Семь дней на счастье

Вы когда-нибудь задумывались о таком понятии как разум? Нет? Врёте! Все об этом думали, особенно в пору расцвета молодости, начиная с подросткового периода и заканчивая 30-40 годами. Потом начинаешь думать о совершенно других вещах, но мы сейчас говорим не о сложностях среднего возраста.

Разум.

Признак человека думающего. Человека, пытающегося анализировать окружающий мир. Человека, способного создать свой мир, пусть и в собственном воображении.

Разум.

То, что отличает нас от животных, от насекомых, от рыб, от растений. От всей остальной органики, что существует на этой планете.

То, что отличает нас от искусственно выращенных тел, которые мы так успешно пользуем.

Одновременно ужасающий и восхищающий парадокс. Абсолютно идентичная обычному человеческому телу, так же дышащая, так же гоняющая кровь по организму, с теми же рефлексами и гормональными всплесками, но абсолютно бездушная тушка мяса. Цинично звучит, не так ли?

Ах, какие разразились дебаты по этому поводу больше ста лет назад, когда было объявлено об абсолютно новом, сенсационном открытии – учёным удалось вырастить в инкубаторе не просто клетку, орган или зародыш, а полноценное здоровое тело. Тут же загудели церковники с повторяющимися из века в век суждениями типа «богу божье, кесарю кесарево». Впрочем, их сторонников в наш технологичный век было не так много, и очень скоро их возгласы потонули в восторге перспектив применения новых тел. Первые опыты были настолько удачными, что довольно быстро стоимость тела упала с уровня «космический корабль на тысячу персон» до «хороший внедорожник на семью из пяти человек». Дорого, но всё-таки доступно.

Если вы думаете, что церковники успокоились, то вы ошибаетесь. Помимо традиционных религиозных течений, стали появляться радикальные, поставившие себе целью «освободить детей божьих от гнета проклятых учёных». Дело доходило до курьёзов. Тела выкрадывали из лабораторий и пытались «привести в себя». То есть банально пытались разбудить без вживления чужого разума. В великому их огорчению, големы так и оставались големами, а без должного ухода – без внедренного сознания тело необходимо было искусственно подкармливать и тренировать, пропуская микротоки сквозь мышцы, заставляя их сокращаться – просто умирало.

Поняв бесперспективность стремлений, радикалы оставили идею оживления тел, но продолжали информационную войну, объявив это индустрией дьявола и его приспешников, что, впрочем, не мешало развитию данного бизнеса.

Конечно, думающие люди продолжали задавать этот вопрос на протяжении всего существования искусственных тел в нашем мире. Как такое может быть – тело и без разума?

Тайна была раскрыта в тот день, когда закончился патент на изобретение способа его воспроизведения. Весь мир потрясло сообщение о том, что для создания тела нужна только одна женская яйцеклетка. Участия мужского сперматозоида в столь сокровенном вопросе не требовалось!

Предварительно обработанную в плане редактирования ДНК клетку помещали в специальный питательный раствор, пропускали через неё электрические сигналы определенной силы и облучая волнами нескольких диапазонов из спектра. Как цыплёнок бройлер, клетка начинала усиленно делиться, спешно формируя зародыш и дифференцируя своих потомков. Редакция определенных генов позволила достичь феноменальной скорости роста будущего организма, позволяя создать полноценное здоровое тело за три месяца. Основные затраты у производителей уходили на имитацию матки, формирование плаценты и жидкость в которой плавало тело. Это для вынашивания обычного ребенка женский организм вырабатывал пару-тройку литров околоплодной жидкости, а для взрослого тела требовались уже десятки. Но оно того стоило, ибо полученное тело было шедевром анатомического искусства. Ещё бы, правильное питание, постоянные тренировки в утробе маточного имитатора, отсутствие стрессов – старые как мир истины наглядно указывали на то, как нужно жить. Казало бы, живите, «носите» тело и радуйтесь, но…

Ох, что это было! Все последователи всех сообществ мира, будь то научные, духовные, образовательные, светские объединения людей всполошились не на шутку, делая одни за другими заявления.

«И создал Бог женщину из ребра мужчины, а значит муж является духовным началом и основой в человеке. Нет человека без мужчины».

«Мы считаем появление мужчин в человеческом сообществе лишь досадной ошибкой эволюции. Как видите, для размножения в них необходимости нет. Отсутствие разума? Это лишь техническая недоработка. Посмотрите каких высот достигла генетика. Не за горами тот день, когда мужчины станут реликтами в истории земли».

Нашлись исследователи, которые пытались сотворить то же самое, но с мужской половой клеткой. Если без сперматозоида нет души, значит она есть в головастике и можно создать высокодуховное существо и тогда вопрос о необходимости женщин отпадёт сам собой. Воодушевлённые этой идеей, они принялись экспериментировать, но раз за разом терпели поражение. Всё дело было в том, что в ДНК сперматозоида не было необходимых программ для роста и развития организма, и даже попытки редактирования спирали не приводили к нужному результату. Получалось что для создания разумного человека всё-таки нужны были и яйцеклетка, и сперматозоид. Пусть головастика и называли носителем души, но сосудом, в котором она могла бы поместиться и развиться, могла быть только яйцеклетка. Замкнутый круг, из которого учёные так и не смогли выйти.

В общем, мир вернулся к исходникам, то есть к своей изначальной гетерозиготности, но с увлечением юзал возможности научных достижений. Всё-таки любопытство очень присуще человеку, лень – зачем мне спортзал, если есть искусственное тело? – конечно в первую очередь, но желание узнать, что там за поворотом меняло судьбы людей порой на девяносто градусов.

К чему я это? Возможность попробовать что-то новое и отнюдь непопулярное, всегда бурлило в моей крови, но шла я к этому как таран, не считаясь ни с чем и ни с кем. Академия освоения космоса, куда ринулись все мои одноклассники после выпуска? Неинтересно. Институт биологии воспроизведения? Скучно. То ли дело, забытая всеми школа традиционного искусства живописи, где по сей день рисуют настоящими красками и карандашами, в которой учатся полторы калеки. Я даже не представляю, откуда это образовательное учреждение брало деньги на своё существование, так как бюджет государства давно не тратился на обучение, отдав сей сектор на откуп частным компаниям. Да-да, нет денег, будешь необразованным человеком. Сейчас вообще ничего бесплатного нет.

Так вот, мои родителя, скрепя сердце и вымотав нервы и себе и мне, купили три курса образования. Папа, не выдержав «падения» дочери, покинул сей бренный мир вскоре после моего поступления, а мама, сменив тело, покинула страну и с тех пор мы практически не общались. Братец винил меня во всем, и наверно не без оснований, но я такая какая есть, пусть это кому-то и не нравится. Проблемная я, как ни крути. Вечно в краске, в облаках собственного воображения. Мне чудом повезло с работой, кстати, не без помощи Эл. Она моя единственная подруга детства, не отвернувшаяся тогда, когда это сделали остальные. Вот кстати, пример для подражания. Во всем оправдала ожидания и родителей, и школы, и университета, а теперь радует мужа, рожая ему «разумных» деток. Три штуки уже наксерила, все как один копии мужа.

И самое главное, она меня не ругает и не учит как жить, лишь иногда, но это всегда так тактично, что я прощаю ей всё. А вот муж её меня терпеть не может и поэтому видимся мы с Эл редко. Но ничего, у меня для неё сюрприз. Я засунула её в свой проект. Представляю лицо её мужа, когда он увидит свою красавицу в окружении… Нет, пока не скажу, пусть это будет сюрпризом. Хотя сюрпризы это такая вещь непредсказуемая, могут появиться, когда хотят и где хотят. Такое со мной бывает, особенно когда увлекаюсь, рисуя новый мир.

Глава 8

Я вздохнула, поправила лямки гравитекса, проверила показатели системы, утверждающие, что летать я могу ещё, по крайней мере, часов пять-шесть и активировала запуск проекта с планшета. Из фиксатора облачной массы, лежащего на разгоряченном асфальте, вырвались вверх еле заметные обычному глазу, но прекрасно видимые в специальные очки, лучи зеленоватого цвета. Словно по команде, ближайшие пушистые небесные путешественницы стали подтягиваться к лучам, вертящимися по окружности. Через пять минут надо мной скопилось довольно приличное количество облачной массы, грозящейся при перенасыщении превратиться в хмурую тучу. Я запустила обычный воздушный шар с зондом, в котором находился стабилизатор водяного пара, и проследила как он, поднимаясь, скрывается в сероватой массе. На высоте около тысячи метров пискнул планшет, сообщая о том, что зонд достиг нужной точки и выпустил стабилизирующий газовый состав и прямо на глазах облачка начали светлеть, пока не приобрели кипельно-белый цвет.

Так, пока всё идёт как надо. Сверившись с данными проекта и запустив дифференциирующие лучи, я оттолкнулась от земли и прямо в прыжке включила преобразователь, то ли создающий отрицательную массу, то ли зеркалящий гравитацию, то ли творящий ещё какую-нибудь научную фигню. Я в технике разбираюсь поскольку постольку. Главное, чтобы она работала, и я знала, чем её можно заправить. Ощущая потоки невесомости, я взмыла вверх, одной рукой придерживая сумку с баллончиками, а второй направляя собственное движение. Когда первые облачка стали щекотать кожу, оставляя на ней влажные следы, затормозила и принялась осматривать результаты работы фиксатора. Нужные кучки пушистой массы, уже не такой плотной, как казалось с поверхности земли, находились в нужных местах и как будто ждали чего-то.

– Ну-с, мои хорошие! – с преувеличенным оптимизмом сказала я окружавшим меня тучкам. – Начинаем работу.

Я любила комментировать вслух то что делаю или собираюсь делать. Знаю, это со стороны выглядит странным и рождает мысли о моем психическом здоровье, но мне так проще контролировать себя.

– Ты! – обратилась я к ближайшему облаку. – Да-да, ты. Сейчас станешь деревом. А ты, – я подхватила портативным фиксатором крохотную тучку, – будешь…. Ммм…

Я крутила пушистый комок так и сяк, придумывая, что из него можно сделать. Птичку? Банально. Бабочку? Тошнотворно. Купидончика? Фуфуфу. Дрон? Неинтересно. Обычно я прописываю основу проекта, а детали придумываю на ходу. Вот и сейчас мысли роились как пчёлы в улье или полицейские в департаменте. Так, полицейские. Полицейский с крылышками. Мммм… Точно. Позлим Пита, заодно разнообразим картинку. Быстро натянула специальные гловеры на руки и принялась лепить из облачной массы как из пластилина миниатюрного полицейского. Так, фигурка загляденье, форму знаю наизусть, крылышки таки приладим. Получался весьма симпатичный охранник правопорядка с лицом…

– Ну здравствуй, красавчик…

Ну да, увлекшись, я нарисовала лицо того самого мужчины, что нес меня нетрезвую домой. Поглядев с полминуты на своё творение, я решила оставить как есть. Будем надеяться, что он не является любителем высокого искусства. Отпустила крылатого стража висеть в воздухе, направила на него множительные лучи и принялась за остальное. Эл посадила на дерево, нарядила её в весьма откровенный полупрозрачный наряд, вырастила остроконечные уши, нарастила волосы, вручила небольшую арфу в руки и окружила такими же эльфоподобными особями мужского пола в одних набедренных повязках. Элтарина любит сказки, порадую её.

В общем пару часов спустя, когда солнце уже всеми фибрами своих протуберанцев стремилось закатиться на другую сторону планеты, я закончила. Передо мной сиял новенький мир, срок жизни которого закончится буквально в полночь.

– Тыква ты моя драгоценная, – пробормотала я, настраивая путь движения всей этой конструкции. Всего полкилометра, но это целых пятьсот метров, которые мне нужно осторожно протащить раскрашенные облака, не разрушив их по пути. Задача сложная, но выполнимая.

Насколько я помню, Золушка на бал опоздала. Я, судя по всему тоже, потому что Диего уже три раза вызывал меня по коммуникатору, грозя всеми казнями в мире, если сейчас же не предстану перед зрителями. Наконец я достигла нужной точки и где-то внизу увидела большое скопление народа и вылетевшие мне навстречу дроны. Именно они будут передавать детали моего блистательного творения. Я поднесла пальчик к изображению ярко-красной кнопки на экране планшета и помедлив секунду, нажала её. Мир ожил.

Всё что могло двигаться, летать, ползать, томно вздыхать, вся эта сложносочинённая программа из миллионов строчек кода и капелек специальной краски, способной проникать и менять цвет газовых молекул, всё это «задышало» вопреки всем законам классической физики. Конечно, квантовая всё объяснит, да только вряд ли найдётся с десяток понимающих человек. Человек существо ленивое, я ведь тоже не особо вникаю в подробности многих устройств, да и зачем?

Дроны, как по команде, помчались к моей эльфийской красавице, снимая каждую деталь. Я нервно хихикнула. Как любой творец, я вкладывала часть души в свои создания, но всегда оставалась мысль, что можно было сделать лучше. Вот и сейчас, она кружила в голове, беспокоя и раздражая. Вмешиваться сейчас категорически нельзя, поэтому мне оставалось лишь висеть в полусотне метров от сказочной красоты и нервно грызть свои идеальные ногти, ожидая реакции публики. Она не заставила себя долго ждать, и когда раздались радостные возгласы через мои наушники, я немного успокоилась, как вдруг поняла, что только сейчас услышала противный писк гравитекса. Сердце пропустило удар, когда я поднесла браслет управления к глазам. Заряд на нуле. На полном.

– Мама…, – прошептала я.

На миг установилась зловещая тишина, а потом я понеслась вниз со стремительно увеличивающейся скоростью свободного падения. Если не ошибаюсь, около 140 м/с. О мой атом!

Глава 9

– Зааай…

– Подожди, я занят.

– Зааай.

– Кэл!

– Зай!

– Что?!

– Твоя художница, кажется, вниз летит.

Диего подхватил бинокль и всмотрелся туда, куда пальчиком показывал Кэлвин.

– Вот дерьмо!

Эта талантливая дурында ему сейчас весь праздник испортит. Он схватил коммуникатор и вызвал спасателей.

Глава 10

«Мирка очень любит мёд», почему всплыло в голове, когда я, забыв как планировать, в очередной раз перекувыркнулась в воздухе. Эту песенку пела мне мама, когда я была совсем маленькой.