вместе на одном приёме. Я тогда сопровождала пожилого дипломата, а Эмилия была с крупным бизнесменом. Так она умудрилась пролить вино на моё дорогущее вечернее платье, взятое напрокат. Мало того, что весь вечер мне пришлось ходить в мокром наряде и делать вид, что всё в порядке (поскольку я не могла сказать своему кавалеру: «Отвези меня домой, моё платье испорчено»), так мне потом ещё пришлось выложить немалую сумму за химчистку этого злосчастного платья, чтобы вернуть его обратно в прокат в надлежащем виде.

Я рвала и метала, скрежетала зубами, но Эмилии этого не показывала – не хотела лишний раз доставлять ей радость и давать понять, что ей удалось задеть меня. Я сделала вид, будто это на самом деле пустяк. А эта сучка Эмилия только мило извинялась, фальшиво охая и ахая, что она такая, мол, неуклюжая.

Совсем другое дело встретить на рауте или светской вечеринке Ричарда или Антона. Это всегда бывало весело.

Пока наши «спонсоры» вели деловые беседы, мы могли погулять по роскошным залам и пообщаться, обсудить своих клиентов, открыть друг другу пикантные подробности их поведения и личной жизни.

Кстати, модели-парни обслуживали не только зрелых и пожилых дамочек. Довольно часто их клиентами становились мужчины, как правило, для неофициальных приёмов и закрытых вечеринок. Хотя в нашем перевёрнутом мире уже никого не шокируют однополые связи. Даже наоборот, дабы привлечь к себе повышенное внимание и интерес, многие представители публичного мира намеренно демонстрировали свои предпочтения и нетрадиционную ориентацию. Лишний скандал никому из них ещё не повредил. Чем больший интерес вызывает личность того или иного человека, тем потом стремительнее взмывает его успех и популярность.

Однако это никоим образом не касается «уважаемых» бизнесменов и политиков. Они ревностно берегут свою репутацию, независимо от истинных предпочтений, и позволяют сопровождать себя исключительно девушкам. Бывало даже, что после делового приёма нетрадиционал отпускал девушку, не требуя интим-услуг, а сам потом уединялся с Ричардом или Антоном, или ещё с кем-то из наших парней, и удовлетворял свои гомосексуальные потребности.

А встречались и того хуже. Он с виду вроде бы нормальный мужчина, смотрит на тебя пожирающим взглядом, а потом, уединившись в спальне, он просит связать его, надеть на его лицо маску и оттрахать громадным фаллоимитатором, который захватил с собой.

Ричард поведал много интересного за время нашего общения. Как-то он сопровождал пятидесятилетнюю хозяйку популярного эскорт-агентства (своими мальчиками, наверное, уже пресытилась, вот и выискивала молодых профессионалов в других аналогичных агентствах). Ричард рассказывал, что она вытворяет в постели, эта ненасытная нимфоманка-извращенка. За ночь она выпивала из него все соки, буквально затрахивая до полусмерти, заставляла связывать, истязать и насиловать её, не давая даже передохну?ть. А оральные ласки настолько изматывали бедного Ричарда, что у него потом ещё долго болели скулы после получасовых стараний «выдавить» из неё оргазм. Зато сама она с таким остервенением потом набрасывалась на пенис Ричарда, что он почти терял сознание в её опытных руках и губах.

* * *

Последний раз мы пересеклись с ребятами на светской тусовке. Я была с Дэном, а Ричард на этот раз уже с шестидесятилетней продюсершей.