На собак волков не зови

Бутылка опустела больше чем наполовину, Денис нашел в кухне и вскрыл ножом еще одну банку тушенки, выложил консервы на сковородку и поставил ее на плитку.

– А я и здесь никому не нужен, – сказал он, обращаясь к синей, с оббитым пластиком дверце стенного шкафа, – ни сейчас, ни через пятнадцать лет. Ни людям, ни стране. Пойду охранником два через два.

– Вот и правильно, – поддержал здравую мысль отец, – а то – во Францию, в легион… Там и без тебя наемников девать некуда… Ах ты сволочь, чтобы ты сдохла, зараза…

Денис обернулся и уставился на отца. Тот держался за столбики, подпиравшие крышу над крыльцом и, вытянув шею, высматривал что-то в траве.

– Что такое? – Денис остановился за спиной старика и прищурился, присматриваясь к мельтешащей на газоне бурой юркой тени.

– Сука, – протянул Денис, – задолбала. Отойди-ка, – отец посторонился, пропуская Дениса вперед.

– Мне кажется, это кобель, – высказал отчим свое предположение, – но я не уверен.

– Сейчас посмотрим, – Денис осторожно подобрался к столу, не сводя взгляд с псины, пальцем выскреб из банки остатки жира и присел на корточки.

– Иди сюда, радость моя, иди скорее. Кушать, хочешь кушать? – проворковал он, да так умильно, что самому стало тошно. Псинка замерла на месте, вытянула сморщенную мордочку с выпуклыми глазенками и задрожала на всех четырех лапках. Кушать она хотела, но подойти поближе опасалась. Или не могла сообразить – тушенка это съедобно или нет? Пахнет, вроде, неплохо…

– Иди, иди, не бойся, – подбадривал псину Денис, он встал на четвереньки и вытянул руку вперед, – иди сюда, мой зайчик.

Отец негромко фыркнул и пополз с крыльца вниз, псина вздрогнула, прижала уши и шагнула вперед на дрожащих подламывающихся конечностях. Денис наклонился, схватил псину за шкуру на спине и вскочил на ноги. Шавка заверещала, принялась извиваться и крутить ушастой башкой во все стороны, Денис перехватил уродца за шкирку и показал старику:

– Ты прав, это кобель.

Отчим ухмыльнулся с довольным видом и уселся за стол. Денис встряхнул псину и понес ее к кустам малины.

– Еще раз тут увижу – убью, – предупредил он орущую дурниной шавку, размахнулся и швырнул скотину через забор. Собака с визгом улетела прочь, с той стороны послышался негромкий шлепок, потом все стихло. А еще через пару секунд к вою шавки прибавился женский рев – не стесняясь в выражениях, хозяйка скотинки обещала Денису массу проблем в ближайшем будущем.

– Рот закрой, овца! – проорал в ответ Денис, подтянул спадающие штаны и вернулся к столу. На нем уже обновилась сковородка с закуской, отчим разливал самогонку по пластиковым стаканам.

– Дебилы, – выдохнул Денис и плюхнулся на табуретку, – закапывал бы таких. Целиком из удобрения состоят, мозга нет ни грамма, даже спинного.

– Не всех дураков война убила, – согласился отец, – надеюсь, что они скоро уедут.

– Я тоже, – Денис взялся за стакан, отец потянулся к нему своей посудиной, но замер на полдороги. В калитку требовательно и громко постучали, Денис поморщился и сделал большой глоток.

– Открой, – попросил он отца и поднялся из-за стола, – ведь не отвяжется.

– Денис, ты того, не очень, – отчим даже протрезвел от предчувствия близкой беды.

– Спокойно, батя, – заверил старика Денис, – ничего не будет. Мы просто поговорим. Запускай, – и стянул с себя футболку.

Отчим отодвинул тяжелую задвижку и едва успел убраться в сторону. Калитка распахнулась, и во двор влетел молодой человек с взъерошенными рыжеватыми волосенками и перекошенным покрасневшим в гневе лицом. Юноша быстро оценил обстановку, свысока посмотрел сначала на старика, потом на Дениса, верно определил виновника истерики своей жены и ринулся в бой.

– Вы что себе позволяете! – возмущенно проорал он, вытаращив желтоватые глазенки под короткими ресницами, – кто вам разрешил прикасаться к моей собственности! Эта собака стоит почти тысячу евро! Да, тысячу! – обернувшись, рявкнул он на матюкнувшегося вполголоса старика.

– Охренеть! – подал голос Денис, – и ты что, в сам деле за нее столько денег отдал?

– Да! – молодой человек продолжал наступать, – да, отдал! Это подарок моей жене на день ее рождения!

Денис покрутил в пальцах стакан, принюхался к содержимому. Пахнет приятно, смородиной и еще чем-то терпким. Надо будет у бабки рецепт спросить и на следующий год самому сделать, литров несколько…

– Я с вами разговариваю! – взвизгнул мужчинка, и Денис поднял голову, рассматривая своего гостя. Длинный, голова большая, плечи узкие, дергается, как червяк на крючке и одет соответствующе – в обтягивающие брючки в мелкую клеточку и слишком короткую для него футболку с надписями. Если бы червяк мог орать, у него был бы точно такой же голос – высокий и резкий, как у базарной бабы.

– Это жестокое обращение с животными, вы должны немедленно извиниться и компенсировать моральный вред, нанесенный моей жене! Я оцениваю его в сумму… – гость выдохся, заглох, но уже набирал во впалую грудь новую порцию воздуха.

– Ладно, ладно, я понял, – примирительно улыбнулся Денис, – собачку жалко, да. Лапки у нее целы? Хвостик? Вот и хорошо.

Денис поднялся на ноги и направился к гостю. Калитка грохнула, лязгнул засов. Отец вырос перед дверью, как из-под земли и словно невзначай похлопывал «пяткой» косы себе по ладони. Острое лезвие поблескивало в сумерках, зоозащитник заозирался, метнулся вправо-влево. Денис не двигался, следил за перемещениями гостя.

– Да ты присядь, не мелькай, – предложил он, молодой человек послушно плюхнулся на перевернутое ведро и вытаращил глаза. Весь его запал исчез, он пялился то на Дениса, то оборачивался назад. Но отчим свой пост не покидал и осторожно, кончиком пальца проверял остроту лезвия «литовки».

– Работаешь? – в ответ сосед кивнул и попытался оторвать зад от ведра.

– Где? – чисто для поддержания беседы поинтересовался Денис.

– Коннективити-менеджер в энтертеймент-медиабюро, – без запинки выдал гость и поерзал не неудобном сиденье.

– Молодец, – Денис сделал вид, что все понял, – угощайся, – и подвинул юноше полную горячей тушенки сковородку, – может, тебе налить?

– Нет, нет, – наотрез отказался тот, – я это не пью. И всякую гадость не ем, – Денис заметил, как губы гостя скривились, а лицо перекосила гримаса.

– Правильно, я тоже тушенку не люблю, мне бы свежачка, с кровью, – поделился он своими гастрономическими пристрастиями, – но с голодухи и это сойдет. Или вот еще рецепт, тебе понравится – берешь змею, живую, башку ей отмахнешь, шкуру до хвоста спускаешь, хвост тоже рубишь нафиг. Кишки сами выпадут, потрошить не надо. И бросаешь на две – три минуты в котелок с кипящей подсоленной водой. Можно целиком, калачиком ее скрутить, можно на порции настрогать. По вкусу отдаленно напоминает курятину с рыбой. Рекомендую, – в сумерках Денис видел, как бледнеет лицо гостя, как трясутся у него губы и руки. Молодой человек подпрыгивал на ведре, порывался встать и бежать без оглядки, озирался по сторонам. Денис уселся на табурет, подтащил сковородку к себе и перемешал ее содержимое деревянной лопаткой.

– А вообще я животных люблю. Собаки и кошки, друзья человека, они украшают нашу жизнь, а в трудное время и стол, – Денис отправил в рот порцию остывшего мяса с картошкой, прожевал и продолжил:

– Возьмем, например, собаку. Не вашу, не переживай, там кроме костей и есть нечего, если только на холодец. А так башку ей долой, лапы тоже, кровь слить, шкуру содрать… Кошку не ел, не довелось, так что врать не буду. А вот короеда как-то попробовал. Запек малость в консервной банке. На вкус как семечки тыквенные. Голову с челюстями отщипывал. Не смог есть с головой-то. А вспарывать и потрошить там нечего. Личинки майского жука в жареном виде тоже годятся, без башки и лапок, естественно. Отец, выпусти его! – заорал вслед гостю Денис. Коса тренькнула в такт движениям старика, калитка распахнулась, гость споткнулся на пороге, вскрикнул тонко, врезался плечом в столбик и вылетел в темноту. Старик посмотрел ему вслед, захлопнул створку, поставил косу на место и вернулся к столу.

– Ты что, в самом деле все это ел? – света неяркой лампочки с кухни было достаточно, чтобы Денис заметил интерес в глазах отца. Но отвечать не стал, молча разлил остатки самогонки по стаканам.

– Откуда ты про это знаешь? – не отставал отчим. Он угнездился поудобнее на ведре и бережно держал стакан обеими руками.

– Где, где. В армии, конечно. Ты же меня сам туда пристроил, или забыл уже? У нас в последний год для контрактников курс выживальщины ввели. Инструктор – на всю голову отмороженный мужик попался, мы его все боялись. Он и кузнечиков жрал, и рыбу живую, и трезвый на снегу спал, – Денис слега протрезвел от воспоминаний.

– Как же забыть, помню. Ты же аттестацию тогда завалил, или я что-то путаю? – невзначай напомнил отец.

Ничего он не путал, и все прекрасно помнил. Да, завалил, да, не получил зачет. А все потому, что сослуживец при десантировании ногу вывихнул, и Денис тащил его на себе почти двое суток по полям и лесам. Вместо зачета благодарность в личное дело получил, но кто ж теперь об этом вспомнит.

– Еще хорошо помню, как после учебки тебя ночью в расположение части вывозили, лично замкомандира постарался. Драку помню, – продолжал ворошить прошлое отец, – и двух юношей из гордого племени: одного со сломанным носом, второго с побоями разной степени тяжести тоже помню. Тебе тогда «дизель» светил. Чудом отвертелся.

Денис ухмыльнулся и задрал голову к звездному сентябрьскому небу. Да, было, девки, было. Вновь прибывшая партия овцеводов доила новобранцев, как коз, деньги и все ценное осело в карманах горцев, оставался только Денис. Отдавать свое просто так первому встречному он не собирался. Тут пригодились и навыки рукопашки, полученные от отца, и секция бокса и лютое желание привить гостям правила хорошего тона. Вломил он им тогда от души, по всем правилам, как положено отвесил, с добавкой. В самом начале налетели аж трое орлов, куда потом последний делся – история умалчивает. Сам, конечно, тоже огреб, не без этого. Зато дальше, уже в общей свалке, отоварил вымогателей основательно, пока офицеры холостыми в потолок стрелять не начали. И ночную гонку на раздолбанном Уазике помнит, и сонного военврача, поднятого с постели среди ночи. Тот осмотрел новобранца, обнаружил телесные повреждения лицевой части черепа и пальцев рук, зафиксировал побои и пробормотал «годен». А раз годен, то пожалуйте, Архипов Денис Андреевич, послужить. И понеслась работа на два года, а потом еще на пять лет… Помню, было, но давно.

– Ага, значит мне за самозащиту – дисбат, а орлам тем – досрочный дембель. За вымогательство, побои и издевательства. Я тебя правильно понял? – на всякий случай уточнил Денис, но отец предпочел отмолчаться. Позиции сторон давно известны – все должно быть по закону. По какому – не уточнялось, спорить можно до хрипоты. До драки не дойдет по ряду причин. Хотя бы по той, что рукопашке отчим Дениса лично обучил еще в школе. И взял с пасынка страшную клятву применять полученные навыки только в мирных целях.

– Все, спать, – отец поднялся с табуретки, Денис принялся собирать со стола посуду. Второпях, на ходу допили остатки самогонки, свалили тарелки с вилками и сковороду раковину. Прикинули наскоро дела на завтра – получалось, что до вечера пятницы должны управиться. А утром в субботу будьте любезны прибыть во дворец бракосочетаний на свадьбу любимой внучки и обожаемой племянницы. По просьбе Вики Денис привез отцу «официальное» приглашение – вычурную яркую открытку размером с две ладони. Старик провертел ее в руках и поставил на полку рядом с фотографией жены.

– У тебя хоть костюм приличный есть? – спросил, когда уже улеглись спать в соседних комнатах.

– Есть, – отозвался сонным после выпитого голосом Денис, – приличнее некуда. Лерка купить заставила, я в нем себя как в гробу чувствую. Жмет со всех сторон. Ботинки не лучше.