След на воде

– Ты здесь откуда? – наконец выдавил он, озираясь по сторонам.

– Работаю я здесь. А вот ты откуда?

Димыч метнулся к левому борту, быстро глянул вдоль него, потом вернулся, но на скамейку не присел – остановился напротив меня и сложил на груди руки. Кого он высматривает? Неужели и правда следит за кем-то? Я уже оправилась от первоначального шока, и теперь вопросы лились из меня рекой:

– Ты здесь кого-то ищешь, да? Убийцу ловишь? Туристы же только вчера приехали, когда бы они успели? Или это из команды кто-то? Среди нас, что, убийца есть? Мама!

– Твою мать! Я думал, хоть здесь от твоей болтовни отдохну, – широко улыбаясь, сообщил Димыч. – Но, видно, не судьба.

– Когда это ты от меня устать успел? Мы не виделись уже месяца два.

– Два месяца? А пролетели, как один день. В тишине и покое.

Тут меня осенила догадка:

– Димыч, а ты чего озираешься? Беспокоишься, что нас вместе увидят, что ли? Ты тут не один?

– Не один, – кивнул Захаров.

– С женщиной? – уточнила я. – Ты не переживай, я могу сделать вид, что с тобой не знакома, если так.

Димыч тряхнул головой, как собака, которой в ухо попала вода.

– Что ты несешь! С какой женщиной? В отпуске я.

– В отпуске?

– Да. Имею право, между прочим. Я три года в отпуске не был.

Право-то он, конечно, имеет. Только подозрительно все это.

– Димыч, а с каких это пор оперативники убойного отдела проводят отпуск на буржуйских туристических теплоходах? Или у тебя такие хорошие отпускные скопились за три года?

Врушка Захаров сник просто на глазах. Не ожидал, видно, что его так быстро раскусят.

– Чего это он буржуйский? – забормотал Димыч, выковыривая из пачки сигарету. – Нормальный наш отечественный теплоход.

– Ага, наш. Отечественный. Только арендует его швейцарская турфирма. Она же и путевки продает. У нас что, уголовный розыск вышел на международный уровень?

– Да говорю же, отпуск у меня.

– А деньги у тебя откуда на такой роскошный отпуск, а? Ой, Захаров, ты что, оборотень в погонах?

– Блин! И здесь то же самое. – Димыч посмотрел на меня совсем жалобно. – Ты хоть не начинай, меня на работе с этим оборотнем задолбали.

– Их можно понять. Давай колись, как ты здесь оказался, отпускник?

Кололся Захаров на удивление складно, видно, не первый раз уже рассказывал, как дошел до такой красивой жизни.

История получалась не такая уж невероятная. Один из захаровских одноклассников, парень смышленый и не лишенный деловой хватки, почти сразу после выпускных экзаменов уехал в Москву. Сначала учился, потом учился и работал, потом работал. Много и упорно. Результатом такого упорства стала собственная фирма, одной из первых в стране начавшая поставлять на российский рынок компьютеры. «Серега всегда к электронике был неравнодушен, – пояснил Димыч такой выбор деятельности, – вечно что-то клепал там своим паяльником. Его физичка очень за это любила». А уж когда появились пейджеры, а потом и сотовые телефоны, Серега не упустил своего шанса. Если верить Захарову, Серегина фирма захватила весьма значительную долю рынка средств мобильной связи. Со всеми вытекающими последствиями. «Серега-то наш теперь – олигарх, – гордо поведал мне недавний олигархический одноклассник, – самый настоящий!» Достигнув в этой жизни многого, Серега-олигарх вдруг обнаружил, что ничто человеческое ему не чуждо. В том числе и тоска по малой родине. Вспомнилось вдруг, что сам он сибиряк и что после школы в родном городе толком не был, и дружбы такой бескорыстной, как в школе, больше не встречал. Затосковал, в общем. Но ненадолго. Потому что был человеком деятельным, привыкшим решать свои проблемы одним махом. Разыскал на «Одноклассниках» пару школьных приятелей, через них вышел на остальных. И предложил устроить вечер встречи выпускников. Но не ограничиваться несколькими часами общения, а вспомнить «школьные годы чудесные» по-настоящему. Для этого жаждущий непринужденного общения Серега выкупил пару десятков путевок на туристический теплоход, возящий иностранных туристов по Сибири. Чтобы не только молодость вспоминать, но и родной край посмотреть после стольких лет разлуки. Правда, радость его была несколько омрачена тем, что не все смогли поехать, а тех, кому обстоятельства это позволяли, пришлось долго уговаривать принять такой роскошный подарок. Все-таки путевки недешевые, полный пансион, а бывшие одноклассники как на подбор оказались людьми совестливыми и гордыми.

– Да, нелегко быть богатым, – посочувствовала я неведомому Сереге.

– Конечно, мы же бедные, но гордые!

– Чего же согласились тогда?

– Да сначала не хотели соглашаться. А потом чего-то жалко стало Серого. Человек от чистого сердца предлагает, а все подвох какой-то ищут. Ну, он же не виноват, что смог денег заработать. Не солить же ему их теперь. Он и школу нашу бывшую отремонтировал, компьютеры туда завез…

– Значит, ты на Серегины деньги здесь расслабляешься? – уточнила я еще разок, специально, чтобы посмотреть, как Димыч будет смущаться.

Он кивнул с виноватым видом. Не получится из него коррупционера – вон как стесняется.

Значит, восемнадцать русских туристов – это московский гость Серега с бывшими одноклассниками. Один из которых – капитан Захаров. Нет, не будет нам спокойной жизни, можно даже не рассчитывать.

– А с кем это ты сейчас ругался? – вспомнила я вдруг. – Чем не угодила тебе несчастная Курятова?

– Да ну ее! – Димыч швырнул окурок за борт и плюнул вслед. – Курица она! Ее муж привез на машине, а в багажнике у него две упаковки пива баночного было. Мы специально взяли, чтобы попить культурно после отплытия. А она забыла его забрать. Сама на борт впорхнула, а пиво наше так и уехало в багажнике. Всегда дурой была, да так ей и осталась – не берет человека время совсем.

– Тоже мне проблемы, – не поняла я захаровской печали.

– Для тебя, может, и не проблемы, а у нас отпуск может сорваться, если так дальше пойдет. Настроения уже никакого.

Смотреть на Димкины страдания не было мочи – так натурально он сокрушался. Опять же три года в отпуске не был человек, одичал на работе. Надо выручать, пока он совсем мрачным не стал.

– Чего ты дурака валяешь? Идите в бар – там этого пива хоть залейся. Олигарх ваш бар оплачивает?

– Да неудобно как-то, – замялся Димыч, – только сели – и сразу в бар. Подумают, что мы алкоголики.

– Не подумают, – хихикнула я, – здесь к этому привыкли. Идите смело. Бар на средней палубе, в носовой части.

– А пойдем с нами, – предложил великодушный Захаров. – Выпьем чуток, я тебя с мужиками познакомлю.

– Ничего не получится. Мне в бар нельзя.

– Чего так?

– Обслуживающему персоналу в баре делать нечего. Порядки такие. Ты пока не в курсе, конечно. Я здесь как раз обслуживающий персонал. Я сюда официанткой устроилась на лето.

– Что за фигня? – искренне возмутился Димыч. – А как же равноправие?

– Равноправие у нас после работы. Так что захочешь меня увидеть, приходи сюда, на корму. Можем даже какое-нибудь тайное место придумать и записки в нем оставлять. Для пущего романтизма.

– Как Маша и Дубровский? – сразил меня эрудицией Димыч.

Надо же, чего он помнит из школьной программы! Никогда бы не подумала, что старший оперуполномоченный Захаров способен на такие литературные ассоциации. Может, я его совсем не знаю? Может, он в душе тонкий и ранимый?

– Ты откуда про Дубровского знаешь?