Обряд на падающую звезду

– Ну? Ты чего? – заторопила ее Настена. – Заходи!

Катя не стала говорить подруге, что всего лишь на миг ей вдруг захотелось развернуться и со всех ног припустить отсюда подальше.

Она решительно повернула ручку и распахнула дверь. Винтовая лестница уходила наверх, в темноту, разбавленную лишь светом ламп в коридоре.

– Темно… – заглянула поверх ее плеча Настя.

– Подожди, у меня на телефоне фонарик есть. – Катя залезла в карман джинсов, выудила крошечный мобильник, подаренный мамой, и посмотрела на подругу. – Ну, что? Пойдем?

Насте тоже было страшно, но она отважно кивнула.

– Пойдем.

Шаги гулко застучали по деревянной лестнице. Поднявшись по ней, девочки очутились у очередной ничем не примечательной двери.

– Опять дверь?! – Катя вцепилась в ручку и чуть не застонала от бессилия: – Закрыто!

– Подожди. – Настя наклонилась к замку. Щелкнула незаметная задвижка, и дверь бесшумно приоткрылась.

– Да ладно! – восхитилась Катя и первой шагнула на чердак.

– Ничего себе! – Настя оглядела подсвеченную мертвенным светом мобильника огромную комнату. Всюду в беспорядке валялись старые вещи, брошенные прежними хозяевами: стулья, ящики, кресла, обломки полок и прочий хлам.

Четыре квадратных окна были покрыты толстым слоем пыли. Кое-где висела паутина.

– Ну вот, зря приперлись! – Настя разочарованно покривила губки.

– Подожди! – Катерина уверенно подошла к коробкам. – Давай посмотрим, что там?

– Ну, давай! – без особого энтузиазма поддержала ее подруга. Неохотно приблизилась и встала рядом, глядя через плечо, как Катя вскрывает первую коробку.

На пол полетели старые вещи. Юбки, платья и даже побитое молью пальто. Вся одежда мрачных черно-серых оттенков.

– Ерунда какая-то! – Катя отпихнула коробку с ветошью.

– Ну, на ней же было написано «Одежда». – Настя показала на прилепленную сбоку бумажку с надписью. – А тут «Посуда».

– Ага! Смотри. Книги! – оживилась Катерина. Но в «книжной» коробке тоже не нашлось ничего интересного. Там были лишь зачитанные до дыр тома на английском языке.

– Странные какие-то тут жили люди! Они что, вообще ничего с собой не взяли? – Настя распаковала еще одну коробку и выудила оттуда черные с позолотой тарелки и черную с непонятными письменами скатерть. – Жуть какая-то! А почему все черное?

– Да мало ли какие у людей тараканы в голове! – отмахнулась Катерина. – Та-а-ак, а эта коробка не подписана.

Она без церемоний разорвала склеенные скотчем края и посветила внутрь.

– Что это?

Настя придвинулась и заглянула. Вначале ей показалось, что они открыли коробку с мусором. Разноцветные перья, чьи-то крошечные косточки, камни, палочки, листья, огарки свечи и кулечки с темным порошком. На дне коробки лежала толстая тетрадь. Без названия. Черный переплет. Серые страницы, исписанные вязью аккуратных букв. Русских и латинских.

– Что это? – снова спросила Катя. Полистала найденную книгу и с запинкой прочитала: – Заговор на вызов и захват семи проклятых душ. Замена. Призыв ангела. Обряд на исполнение желания. Получение бессмертия. Чушь какая-то!

Настя открыла было рот, чтобы ответить, но промолчала, испуганно прислушиваясь. Внизу хлопнула дверь. Девчонки переглянулись. Катя тут же на цыпочках бросилась к лестнице. Настя хотела последовать за ней, но в последний миг замешкалась и подхватила книгу.

Едва ли не кубарем скатившись по лестнице, они выскользнули в коридор и плотно прикрыли дверь. Почти тут же послышался голос бабушки:

– Катюша? Девочки?

Настя сообразила быстрее. Распахнула дверь в свою спальню, юркнула сама и втянула следом подругу.

– Катюш, неужто спите?

Под ногами Ольги Филипповны заскрипели ступени. Настя сунула книгу под подушку. Катя сделала страшные глаза и быстро направилась к двери.

– Мы у Насти в комнате. Сейчас уже ложимся. Что-то случилось? – Она вышла в коридор и нос к носу столкнулась с бабушкой. – Бабуль?

– Да ничего не случилось! От соседки молока парного принесла. Хотите попить на ночь?

– Ой нет, ба! – Катя виновато улыбнулась. – Ты же знаешь, что я не перевариваю лактозу!

– Так, может, Настя? – не сдавалась Ольга Филипповна.

– А я попью! – вышла из комнаты подруга. – Мне нравится свежее молоко!

– Вот и славно! – обрадовалась бабушка так, словно от того, выпьют они молоко или нет, зависела чья-то жизнь. – Вы пока бегите на кухню, а я зайду на чердак. Лампочка у меня там перегорела. Надо поменять! Заодно хотела настойку от ревматизма взять.

Катя почувствовала, как ноги становятся ватными, и кинула быстрый взгляд на подругу. Та ответила ей таким же затравленным взглядом. Тем временем Ольга Филипповна подошла к двери и забренчала ключами.

– Вот же! Совсем без памяти стала, – забормотала она, когда дверь внезапно приоткрылась. – Думала, что закрыла! Вот, значит, откуда сквозит.

И обернулась к девочкам.

– А вы чего стоите? Меня можете не ждать. Идите на кухню.

Девчонки, не сговариваясь, бросились вниз.

Они не знали, что тусклая подсветка телефона была замечена из дома бабушкиной подруги и разведка боем была проведена Ольгой Филипповной не просто так.

– Понимаешь, чертовщина какая-то осталась от прошлых жильцов, – жаловалась она подруге тем вечером. – Я, конечно, все в коробки попрятала, но такое впечатление, будто до меня в доме находилась какая-то секта. Не дай бог, чтобы девчонки нашли!

– Так ты все это сожги! А то как бы поздно не было! – посоветовала та и вдруг вытаращила глаза, указывая в окно. Ольга Филипповна обернулась и обомлела: на чердаке ее дома двигались какие-то тени.

– Как бы поздно не было! – повторила подруга.

Глава 4

Ярослав шел по больничному коридору отделения интенсивной терапии, заглядывая в палаты, но не находя среди пациентов спасенную им девушку. Медсестры проходили мимо, игнорируя его вопросы, словно он был призраком. Наконец, уже отчаявшись, он заглянул в последнюю дверь на этом этаже и с облегчением выдохнул: на кровати лежала та самая девушка.

– Катя? – Он подошел к ней, нерешительно сжал ее холодные пальчики и снова позвал: – Кать! Как ты себя чувствуешь?