Я знаю вашу тайну

Судьба Алины и Агнессы чем-то похожи. У обеих девушек были отчимы, которые после смерти жён воспитывали приёмных детей, как своих собственных. Но отношение в семье оказались кардинально противоположные. Агнессе не повезло. Потеря жены сразила отчима. Он закрылся, стал слишком требовательным к падчерице. Конфликт между ними заставил Агнессу сбежать из дома в мегаполис. Алина же изначально воспитывалась как родная.

Папа сбавил скорость, и машина мягко подпрыгивала на ухабах. Папино лицо было сосредоточенным. Пухлые губы – поджаты. Какие вопросы решал вожак разгадать невозможно. Свет фар движущейся впереди машины бледной, красной тенью падал на загорелую кожу отца. Сейчас он, как никогда в человеческом облике, похож на зверя взявшего след добычи. Надо же!

Широкое лицо с выдающимися скулами и небольшие серые глаза, русые короткие волосы, небольшой нос «картошкой», квадратный подбородок – его облик, это мощь и уверенность стаи. Схватит жертву и не отпустит, будет драть её своими клыками. Плохо так думать, но, вероятнее всего, именно папин волк привлёк маму – когда-то первую красавицу стаи Серых волков.

Она и сейчас форы юным девам сто очков вперёд даст. В свои сорок лет, мама выглядела на тридцать. У неё шелковистые русые волосы, яркие, малахитового цвета глаза, обрамлённые невероятно длинными ресницами, утончённое лицо. Вся она миниатюрная, изящная – статуэтка.

Я же ни в отца и ни маму – нечто среднее. Лицо мамино, фигура – папина: гибкая, среднего роста.

– Впереди машина отца Константина, – обронила мама. – По номерам узнала. Тоже едут на гору. Он примет участие в Ритуале?

– Отказался. Карину он лично звал песней. Говорит, потому что она девушка. С мальчиком всё сложнее. Он хочет, чтобы Костя услышал мой зов – своего вожака.

Я кивнула, будто бы рассказ был для меня, и закрыла окно. Мне вдруг стало невозможно холодно. Наверное, так уходило прошлое: отделяясь от души, тела и улетая, присоединившись к ветру, оставляет после себя лишь пустоту. Всё, что сложилось до сегодняшней ночи, предстояло забыть.

И тут меня осенило: я не хотела расставаться с человеческими воспоминаниями. Не собиралась избавляться от присутствия в моей жизни Тима. От нашей ночи, проведённой в разговорах и предположениях, планах. От утра, во время которого я не без удовольствия разглядывала фигуру и лицо дракона. От уверенности, с которой Тим говорил о воздействии чар. От того, как он прислушивался к окружающим нас ароматам, стоя на поляне, где мне не повезло попасть в передрягу, засунув руки в карманы распахнутой ветровки.

Помимо этого в голову пришли и другие воспоминания, на потерю которых я тоже не могла решиться.

Например, от таких, где каждое утро мама провожала меня на автобус, отвозивший ребят из посёлка в школу мегаполиса. Константин, которого знала всю жизнь, считался симпатичным мальчиком, который всегда веселил меня.

Как забыть первую тусовку на заднем дворе школы? В неё мы с девчонками ходили с протекции наших близнецов-братьев. Там собиралась компания ребят: в основном людей, но были и оборотни. Тим туда тоже приходил, зависал с ребятами. Кстати, наша тусовка сохранилась до сих пор, и внутри неё мы все считались хорошими приятелями.

Как забыть первую любовь, которая случилась в четырнадцать лет? Ею стал Егор – человек. Парень был на год старше меня. Я сохла и вздыхала по Егору, а Валериан обещал встретить его на узкой дорожке и разбить физиономию.

Егор. М-да. Он странным образом не ладил с Костей. Я стала одним из пунктов огромного списка претензий парней друг к другу. Костя даже однажды сказал, увидев нас в кафе, где мы с удовольствием уплетали обед и болтали, что не про Егора такая, как я. Не для него расту. Не для человека хорошею. На вопрос Егора: «Уж, не для тебя ли?» – ответил Валериан, но чуть позже, а тогда все промолчали. У Егора потом долго красовался синяк под глазом.

А ведь Егор считал меня красавицей, говорил, что буду его, а все, что нас разделало – муть. Оборотень я или нет – для него не имело значения. Мне было приятно такое положение вещей. Чувствовала себя героиней романа, где пират добивался благосклонности прекрасной девы, а его лицо украшали шрамы, посаженные её братьями! Но всё, как говорится, до поры и до времени. Егор вскоре уехал из мегаполиса на север государства.

В общем – куда от всего этого? Мне трудно отказаться от прошлого. Неужели я стану похожа на тех мамочек, которые вспоминали прожитое до Первого оборота, как что-то иллюзорное, наделяя его идеальностью.

Любой секрет идеален, потому что он хранится долго. Пусть иногда и достают его из погребов памяти, чтобы пыльный сосуд предъявить окружающим. Но ценна не форма сосуда, а содержимое – чувства. Чем дольше хранятся чувства, тем больше выпадает в осадок того, что их сопровождало, оставляя идеальную субстанцию. Чистую, как слеза ребёнка.

Идеал – их маленькая тайна!

Стоп!

Вот что мне никак не давало покоя там, на поляне, когда мы с Тимом искали хоть что-нибудь, способное нас натолкнуть на след. Смотреть нужно было шире – вот что!

Я выхватила из кармана лёгкого пальто ситронк, и отправила Тиму сообщение:

«Я знаю, что было не так на месте убийства. Поляна рукотворная. Выполнена идеальным восьмиугольником. Его углы направлены ровно по сторонам горизонта, как по полноправным, так и промежуточным. Здесь нужно копать! Я чувствую!»

Почти сразу пришёл ответ от Тима:

«Точно! Восьмиугольник! Геометрические фигуры часто используют маги в своих действиях. Для преступника таким самопроизвольным местом стала городская площадка. Но всё равно много вопросов. Пусть даже, как в магии, энергетический разряд подхватил пентаграмму и вложил в неё мощь стихии, но тогда откуда он взялся? Откуда пришёл?»

Прочитав отправила своё послание:

«Не каждый восьмиугольник возможно использовать. Там что-то было раньше и напавший на парня знал об этом. Ну, по остаточному принципу. Я так думаю»

Молниеносно пришло следующее:

«Предлагаю завтра посетить исторический музей посёлка и узнать всё про парк и поляну. Я полистаю несколько исторических книг, которые есть дома. Может, что-то обнаружу. Ты согласишься прийти на свидание со мной завтра?»

Я не могла отказаться от возможности продвинуться в этом деле, но впервые за всё время нашего знакомства Драк назвал встречу свиданием. Мне стало грустно, потому медлила с ответом, зато Тим написал:

«При условии, что ты будешь в состоянии. Я не очень тороплюсь с предложением руки сердца? Могу подождать день или два»

Я рассмеялась. Своеобразные шутки у старого друга. Но, как говорят в нашей семье: «Шутки – это фитиль для бомбы с перцем: безобидно, но глаза в слезах»

Ещё немного помедлила и написала:

«Я буду в состоянии. Можешь на меня рассчитывать. Приезжай завтра к полудню. И это не свидание»

«Хорошо. Доброго оборота, красавица. Завтра буду, не сомневайся. Не свидание переименуем во встречу – всё как ты пожелаешь!»

Мама заметила мою переписку, но ничего не сказала. Я улыбнулась ей и убрала устройство в карман. Жизнь теперь казалась не такой удушающей, а её когтистые лапы – десницей с плохо выполненным маникюром.

Мы въехали на широкую, пологую площадку и папа заглушил мотор. Я отстегнула ремень безопасности и, открыв дверь, выскользнула на улицу. Холодный воздух обнял меня, и я выдохнула, выпуская густой пар изо рта.

Мама подошла ко мне, погладила по спине, и когда наши взгляды встретились – улыбнулась. Я кивнула, застегнула пальто, скрестила руки на груди, чтобы согреться. Мама тоже поёжилась от прохлады. Обняв себя руками, она растёрла плечи.

– Ну и погодка! – выдавила мама. – Ещё вчера тепло было. Папа пошёл в палатку, чтобы переодеться к ритуалу. Скоро и тебя позовут.

Я кивнула и улыбнулась.

Моё внимание привлекала площадка, заставленная машинами с включенными фарами. Возле каждой стояли оборотни. Они о чём-то переговаривались, слышны были короткие отрывистые смешки.

М-да. Не часто такое увидишь: весь цвет – первые лица стай собрались на церемонию оборота собственных детей.

Хм. Не так уж и много в наших краях кланов, чтобы заполонить скалистое плато «Волчьего клыка» целиком. Оборот рядовых членов стаи проходил обычно в общине под контролем правой руки вожака или старейшин, как например, Мартин – старейшина клана Белых волков в Горнии. На «Волчий клык» приглашались только дети вожаков и первых лиц.

Дело не в особом отношении, – хотя состояние привилегированности ощущалось, – просто по статистике пять из десяти детей обернувшись, демонстрировали силу, передавшуюся от родителей. А это – ураган, сметающий всё на пути! Мощь, помноженная на магию Первого оборота. Их сила за гранью обычного формата.

Магия в семьях наследовалась из поколения в поколение, и если было подозрение, что ребёнок родился с задатками Альфы, то ритуал считалось опасным проводить в стае – вожак мог не удержать волка равного по силе ему самому. Обезумевший оборотень мог наброситься на любого члена стаи и разорвать. Существовал ещё зов стаи, но не все из оборотней его сразу слышат. Потому церемонию проводили в последнюю ночь лета и участвовали в ней вожаки многих стай, чтобы помочь, если вдруг произойдёт казус.

– Сейчас разожгут костры на скальном зубе, и начнётся церемония.

Мама болтала, а я вяло кивала. Понимала её, ведь она волновалась не меньше.

Присмотрелась к огромной куче поленьев, посыпанных хворостом – чтобы горело хорошо на самой вершине огромного валуна, напоминающего по форме клык. Отсюда и название места. Поискала взглядом Константина. Рядом с отцом его не оказалось и в толпе ребят, стоявших особняком и болтавших о чём-то – тоже.

– Всё. Начинается. Иди, – произнесла мама и подтолкнула меня в спину.

Я послушно пошла, но, не отрываясь, смотрела на вспыхнувший и разгорающийся на фоне густого тёмного неба костёр.

– Привет, – раздалось над ухом.