За окном
Есть на свете край обширный,
Где растут сосна да ель…
Н. А. Клюев?
За окном
Машет ель
Чёрной скрипкою.
Ворон где-то хрипит…
День набросил вуаль
На окно моё светлое,
Словно в сеть паутины
Меня поймал.
И поймал,
И поймал,
И не выпустит.
Как без крыльев, я – в клетке дня.
Скажешь, милый мой,
Это вымысел!
Нет!
И ворон
Поёт про меня.
Ты послушай
Древнее пение
И скрипку
Ему
Под стать.
Как
Солирует он
Между елями!
Хочет душу мою
Забрать.
Не получится!
Не получится!
Хоть и скрипка,
Увы,
Моя.
Ель могучая,
Ель скрипучая
Пожалеет всё же
Меня.
За окном
Машет ель
Чёрной скрипкою.
Ворон где-то хрипит…
Февраль 1966 г.,
Лисий Нос
Весной
Микалоюсу Константинасу Чюрлёнису??
Если жив мой друг бесценный, —
Забурли вода проточная,
Из пучины брызни, пена,
Пена белая, молочная!
Из литовской народной
сказки «Эгле»
Плыли по реке, переваливаясь
С боку на бок,
Последние льдины.
Небо в сером
Тянулось над серой рекой.
Небо серое над Невой,
Серое, как осеннее.
А была весна,
Нежная весна,
Стройная весна!
Только льдины плыли тяжёлые,
Словно утки, переваливались
С боку на бок.
И катились волны по реке,
Разбивали льдины, длинные,
Широкие,
В мелко-мелкие
Треугольники.
И качался на волнах мой взгляд.
Долго-долго он качался просто так.
А потом душа на льдину прыгнула,
Поплыла по серой реке.
Только ноги оторвать от берега я не могла.
Только ноги, словно каменные, были у меня.
Словно дерево, вросла ногами в землю я.
Слышала я взмахи крыльев над собой:
Птицы с дерева сорвались стаей…
Только ноги, словно каменные, были у меня.
Словно дерево, вросла ногами в землю я.
По реке плыла на льдине
Убежавшая моя душа.
Я стояла, не дыша,
Засмотревшись в небеса,