Победа, о которой нельзя говорить

Около полумиллиарда лет назад какая-то Раса перенесла с Земли Жизнь на другую планету. И эволюция сделала своё дело. Возникла Раса Разумных, которых из-за необычной формы головы люди прозвали «луковками» А на другую планету земную Жизнь перенесли около тридцати миллионов лет назад, и поселили там полуприматов. Которые, эволюционировав, тоже стали Разумными. «Лемуры» получили своё прозвание не из-за сходства с земными животными, хотя на самом деле у них вытянутые пропорции тел, большие глаза и шерсть на теле, а потому что напомнили кому-то из первых столкнувшихся с ними людей призраков из древнеримской мифологии. Они такие же бесшумные, обманчиво медлительные и с жутковатыми для людей голосами.

Контакт Людей с другими Расами произошёл полвека назад. И именно с «лемурами» незадолго до этого вступившими с СРР, и «луковками», впервые вышедшими за пределы собственной системы и в техническом отношении отстававшими даже от Людей. Несмотря на то, что первый Контакт оказался совсем не мирным – «луковки» и Люди тогда были излишне воинственными, – всем удалось найти общий язык, в основном благодаря вмешательству СРР. Общность происхождения и биологии позволяла трём Расам общаться без защитных костюмов, даже питаться одной едой. Но говорить приходилось через переводчики.

Ещё две Расы – «червяки» и «кузнечики» – вошли в СРР на сто-двести лет раньше «лемуров» и довольно сильно обогнали остальных участников и в уровне техники, и в опыте освоения планет, поэтому вскоре, образно говоря, переходили в «среднюю лигу» Молодых Рас. Но пока участвовали в соревнованиях этого, низшего технического уровня. Технического, но отнюдь не спортивного, потому что навыки на всех уровнях нужны одинаковые, и даже Старшие Расы, участвуя иногда в подобных соревнованиях Младших вне основного конкурса и используя ту же технику, что и Младшие, , бывало, проигрывали новичкам в опытности, скорости и слаженности команды.

Алина, как и весь экипаж «Макарены», следила за тем, что происходит на кораблях участников состязаний. И за тем, что происходит на планете, на которую до объявления победителя не мог опуститься ни один корабль, даже корабль комиссии. А на кораблях участников кипели спортивные страсти.

***

Киберспорт на Земле возник в начале XXI века. Первый этап – развлечение в виртуальном мире, не связанное с нуждами производства, науки или освоения космоса. Второй этап – трансформация приёмов киберспорта для дистанционного управления аппаратами при колонизации Марса и изучении Венеры и малых планет. Третий этап начался после Контакта. Поскольку из-за разницы биологии Рас обычные состязания между ними невозможны, аналог киберспорта давно используется в СРР для проведения соревнований по дистанционному исследованию планет и малых тел планетарных систем. Один из наиболее популярных видов состязаний – дистанционная спелеология. Результаты соревнований имеют практическое значение: соревнования высокого класса проводятся на планетах, предназначенных для создания регистрационных, научных и ремонтных баз; полученные в результате соревнований данные являются основой для разработки проекта освоения планеты/малого тела. Команды спортсменов-дистанционщиков обычно состоят из трёх-пяти Разумных, имеющих техническую и научную специализацию. Исследовательские роботы создаются из особо прочных композитных материалов и разрабатываются каждой командой самостоятельно. Наиболее распространённый тип робота – многочленная многоножка, как нераздельная, так и распадающаяся на автономно действующие сегменты.

Краткая энциклопедия современных видов спорта, 2183 год

– Куда ты лезешь! – шипел Кхой, контролируя системы питания многоножки и наблюдая, как медленно работает Очкарик, отвечающий за составление карты пород. Тот требовал двухминутную задержку для опознания какого-то из видов то ли надоевшего всем базальта, то ли ещё чего-то чёрного, что остальные участники команды опознать не могли. Но в ультрафиолете эта порода выглядела не так, как в оптическом спектре, и остальные участники вынуждены были притормозить. Но не отдыхать – на это у них времени не было, потому что они всё ещё оставались в аутсайдерах, – а выполнять свои обязанности. Сержио как раз смог просканировать ближайшие несколько туннелей, Виктор – выбрать место для радиопередатчика. В этих запутанных туннелях нельзя было поддерживать обычную связь, поэтому приходилось в каждом ключевом месте оставлять «яйцо» – крохотный маячок, посылавший сигнал предыдущему, а все они по эстафете – на поверхность, где стоял общий передатчик состязаний. Долго, неудобно, но другого способа нет. И связист в команде подчас важнее всех остальных вместе взятых, потому что без него невозможно управлять многоножкой

Раздался условный сигнал, принятый в их команде для быстрого общения: слова для этого слишком длинные, а в любой группе Разумных в любые времена придумывали условные сигналы для быстрого обмена информацией. И этот сигнал означал: «Вон та щель».

Подсвеченная Морлоком расщелина ничем не отличалась от остальных, даже была уже их. Только-только протиснуться. Но Морлок редко ошибался. Поэтому Кхой подал сигнал многоножке.

Она скребанула коготками из сверхпрочного композита по полу туннеля, оставив на нём едва заметные царапинки (каменная пыль сразу была собрана в контейнер для дальнейшего анализа состава и прочности пород), подползла к щели и… почти растеклась, превратившись в тонкий лист, толщина которого ограничивалась только размерами вкраплённых в тело робота датчиков и крючочками-ножками. Композитный материал – не старомодные пластики или тем более примитивный металлический сплав, он может менять даже форму молекул, из которых состоит, иногда превращаясь в почти жидкость, иногда же становясь таким же твёрдым, как алмаз, сохраняя при невероятную прочность и гибкость.

Многоножка втекла в щель и двинулась вниз, освещая себе путь обоими фонарями.

– Экраны соперников, – раздался условный сигнал Виктора.

Кхой, убедившись, что можно на минуту отвлечься взглянул на то, что творилось у соседей. И едва сдержал крепкое словцо.

Их соперники и одновременно одно-Расовцы, подставили под удар всех Людей. То, что не прощают «кузнечикам» и «червякам», тем более не простят Людям, которые ещё между собой не могут договориться. Так всем Людям перекроют выход из Солнечной системы, как потенциальным агрессорам.

Если остальные Расы выставили команды от материнских планет и колоний, то Люди – от правительства Земли, колоний на Марсе и Помоне и… от двух частных корпораций. Крупнейших и стремившихся выступать в СРР как отдельные игроки. Давняя, ещё с двадцатого века идущая уверенность, что богатство решает все политические проблемы. И теперь многоножки корпораций схлестнулись между собой в узком туннеле, сначала выведя из соревнований робота «луковок». Жажда победы и, следовательно, нового уровня могущества, отключила мозги если не членам команд, то их нанимателям, владельцам корпораций

– Да что же они все на бедных «луковок»?! – не выдержал Виктор.

– «Луковки» технически слабее всех, – тихо ответил Сержио.

– Но защитить себя умеют, – хмыкнул Кхой. – Видать, на тренировках такой вариант просчитывали.

– Это необходимо, – коротко бросил Очкарик и снова вернулся к анализу поступающих от многоножки данных.

Драку быстро прекратить не получилось: сигналы от роботов задерживались из-за проблем со связью, и на экраны выводилось то, что произошло с минуту назад. Робот «луковки» шёл своим маршрутом, не особо удачным, но и не провальным. Маленький, шустрый, он походил на многочленного и многоногого муравья, при необходимости рассыпаясь на несколько автономных сегментов и преодолевая сужения по частям. Робот одной из земных корпораций был создан по тому же принципу, но размером побольше, да и ноги посильнее. И манипуляторы-«жвалы», предназначенные для сбора образцов, отлично подходили для нападения. Он не выволакивал противника из туннеля, как раньше робот «кузнечика», а раздавил его последние сегменты, сделанные не из пластичного, а твёрдого композита. Потом попытался расколоть следующие сегменты «муравьишки», но тот, точно как живой муравей, прикинулся «мёртвым» и позволил вытащить себя из туннеля.

Едва победитель начал протискиваться в освободившийся лаз, на него накинулась многоножка, принадлежавшая другой земной корпорации, и попыталась проделать то же самое, что до этого сделал первый победитель. Но этот «муравей» не собирался сдаваться так просто и, рассыпавшись на сегменты, атаковал противника сразу со всех сторон, облепив его, словно настоящие муравьи – дохлую гусеницу. На этом судьи наконец пробились через помехи (все, кто видел бой, подозревали, что эти помехи были искусственными и создавались роботами корпораций, чтобы обезопасить себя от такого отключения, а «победителей не судят»).

– Минус три участника… и подстава для всех Людей, – констатировал Виктор, возвращаясь к своему экрану.

– Два, – сухо поправил Очкарик.

Маленький «муравьишка» ожил, отбросил два повреждённых сегмента и двинулся дальше.

Кхой, улыбнувшись: «честная борьба продолжается», – тоже обернулся к своим экранам, сразу же забыв о произошедшем, потому что туннель стал каким-то непривычным, и появилась надежда догнать, а то и обойти лидеров последнего этапа соревнований.

***

Системы, в которых хотя бы одна планета была населена ранее, и население которой уничтожило себя в результате военных столкновений и/или биологических экспериментов, объявляется запретной для посещения и использования. Запрет бессрочный. Раса или раса, нарушившая запрет, подлежит изоляции до особого решения СРР, но не менее чем на 4, 5/10^6 галактического года (1125 стандартных земных лет).

Конституция СРР

– Давай! Давай! Поднажми! Ну что же ты телепаешься?! Гусеница варёная! Ребята, вперёд, давайте!

В кухне-столовой «Макарены» собрались все десять человек экипажа, и даже Грегор, капитан и руководитель будущей экспедиции, опытный человек на двадцать лет старше остальных, в этот момент ничем не отличался от своих молодых подчинённых-друзей, точно так же крича и подбадривая многоножку Кхо’я с компанией. Да и как было не кричать, если робот его неофициального крестника, сына лучшего друга, вырвался в лидеры соревнования?

– Давай! – Васька, самый эмоциональный и молодой член экипажа, заорал так, что сидевшие рядом с ним приятели не выдержали и пригрозили запереть его в каюте, потому что иначе все оглохнут от таких воплей.

Три дня назад на экране со схемой трассы было всего несколько меток: основной передатчик состязаний, входы в туннели и почти прозрачная туманность возможной, но не обязательно достижимой цели – огромной полости на глубине почти километра под спёкшейся и припорошённой реголитом поверхностью планеты. Всё остальное было залито чернотой.

Теперь прежде чёрный экран напоминал огромную многомерную паутину из «корешков»-нитей, почти проросших вглубь, к желанной туманности. Каждая нить – маршрут какой-то команды. Несколько оборвались в начале или середине – это были те самые «кузнечик», «луковка» и два робота человеческих корпораций. Ещё четыре остановились почти у цели: «червяк» и один из «лемуров» зашли в тупики, из которых не смогли выбраться, землянин и ещё один из «лемуров» погибли, один – провалившись в пропасть, другой – попав под неустойчиво держащийся и рухнувший камень. На трассе остались многоножки марсианской колонии, Помоны, одного «кузнечика», двух «червяков», двух «лемуров», «луковки» и команды Кхо’я. Основная борьба шла между «лемуром», «червяком», марсианами и Кхо’ем. Пока впереди был «червяк», но его команда не рассчитала количество передатчиков, и связь с роботом стала неустойчивой. Его почти догнали марсиане, а Кхой и «лемур» делили третье место.

Вот сигнал «червяка» совсем исчез. Вот вперёд неожиданно вырвался «лемур», на его хвосте висел робот марсиан. А Кхой опять отставал.

– Давай! Ну что же ты?! – орал Грегор, перекрикивая всю команду и даже неугомонного Ваську. – Давай!

В тренажёрной «Бастарда», временно ставшей центром управления команды Кхо’я, было тихо. Все эмоции сплавлялись в короткие команды многоножке и почти такие же короткие сигналы друг другу. Пять часов на трассе, пять часов напряжения всех сил, мгновенной реакции на всё более меняющуюся обстановку.

«Что с радиацией?» – подал сигнал Виктор.

«Растёт», – коротко бросил Кхой.

«Металла нет», – сообщил Очкарик.

«Туннель слишком ровный», – так же коротко просигнализировал Морлок.

«Есть запас прочности и энергии». – Это снова Кхой.

Сержио молчал, не отрываясь от показаний приборов.

Пол туннеля всё круче уходил вниз, но не вертикально, а с таким наклоном, что можно было нормально контролировать спуск.

Вот многоножка обошла марсиан. В тренажёрной раздался едва слышный вздох Виктора. Вот она догнала «лемуров» и пошла наравне с ними. И снова отстала.

Никто не успел понять, когда пол туннеля выгнулся жёлобом, закрутился, словно крючок рождественского леденца, и многоножка скатилась вниз, как с водяной горки на аттракционе, оставляя на стенках туннеля длинные глубокие царапины.

«Свет!» – приказал Кхой.

Яркие лучи дополнительных, до этого не включавшихся фонарей ударили в пустоту. Сканирующие приборы изучали пространство вокруг робота. Счётчики радиации едва слышно щёлкнули. Пискнул совершенно ненужный в таком соревновании прибор определения органических молекул.

– Они первые!.. – орал Васька, перекрикивая капитана и друзей. И… осёкся. В столовой «Макарены», как и на всех кораблях участников состязаний повисла тишина.

Яркий свет фонарей бил очень далеко. Очень. На сотни метров, освещая полость словно бы искусственным солнцем. В его свете тускло блестели корабли. Металлические, невероятно примитивные корабли, такие, какие представляли земные фантасты двадцатого века. На реактивной тяге. Рядом с ними виднелись какие-то механизмы, смутно угадывались очертания тел Разумных. Давно мёртвых Разумных. А на экране сканера радиации светились слабые пятнышки – много слабых, почти невидимых пятнышек, словно яйца в кладке осы.