Душегуб

Какое-то время злобно поворчав на тему высокомерных комитетчиков, один из которых пропал, а другой не признает, что ему нужна помощь, взбила подушку. Повернулась на другой бок и под потрескивание искусственного огня в камине, уснула.

Тревога накатила, заставив сердце стучать в ушах, было темно, так темно, что ты еще не понимаешь, а сон это или явь, а может день, который ты начал еще не отпустил тебя и тебе приходиться снова и снова проживать его неприятные моменты. Взрыв, похороны отца в закрытом гробу, девушка, умирающая на руках. Крики. Души, что остаются и не могут уйти и тянущий ко мне руку Душегуб.

– Не-е-ет! – через силу вытолкнула я из себя и фраза с облегчением вылетела, а я очнулась на руках у Душегуба.

– Стася, проснись! – Комитетчик будил меня. Его белоснежные волосы рассыпались по плечам и щекотали лицо. Я прижалась к нему, цепляясь за руки, обняла, прячась от кошмара.

Стоило мне прижаться к нему, как комитетчик замер и, понимая, что я не отпущу его, осторожно опустился со мной на подушки, привлек к себе. Сердце продолжало скакать, а дыхание срывалось на всхлипы, странно я даже этого кошмара не помнила, а вот осадок до сих пор продолжать рвать сердце на части. Вытерла щеку. Душегуб постарался встать, но я не позволила, мотнула головой.

– «Останься», – мысленно попросила я, а сама зажмурилась и не отпускала его сильную руку.

Черт возьми, пусть комитетчик думает, что угодно, но я не хочу, чтобы кошмар вернулся ко мне. Я надеялась, что справилась, но оказывается сегодняшний день всколыхнул глубинные воспоминания, которые на самом деле никуда не делись, а сидели во мне, поджидая время, чтобы вцепиться когтями.

Сначала мы сидели, неловко прислонившись друг к другу, но постепенно тело стало затекать и я поудобнее устроилась, а Душегуб поднырнул под меня и расположился на подушке. Медленное сердцебиение комитетчика успокаивало лучше всяких разговоров.

Уткнулась носом в шею, вдохнула его неповторимый мужской запах.

– Лучше? – хрипло спросил Душегуб, я подняла голову и встретила потемневшие глаза, у него приступ? Комитетчик слабо улыбнулся, – все хорошо… – успокоил он.

– Я не боюсь тебя… – дернула уголками губ.

Мужчина перевел на них взгляд, и я судорожно вздохнула, приоткрыв рот. Душегуб придвинулся к лицу и замер. Я задержала дыхание, завороженно наблюдая за ним. Комитетчик захватил рукой затылок и притянул к себе, захватывая мои губы. Голова закружилась, руки вспорхнули вверх, подбираясь ближе, приподнялась, позволяя углубить поцелуй.

Душегуб рыкнул и перевернул нас, накрывая меня собой. Его руки скользнули по телу и я услышала стон, свой, это подстегнуло мужчину. Душегуб забрался под футболку и добрался до груди, нежно сжимая ее, я выгнулась под лаской, потянув его голову за волосы вниз, хотелось ощутить поцелуи комитетчика телом.

По-дурацки разлилась трель телефона. Мы замерли, стараясь понять, чей гаджет звонил. Душегуб поднялся на локтях, скатился и нажал на часы.

– Слушаю? – резко выдохнул комитетчик, стараясь успокоить быстрое дыхание.

– Это Тори, – представились на другом конце, – получил заключение, губернатор погиб, это точно. Отсмотрели видеоматериалы с виллы, Фитча разорвало.

– Хорошо, работай дальше, – приял сообщение Душегуб и отключился.

Повисла неловкая пауза, в течение которой я искусала себе губы в кровь. Душегуб смотрел на меня, я бы руку дала на отсечение он хотел продолжить, только вот он раздумывал…

– По-моему, у нас не один убийца, а организованная группа лиц, – брякнула я, окончательно разрушив романтический момент.

Душегуб грустно улыбнулся, поднялся с кровати и вышел из спальни. Остаток ночи он провел на диване в гостиной, как я и просила до этого.

Глава 10

Проснулась с испорченным настроением. Мы старательно избегали смотреть друг другу в глаза и тот поцелуй исчез вместе с утренним туманом, по крайней мере, я сделала все возможное, чтобы стереть его из памяти. Уселась во флай.

Пристегнувшись и проверив, что ремни закреплены крепко, рявкнула:

– Вирус, у меня сегодня не то настроение и в твоих интересах мне ответить! Нужны данные со всех видеокамер в этом районе, все социальные сети и все, что сможешь обнаружить по взрыву. Ищи все неформальные источники, официальные данные осматривает Комитет и нам там, – глянула недобро на мужчину, что садился рядом, – делать нечего. Выполнять немедленно!

– Окей, – ответила та, а я ждала, что комитетчик скажет хоть что-нибудь. Душегуб не разочаровывал, просто молчал. Ну и черт с тобой, сама справлюсь.

Вирус сортировала данные. Я подсоединилась к почте. Как и предполагала, отчет о вскрытии тела был у меня. Пробежала по нему наискосок и прочла вслух для комитетчика:

– Итак, согласно официальному отчету о вскрытии, «… останки были … измельчены. Гелеобразная масса, без цвета и запаха, в котором находились частицы тела убитой, схожи с ферментом для переваривания пищи, вследствие этого невозможно установить точное время смерти, но ограниченно сутками с момента обнаружения тела. ДНК не совпадает ни с одним из живущих ныне на земле обитателях. Вещество направлено в Государственный университет Бионанотехнологий и Инноваций для дальнейшего изучения…» – я откинулась на сидение и какое-то время мы летели в тишине. Оно становилось невыносимым и я озвучила последнюю мысль, что крутилась в голове, – Опять этот университет…

– Как тебе удается собирать информацию так быстро, даже у меня еще нет этого отчета? – Душегуб тоже проверял гаджет.

Я улыбнулась, хоть что-то человеческое за сегодняшнее утро, и рассказала ему о пожилом лаборанте. Мужчина посмеялся над «старым лисом», так комитетчик его назвал. Оказывается, Душегуб знает криминалиста давно и слабость лаборанта ко мне была удивительной для блондина, на сколько старик был непоколебимым со всеми.

Я не сразу поняла, что Душегуб решил покормить нас завтраком и завез на станцию, в нижние миры. Как ни странно, именно здесь, в глубине тоннеля метро, я себя чувствовала свободнее. Верхние территории высокой и светской жизни, там всегда были только серые тучи и извечные проливные дожди. Здесь, внизу, где пахло землей и влагой, всегда тепло, а искусственное освещение имитировало солнечный свет.

Большинство состоятельных граждан избегало эти земли или старались их не замечать, я прилетала сюда по делам с большим удовольствием. Любовь к нижним была связана не только с погодными условиями, скорее, с теплыми воспоминаниями о моем отце. Мы всегда ходили в одну и ту же забегаловку каждое воскресенье. Там, среди простого рабочего люда, заказывали вкуснейший грибной пирог и компот из сушеных яблок. Вкуснее этой пищи я в своей жизни больше не пробовала. Хотя, воспоминания из детства всегда слаще, чем это есть на самом деле. Удивительно, почему Душегуб выбрал именно это место.

Таверна была стилизована под деревенский дом, в окнах красивейшие голограммы когда-то существующих лесов, верхушки елей покачивались от ветра, в колонках раздавались звуки недалеко бегущего ручья. В затемненном помещении создавалось ощущение, что мы во времена древней Земли и не было всей этой кровавой истории, произошедшей тысячелетия назад.

Душегуб, был здесь завсегдатаем, поэтому, как только он вошел, нас сразу провели в отдельную кабинку. Внутри, на специальных мониторах показывали, кто находится в зале, так же, с них можно было контролировать вход и запасной выход.

– Вам как обычно? – проворковала официантка, облизывая комитетчика взглядом.

– Да, и позови Петра, – Душегуб, казалось, не замечал внимание, которым девушка его щедро одаривала.

– Мне яичницу с беконом! – Выкрикнула я в спину работнице, когда та выпорхнула выполнять заказ Душегуба, и почему с этим здоровяком меня совершенно не замечают?

Тут комитетчик развернулся ко мне и предупредил:

– Если хочешь понаблюдать за тем, как я работаю, пожалуйста ни слова, – я пальцами «закрыла» замок у рта и выкинула невидимый ключик.

Через какое-то время нам принесли еду, большие куски зажаренного мяса, овощи гриль, картошку, огромную миску салата и, как ни странно, мой заказ, вместе с официанткой в комнату зашел, судя по одежде, повар. Грузный, с тяжелым взглядом из-под густых и темных бровей. Широкая бычья шея, здоровые руки, он занял сразу половину комнаты. Наверное, это Петра.

– Привет, друг, – поприветствовал комитетчик и протянул ему руку.

Повар долго смотрел на ладонь, размышляя о чем-то своем, а потом тяжело вздохнул и пожал ее. Заметно он не любит общаться с «дружелюбным» Душегубом.

– Здорова, – буркнул Петра и почесал щеку, шаркая при этом ногтями по отросшей щетине, – зачем я тебе нужен… – замялся он, глянув мельком на меня, – друг?

– Говорят, что-то происходит в нижних? – Душегуб приступил к поглощению еды и Петра выдохнул, думал что-то нехорошее о начальнике, но, когда тот стал поглощать еду заметно расслабился, что интересно произошло между этими двумя? Я, следуя Душегубу, приступила к завтраку, навострив все органы осязания.

– В нижних всегда что-то происходит, намекни… – Петра положил лицо на ладони.

– Что-то, что выходит из рамок нормальности? – Душегуб отложил нож с вилкой, Петра сразу выпрямился и быстро произнес:

– Дрянь всякая полезла из катакомб, да опустившиеся стали пропадать, – пожал он плечами, – хотя черт его знает.

– Навостри уши и дай мне знать, если еще что-нибудь почувствуешь, друг, – Душегуб протянул пальцем выкинул номер в пространство, голограмма зависла и Петра неохотно смахнул ее к себе в часы.

– Хорошо, – недовольно буркнул он и поднялся, – я могу идти?

Душегуб кивнул. Как только за поваром закрылась дверь, я спросила:

– Что это значит?