Слепое воскресенье

– Не знаю, как ты, – я перелила кофе в чашку, и устроилась с ногами на диване, – а я начну с чашечки кофе.

– Я сейчас, Александра, к тебе приду, будет тебе тогда и кофа, и ванна, и какава с чаем! – угрожающе процитировала она Лёлика.

– Инна, ты меня опять втягиваешь в какую-то сомнительную авантюру, – слабо запротестовала я, – что я Макару скажу, он ведь ещё не знает, что у нас опять труп.

– Не паникуй, Саня, – подбодрила она меня, – что-нибудь придумаем. Ты, главное, не проколись раньше времени. Короче, мы сейчас поедем в это ателье, как оно там называется, «Красотка»?

– Модница, – недовольно буркнула я, – приезжай тогда быстрее, мне нужно в пять часов быть дома.

– Будешь ты дома, не волнуйся, – заверила меня сестрица, – мы быстро, одна нога здесь, другая тоже здесь.

По дороге в ателье выяснилось, что на дело Инка идёт одна, без меня. Мне это решительно не понравилось.

– Саня, тебя там могут узнать, ты у нас в городе достаточно известная личность, – аргументировала своё решение сестра, – а я прикинусь клиенткой и попробую что-нибудь разнюхать.

Инка повела носом, принюхиваясь.

– Чем это у тебя тут так позорно воняет?

– Освежитель воздуха, – я мотнула головой в сторону болтающейся на зеркале зелёной ёлочки, не без оснований прозванную в народе «вонючкой», с запахом зелёного яблока, – вчера селёдку купила, весь салон ею провонялся, пришлось повесить.

– Сними, Саня, – посоветовала Инка, – сними и выбрось, селёдка куда приятней пахнет, чем эта гадость.

– Не сниму, – отрезала я из чувства протеста, хотя, на самом деле меня и саму мутило от искусственного аромата.

Инка осуждающе покосилась на меня, но промолчала.

В ателье она пробыла минут сорок. Я, томясь в ожидании, отнесла «вонючку» в ближайшую урну, опустила стёкла в машине для проветривания, и прохаживалась рядом. Потом мне это надоело, я села в машину, оставив одно окно открытым, и включила музыку. Инка плюхнулась на сиденье, и отогнув козырёк над лобовым стеклом подкрасила губы.

– Ну что там, Инн, что они сказали? – нетерпеливо спросила я.

– Сказали, что от меня воняет зелёным яблоком с селедкой, – укоризненно взглянув на меня, заявила сестрица.

– Да выбросила я его уже, рассказывай давай!

– Нечего толком рассказывать, – Инка сокрушённо покачала головой, – ну я прикинулась что мне, якобы, порекомендовали эту Катерину, как хорошую закройщицу, костюм хотела заказать.

– А они что? Ты с кем вообще разговаривала?

– С приёмщицей, – Инка открутила бутылочку с водой и попила, – жарко там у них, я пить захотела. В общем, Саня, ателье это, не сегодня, так завтра накроется медным тазом, не зря эта Катерина оттуда уволилась. Заказов мало, сотрудников осталось четыре человека. Хозяйка, закройщица, она по совместительству и швея, ещё одна швея, и приёмщица.

– А про нашу убитую закройщицу ты хоть что-то узнала, или так потрепалась с приёмщицей о бедственном положении ателье и всё?! – возмутилась я.

– Саня, не трепыхайся, – осадила меня сестрица, – я же по порядку рассказываю, чтобы ты имела представление о чём речь.

Я закатила глаза, но сказать ничего не успела, у меня в сумке затрезвонил телефон.

– Мила, – сообщила я сестре, и поднесла телефон к уху, – да, Мил?

– Александра, ты можешь ко мне приехать? Прямо сейчас.

– Ну… вообще-то могу, а что, что-то ещё случилось?

– Можно и так сказать, – замялась Мила, – я тут кое-что нашла, надо обсудить, и Инну прихвати, если она не занята.

– Тогда мы ещё за Маргаритой заедем. – сообщила я и отключилась.

– Что, общий сбор? – догадалась сестра, – тогда всем и расскажу, что узнала, чтобы сто раз не повторять.

– Ты же сказала, там почти нечего рассказывать, – фыркнула я, но настаивать, зная характер сестры, не стала.

Мы заехали за Маргаритой, и направились к Милке. Принимала нас хозяйка Дома моды, по понятным причинам, не у себя в кабинете, а в примерочной. Дождавшись, пока Ирочка принесёт нам кофе и выйдет, мы набросились на приятельницу с расспросами.

– Ну давай, Людмила, не томи, – едва сдерживаясь, потребовала Инка, – что там у тебя такого срочного.

Мила, заметно нервничая, достала из кармана жакета маленькую чёрненькую штучку, и положила её перед нами на стол.

– Вот, – сказала она, и откинулась на спинку кресла.

Мы в три пары глаз уставились на штучку. Не знаю, что при этом думали мои товарки, а я ни черта не понимала.

– Что это? – первой прервала затянувшуюся паузу сестрица.

– Флешка, – сообщила Мила.

– Вижу, что не фондюшница, – заверила её Инка, – почему она тебя привела в такой душевный трепет?

– Да потому, что это не моя флешка!

Инка встала, подошла к вешалке пошарила в карманах своего пальто и вернулась на место.

– Вот! – она торжественно положила на стол зелёненькую флешку в форме рыбки, и пояснила, – там текст на французском, знакомая просила перевести для дочки, эта флешка тоже не твоя, я тебе больше скажу: даже не моя, она тебя так же беспокоит?

Мы с Марго переглянулись, она недоумённо пожала плечами, видимо понимая не больше меня в этой странной презентации флешек.

– А у меня нет флешки, – печально сообщила она, подтвердив мои предположения.

– Да девочки! – истерично взвизгнула Мила, – вы не понимаете!

– Так ты объясни, может мы поймём, – душевно попросила Инка.

– Эта флешка торчала в моём ноутбуке, но она не моя! – горячась, Мила вскочила со стула, схватила со стеллажа ноутбук и поставила его перед нами на стол, – но это ещё не самое странное, главное – то, что на ней, и это не текст на французском языке!

Она бросила на Инку сердитый взгляд, вставила флешку в разъём и задвигала пальцем по тачпаду. Мы, заинтересованно сгрудились у неё за спиной, картинки на экране сменяли одна другую, а моя челюсть опускалась всё ниже и ниже, грозя совсем упасть на пол. Это были мои модели. Вечерние и свадебные платья, деловые костюмы, элегантные пальто, всё что я сделала для Милы примерно за последний год.

– И что всё это значит? – спросила сестрица.

– Это значит, что кто-то целенаправленно скачал на эту флешку из Милкиного ноутбука мои работы, – ответила я и попросила Милу: – пусть Ирочка принесёт ещё кофе, что-то мне нехорошо.