Но верю:
За страдания мне на небе зачтется.
In vino veritas, как однажды сказал поэт,
Ломающий каноны русского стиха.
Пьянящая жидкость мажет твой силуэт.
В мнимых объятиях буду твоя.
О тебе
Холодный воздух обветрил губы,
Вчера которыми тебя целовала.
Рутина расстроила душевные струны,
Как на гитаре на них играла.
Не знала, что сердце – застывший лёд,
Можно согреть руками холодными,
Знавшими работу – не сладкий мёд,
Навечно от горя в дыму пропахшими.
Ты тьма в этом мертвом и лживом свете
Создал уют, раскрыл крылья свободы.
Мне осталось поймать попутный ветер
И лететь, игнорируя перемены погоды.
Космос таков
Космос таков, что объять его трудно.
Держать при себе невозможно, как вещь.
Демонов полно, но также безлюдно,
Темно, и боюсь, что не хватит мне свеч
Не только зажечь былой свет, что так нежен,
А согреть всё пространство, что пусто веками.
Держалась за твой гибеоновый стержень,
Но ты проткнул меня им и закрылся стенами.
Была бы Вселенной твоей я навечно,
Но мне не понятен абстрактный посыл.
Может, увлёкся галактикой Млечной?
А может – уже безвозвратно остыл…
Твое создание страдает
Такие холодные стены
Давят на наше сознание.
Сжимаю распухшие вены,
Истязаю Твоё создание.
Закрываю глаза – кричу от боли.
Вижу космос, в котором мы тонем.
Распределил Ты роли
Против обещанной воли
И началась без правил игра.
А мы все равно сбежим на край света.
Пусть глупо и пусть так банально.
Когда будет трудно не спросим совета.
Так радостно и так печально.
Мне не нужен космос,
Он присутствует в карих глазах.
Прошу, только услышь мой голос
В пьяном бреду, в пьяных речах…
Почему я не Иисус?
Почему я не Иисус?
Могла бы средь народа величаво
Ходить и доносить из своих уст
Горькое, неиссякаемое право.
Ходила б я и по воде,
Морские дали изучая.
И побывав в людской беде
Нырнула, прощения излучая.
И в бездну все, но божеское действо,
Покою не даёт оно.
Дайте для успокоения средство:
Воду превращать в вино.