Отрубить голову дракону

– Да. Аня тоже учительница, мы с ней давно дружим, а постепенно и наши мужья подружились… Все праздники справляем вместе.

– Так это просто замечательно! Позвоните ему прямо сейчас и спросите, не согласится ли он сопроводить меня на ту поляну. Только сразу же предупредите его, чтобы не говорил обо мне у себя в полиции.

– Почему?

– Профессиональная конкуренция. Если я, частный детектив, найду хоть что-то, крутым парням из полиции будет обидно.

– Как в детском саду?

– Именно. Игры самолюбия. У мужчин это очень развито.

Алексей слукавил. Причина на самом деле была несколько иной: род классовой неприязни. Мужики в полиции нередко относились к частному сыщику как к буржую, который ни хрена не делает (разве что за неверными женами следит), а бабки при этом лопатой огребает. Отчего не стремились сотрудничать. А то и палки в колеса вставляли. Но Оксане объяснять этот нюанс Кис не счел нужным: ей ни к чему такие подробности, у нее друг полицейский.

– Сколько времени до вас ехать?

– Полчаса от МКАДа, если без пробок.

– Отлично. Анатолию скажите: мы выезжаем сейчас из центра Москвы, а как только доберемся, сразу ему телефонируем.

Оксана кивнула и принялась набирать номер. Она немного отошла от Алексея, но он слышал их разговор. Овчинников откликнулся охотно, пообещал не болтать о частном детективе – что оного детектива порадовало.

– Да, и карту! – шепнул он Оксане. – Карту местности пусть прихватит! Бумажную.

Оксана просьбу передала и отключилась.

– Толик будет ждать нашего звонка. И карту обещал.

– Хорошее начало. Вы на машине?

– Нет, я на большие расстояния не отваживаюсь… Там у себя езжу повсюду, а в Москву боюсь. Меня подруга к вам подвезла – та самая Аня, Толина жена. Но потом уехала по своим делам. Я собиралась вернуться на электричке…

– Поедем на моей, а по дороге расскажете все подробности.

– Зачем? – взбунтовалась вдруг Оксана. – Что это даст? Я и так вам много чего рассказала, а детали… Если честно, мне совсем не хочется их вспоминать.

– Я же вам объяснил, – терпеливо пояснил Алексей, – эти люди могут удерживать вашего мужа в плену. Стало быть, необходимо собрать максимум информации о них.

– Но ведь полиция ничего не сумела установить…

– Поэтому вы ко мне и обратились, разве не так? Я понимаю, Оксана, вам больно обо всем этом думать, но… Либо я берусь за расследование, либо нет. Если берусь, то буду задавать вопросы, в том числе и неприятные, и болезненные. Я вас уже предупреждал. И у вас еще есть время передумать.

– Простите, я что-то… – Оксана снова откинула челку со лба и посмотрела детективу в глаза. – Я не передумаю. Задавайте ваши вопросы.

– В машине, по дороге. Не будем терять время, надо поймать остаток дня, пока светло.

* * *

Дорога, окруженная заснеженными деревьями, казалась непривычно узкой – ветви, прикрывшись белыми шубейками, зрительно скрадывали пространство, да и сугробы по обеим сторонам шоссе усиливали эффект. Однако машины шли ходко, без пробок.

Как и предполагал Алексей Кисанов, у истории оказалась предыстория. Правда, Оксана предпочла начать ее с конца, и детективу пришлось задавать вопросы, чтобы добраться до завязки.

Итак, скупо сообщила Оксана, мальчика похитили и потребовали за него выкуп в размере шестидесяти шести миллионов рублей. В долларовом эквиваленте.

– Почти миллион зеленых, – заметил детектив. – Если бы запросили в рублях, пришлось бы целый грузовик бумажек пригнать…

– Я как-то не задумывалась, отчего они потребовали выкуп в валюте, не до того мне было, – сухо отозвалась женщина.

– Разумеется, – согласился Алексей. – Но я по привычке ищу объяснение каждому факту. Иначе можно проскочить мимо важной для расследования подробности… Вот, например, в данном случае запрос на валюту объясняется, скорее всего, объемом бумажных купюр, а не тем, что бандиты собрались бежать за границу. Впрочем, неизвестно. Еще факт, требующий объяснения: почему именно шестьдесят шесть миллионов? Обычно вымогатели называют круглые цифры. Складывается впечатление, что именно такой суммой располагал ваш муж и они об этом как-то узнали.

Оксана сидела на пассажирском сиденье и с самого начала пути – и их диалога – смотрела прямо перед собой. Но сейчас она покосилась на Алексея, как раненая собака при приближении ветврача.

Ну да, больно, милая, я понимаю, больно. Но делать нечего, я и впрямь тут за доктора, который залечит (будем надеяться…) ваши раны.

– Не было у нас такой суммы, Алексей, не было! Юра поехал на место сделки с чемоданом нарезанной бумаги и пистолетом. Сначала он хотел попробовать с вымогателями поторговаться. То есть не торговаться, я неверно выразилась, базарное слово какое-то… а объяснить, что у нас подобных сумм нет, что это ложный слух, и уговорить бандитов взять двадцать миллионов рублей, – их бы он смог реально наскрести наличкой за два дня, которые они нам дали… Но потом Юра решил, что с бандитами переговоры бессмысленны. И взял с собой пистолет. У него разрешение на оружие есть. Об этом я уже потом узнала, от полиции…

– Какой марки пистолет?

Оксана покачала головой.

– Я просто была в курсе, что оружие в доме есть. А какая там марка или модель… Никогда не интересовалась.

– В полицию вы обращаться не стали?

– Вымогатели сказали: если заявим, то не видать нам нашего мальчика…

Алексей кивнул: иного он и не ожидал. Классический модус операнди похитителей.

– Вы упомянули, Оксана, ложный слух. Поясните, пожалуйста.

Женщина вновь покосилась на Алексея.

– Вряд ли это связано, – неохотно проговорила она.

– Ну как же не связано, Оксана? Посудите сами: прошел некий слух о сумме, которой располагал ваш муж, и именно ее затребовали похитители! Разве полиция не заинтересовалась этим совпадением?

– Это не совпадение… – она помолчала. – Неприятно об этом вспоминать, но раз нужно…

– Нужно, – подтвердил Алексей.

Оксана тяжко вздохнула и принялась рассказывать.

Несколько лет назад Юрий Шаталов основал с двумя друзьями инвестиционную фирму. Один из них уже давно жил в Энске, занимался недвижимостью и оброс нужными связями в городе, отчего фирму было решено открыть именно там. Им дали «зеленый свет», мужчины быстро раскрутились, дела пошли в гору. Юрий с Оксаной и раньше не бедствовали – Шаталов в бизнесе не новичок, – но теперь они зажили на широкую ногу. Перебрались в Энск, купили землю, построили просторный дом. Оксана оставила работу на кафедре в столичном инязе, стала преподавать в дорогой частной школе Энска. Много времени уделяла детям, водила на занятия: Антоша фехтованием увлекся, Юля балетом, позже шахматами…

Но в конце сентября случилось ужасное, необъяснимое и непоправимое. В кабинет Юры ворвались его партнеры, размахивая распечатками договоров, и обвинили его в том, что он перевел деньги в подставную фирму. Фирма являлась подрядчиком на выполнение комплекса строительных работ, в сумме стоивших шестьдесят шесть миллионов… да только вдруг бесследно испарилась, а вместе с ней и миллионы. Друзья не могли поверить, что Юра допустил ошибку и не проверил должным образом делового партнера, – с ним никогда не случались подобные проколы. Поэтому они не сомневались, что Юра их «кинул», прикарманив деньги. Или «прикайманив», как они выразились: вывел через эту подставную фирму бабки в офшор на какие-нибудь Каймановы острова.

Когда Юра взял распечатки и прочитал, то страшно удивился: он никогда не видел и не подписывал эти документы. Однако на них стояла его подпись – точнее, очень похожая…

Он клялся, что сделку с данным подрядчиком не заключал. Но ему не поверили. Говорили: либо пусть вернет украденное, либо они разрушат его репутацию, и больше никто никогда с ним дела иметь не будет, только в дворники останется идти… Однако Шаталов ничего не мог поделать: он не мог вернуть деньги, которые не брал. Оксане он поклялся родительскими могилами, что это какая-то подстава, он никогда не имел дела с той левой фирмой…