Сказки Освии. Подвиг на троих
Мне рассказывали на уроках в академии, что болотницы многое умеют. Для них не существует магических преград, заколдовать их трудно, привычные заклинания скатываются с них не хуже, чем вода. Чтобы найти заклинание, способное навредить болотнице, надо постараться. И так как они никому сильно не мешают, а их магия в основном направлена на поддержание красоты и продление молодости, болотниц никто не трогает. Возможно, сидящей напротив меня Ягоде было двести лет, хотя выглядела она моей ровесницей. Но главное, оказалось, что, кроме перечисленного, болотницы могут делиться своими способностями. Я благодарно посмотрела на Ягоду.
– Спасибо, – только и смогла выдавить я, хоть этого явно было мало.
– Я это не ради вас делаю. Просто рыженького жалко, – она развернулась, готовая скрыться под водой.
– Ты знаешь, что с ним? – быстро спросила я, надеясь получить подсказку. Болотница застыла на секунду.
– Ты ведьма – тебе и разбираться, – пожала она плечами и ушла под воду с головой.
– Ох, мать, ну и напужала ты меня! – запищал колобок. – Хорошо, что красава земноводная вас спасла! – Он подождал, пока мы немного придем в себя, снова запел и покатился дальше. Колобок легко справлялся со своими переживаниями. А мы еще долго шли за ним молча, понимая, что были всего в шаге от смерти.
Медленно, но верно к нам подбирался вечер. Мы снова вышли на дорогу и несказанно ей обрадовались. Один край дороги уходил в поле, другой прятался в густом темном лесу.
– Ночевать придется там, – недовольно заметила Василика. Я и сама уже догадалась, и мне это не нравилось так же, как и ей. Но больше всего был недоволен колобок. Лес был очень темным. Кустарник плотной стеной рос по обеим сторонам от дороги. Сырость лиственного леса делала его холодным даже в жару. Коля мелко дрожал. Его назойливая песенка оборвалась.
– Притопали, мать! – сказал он, стоя на ничем не примечательном месте.
– Как притопали?
Я огляделась. Просто лес и дорога. Ни следов, ни обломков кареты, ни признаков борьбы, ничего, что могло бы дать подсказку, куда двигаться дальше. «Не получилось!» – подумала я опять. От разочарования и усталости последних дней, подкашивались ноги. Я села там, где стояла. Дальше все-равно идти было некуда.
– Ах ты, обманщик недожаренный! Я что, твое пение терпела только ради того, чтобы ты мне красоту местной природы показал? Я что, в болоте чуть не утонула, чтобы ты привел меня непонятно куда? – Василика гонялась за колобком, который ловко от нее уворачивался, а надо сказать, это было не просто – Василика на своих длинных ногах могла быстро догнать и обезвредить кого угодно. Но колобок у меня получился хоть и бракованный, зато с отличной реакцией.
Я перевела взгляд на кусты, равнодушно шевелящие обломанными ветками, еще раз внимательно посмотрела на дорогу. Еле различимый сдвоенный след от колес уходил прямо в густые заросли.
– Злая тетка! Злая тетка! – дразнил Василику колобок, будя в ней неистовую ярость и жажду проучить мое шумливое творение.
И все-таки мой бракованный колобок не ошибся. Теперь, когда я присмотрелась, в сумраке леса было хорошо видно, что кто-то совсем недавно прижимал в этом месте гибкий орешник к земле. Я встала, отвела тугие ветки в сторону и пошла по зыбкому следу. Василика и Коля прекратили свою игру в догонялки, замолчали и стали пробираться сквозь кустарник следом.
Долго идти не пришлось, уже через пару метров я уперлась в деревянную стенку кареты. На ее боковой двери был герб – лев и змея, которых Рональд так и не распорядился убрать, хоть и лишился титула.
Левая дверца была распахнута. Внутри никого не оказалось. Никаких следов боя или беспорядка, все выглядело так, будто кто-то сам, своей волей направил карету в заросли. Лошадей тоже не было, пустые оглобли сиротливо лежали на земле.
– Разбойники? – мрачно спросила Василика.
– Нет, тут что-то другое, – не менее мрачно ответила я. – Больше похоже на магию.
– Мать, – колобок прижался к моей ноге, – мне страшно. Залезайте давайте внутрь и дверцы хорошо так закрывайте.
– Да, – согласилась Василика, – ночуем здесь, лучшего варианта не будет.
Она первая залезла в карету, колобок, не дожидаясь приглашения, запрыгнул следом и забился в самый дальний угол. Он вел себя непривычно тихо, прекратив наконец-то напевать свои ужасные песни и молча глядя на то, как Василика безжалостно выгоняет из кареты успевших в ней поселиться лягушек и ночных бабочек. Она плотно закрыла обе дверцы и привязала их ручки друг к другу длинной веревкой.
С темнотой в мою душу пробиралась жуть. Василике тоже было немного страшно. Я впервые почувствовала, что и Коля боится. Оказывается, и он был способен на эмоции. Только маленькая Дэми была спокойна и даже, кажется, довольна.
В окошко кареты было видно, как темнота поглощает заросли. Лес стал наполняться звуками, которые никогда не услышишь в нем днем. Что-то шуршало, скреблось, шипело и щелкало. Карету немного покачивало, будто кто-то снаружи осторожно проверял ее на прочность. Коля так и сидел, не издавая ни звука, но было видно, что он не спит. Нужно ли вообще ему было спать – я не знала. Мое бракованное заклинание не переставало меня удивлять.
Василика возилась с Дэми. Они поели, переоделись в очередной раз. Малышка молча осматривала новое место, долго наблюдала за колобком и тянула к нему руки, явно желая потрогать, но колобок сидел на выступе спинки – недосягаемо высоко для ребенка, который еще не умеет даже сидеть.
Стало холодать. Василика вытянула ноги на сиденье напротив, обняла Дэми, и они обе уснули. Колобок набрался храбрости, покинул свое прежнее убежище и закатился ко мне на руки.
– Поближе к тебе, мать. Не отдавай меня им! – сказал он.
От его слов стало еще страшнее. Я медленно повернула голову в сторону окошка. Из темноты на нас смотрели жадные светящиеся глаза.
– Кто это? – холодея от ужаса, шепнула я, спрашивая скорее у самой себя.
– Ясно кто! – мрачно сказал колобок. – Блахасты рыжемордые! Злейшие враги всех колобков.
– Лисы?
– Ага!
Я вспомнила, как сама, будучи лисой, покусала собрата моего новоиспеченного «сына», но решила, что ему об этом никогда рассказывать не буду. Лисы лучше, чем волки – решила я. Но уснуть все равно не получалось. Увесистый колобок давил на живот, звуки снаружи становились только громче, ночь была холодной.
Рональд стоял передо мной с пустым каменным лицом.
– Прости меня! – кричала я, но он не шевелился. – Прости!
– Глупость не прощают, – холодным чужим голосом ответил он, отвернулся и исчез.
– Не кривизна, а координаты! – сказал кто-то тихо, но отчетливо, вырывая меня из моего кошмара. Сердце бешено колотилось.
Удобно устроившись на сиденье рядом со мной, сидел Лелель. В руках его были чашечка и блюдце. Он так дико смотрелся с ними в карете, ночью, посреди леса, что поверить в его реальность было трудно. Но Лелель мне не снился. Его чай сладко и пряно пах, перебивая запахи леса, а над чашкой поднимался пар. Лелель покачивал ногой, закинутой на ногу.
– Могла бы проверить в книге перед тем, как создавать поисковое заклинание. Все-таки от него зависело так много. Ну да ладно, в итоге получилось даже лучше, – сказал Лелель и глотнул из своей чашки.
– Как ты здесь оказался? – немного успокоившись, спросила я.
– Так, выкроил минутку, решил заглянуть к тебе, проведать, – с довольным лицом он еще хлебнул чаю. – А твой Коля молодец.
– Молодец, – повторила я машинально, занимаясь в основном попыткой осмыслить, как можно заглянуть на минутку посреди ночи в карету, спрятанную посреди леса в десяти милях от ближайшего города, да еще и с чашкой чая в руках. Не говоря уже про то, что дверцы кареты по-прежнему были связаны между собой.
– Он привел вас куда надо.
– Да, только карета пуста, никаких следов нет, и я не представляю, что делать дальше.
– Все просто. Присмотрись внимательнее, подумай, и тогда, увидишь то, что не бросается в глаза, но имеет первостепенное значение. Используй Колю и дальше. Может быть, из этого что-то и выйдет.
Я задумчиво посмотрела в окошко. Что-то беспокоило меня. На небе не было ни луны, ни звезд. Но даже если бы они были, то не смогли бы справиться с темнотой и сделать ближние ветки и лисьи силуэты такими четкими. Что-то излучало свет здесь, посреди леса, вдали от города, от магии, от чего-либо, что могло его излучать. Зеленоватое мерцание мягко растекалось, образуя круг, и если внимательно посмотреть, то становилось понятно, что в его центре находится…
– Карета! – поняла я и повернулась сказать о своем открытии свободному шпиону. Но Лелеля уже не было, как и запаха его чая. Я подумала, что схожу сума.
– Мать, не мешай спать! – буркнул спросонья колобок, перевернулся и снова замер. Я очень старалась последовать его совету, но светящаяся карета и Лелель, который сначала появился непонятно откуда, а потом пропал в никуда, не выходили у меня из головы. Я сняла колобка с коленей, отвязала конец веревки, соединяющий дверцы.
– Э, мать, не надо! – мигом проснулся Коля. – Там опасно. Мало ли чего! Блахасты рыжемордые, тати, ведьмы!
– Я сама ведьма, – угрюмо заметила я. – Сиди здесь.
Поставив щит над собой и над каретой, я вышла на улицу. Лисицы боязливо попятились, их глаза блестели не менее голодно, просто с большего расстояния.
Карета действительно ярко светилась зеленым и напоминала огромного светляка, решившего занять собой всю поляну. Светились колеса, оглобли и дверцы, а на дверцах совершенно отчетливо проступали следы длинных пальцев, слишком тонких, чтобы принадлежать кому-то из братьев или их слуг. По траве вилась цепочка мерцающих следов, уходящая вглубь леса. Магия, которую здесь использовали, была древней, мощной и непонятной. Лучшим доказательством этого было побочное свечение, продержавшееся над каретой несколько дней.
– Коля, – позвала я. Колобок высунулся из приоткрытой дверцы. – Ты видишь следы?
– Вижу, – ответил он.
– Чьи они?
Колобок задумался.
Лучше всего колобки чувствуют след того, на кого они настроены.
– Это не батины следы. Шел кто-то другой. Проклятые лисы перебили весь запах, но я уверен, что шла женщина.
– Как странно шла, – заметила я, глядя на зеленоватые отпечатки ног, которые не огибали ни кусты, ни деревья, будто те не были преградой. Я вспомнила, как проламывалась сквозь плотные ветки, как мне приходилось петлять и уворачиваться, и еще раз убедилась, что без незнакомой чужой магии тут не обошлось.
– Ты ее след завтра сможешь взять? – спросила я у Коли.
Коля задумался. Он помолчал какое-то время, потом сказал:
– Я попробую. Но ты, мать, лучше бы не шла по ним. У меня плохое предчувствие. Что-то с ней не так.
Я и сама это понимала, но не пойти не могла. Хоть я больше и не была невестой Рональда – бросить его в беде было выше моих сил. Вот спасу его и уйду потихоньку, поселюсь среди болотниц, буду есть лягушек и червячков, пока не размокну до состояния губки. Но это все потом, а пока – есть дела поважнее.
– А куда ушел Лелель, ты знаешь? – осторожно спросила я.
– Кто? – не понял Коля.
– Лелель – дяденька такой, сидел тут, чай пил. Следы должны были остаться.
– Мать, у тебя крыша часом не поехала? Не было никакого дяденьки, следы мужские есть, но они старые. Тебе приснилось, – сказало детище, опять спряталось в карету и умолкло.
«Может, он и прав», – подумалось мне, пока колобок снова устраивался поудобнее на моих коленях.
Место силы
Василика шла сразу за колобком, прорубая мечом путь, и стараясь не потерять из вида постоянно петляющее поисковое заклинание. Коля уводил нас все дальше от дороги, лес никак не хотел заканчиваться.
– Ты нас вообще сможешь вывести отсюда? – я обогнала Василику и шепотом поинтересовалась у колобка, так, чтобы наемница не услышала. – В Освии леса большие, плутать можно неделями.
– Не дрожи, мать, мне самому не по печке второй раз в лесу ночевать.
При свете дня колобок повеселел и опять жизнерадостно запел. Знает ли он, что лисы охотятся и днем? Я предпочла не рассказывать, но старалась держаться к нему поближе, на всякий случай.
Лес вскоре действительно кончился, и мы вышли к пустующему полю. Дороги через него не было. Солнце немилосердно пекло. У меня даже на минуту появилось предательское желание снова вернуться в тень деревьев, но Коля и Василика уже шли вперед, протаптывая в траве тропинку. Я обреченно потопала следом.
– Василика, а ты ночью ничего странного не видела? – осторожно спросила я, не зная, как начать разговор о Лелеле.
– Видела. Синего демона, с огромными ушами. Он вытряхивал из них песок и хвастался, что если бы то же самое можно было сделать и с ноздрями, он бы тут вообще пустыню устроил. Во сне, разумеется, – уточнила она на всякий случай, чтобы я не усомнилась в ее нормальности.
– А Лелеля ты не видела?
– Кого? – не поняла она.
– Свободного шпиона, помнишь, я тебе уже рассказывала. Он сегодня ночью сидел у нас в карете и говорил, что мы на пути к разгадке.
– Ты умом тронулась? – высказала Василика то же предположение, что и колобок.
– Вроде нет, – неуверенно ответила я. Уточнять, что Лелель сидел с чашкой чая, я не стала, на всякий случай. Это было бы не менее дико, чем синий демон с песком в ноздрях.
Колобок внезапно остановился.
– Мать, мы пришли, – сказал он. – Следы обрываются здесь.
Я озадаченно посмотрела на него. Мы, как и вчера, стояли на ничем не примечательном месте. Но сейчас я уже больше доверяла колобку и его талантам, поэтому стала внимательно присматриваться, ища что-нибудь необычное.
Из примечательного я отметила, что со стороны леса трава шевелилась и казалась какой-то слишком уж рыжей. Все лисы леса шли за нами. Я вспомнила, как меня манил запах колобка Освальда, когда я сама была лисой, и поняла, что они от нас не отстанут, пока не съедят Колю.
– Коля, иди ко мне на руки, – скомандовала я и подхватила колобка.
Так с колобком на руках, истекая потом, я еще минут десять стояла посреди чистого поля. Сложно винить меня за то, что я не сразу поняла, что это за место. В густой траве почти нельзя было разглядеть дорожку из камней, которая, изгибаясь улиткой, пряталась среди ромашек и колокольчиков.
– Не может быть! – не поверила я своей собственной догадке. – Это заброшенное место силы. Наш мир скуп на магию, – стала пояснять я. – Магия скользкая, редко проходит без побочки, и сделать что-то действительно сложное, как например, превратить человека в животное и обратно, могут только лучшие из магов.
Но вот такие места силы даже среднего мага превращают в гения. Говорят, что они соединены с миром богини и энергия в них неиссякаема. Для любого мага найти точку соприкосновения наших миров – это больше, чем удача. Это сравнимо разве что с повторным рождением, и дает огромную власть. Только подумай – любое желание, и ты получаешь без всяких усилий все, что угодно. Без побочки, без обмана, без каких-либо затрат со своей стороны. Это ли не мечта мага?
Сейчас на всю Освию известно всего два места силы, и в них не попасть. Они огорожены куполами, щитами, решетками и каменными стенами, уходящими в небо. Чтобы попасть в место силы, необходимо собрать совет из всех магов королевства и доказать каждому, что твое желание очень важно и безобидно для окружающих, что ты добрый и честный человек и не причинил вреда даже мухе за всю свою жизнь. Сделать это практически невозможно, да и настолько святых людей не бывает. Поэтому местами силы никому не дозволено пользоваться. Они стали колодцами несбывшихся мечтаний магов, недосягаемыми и вожделенными.
Василика цокнула языком.
– На такой идиотизм способны только маги, – зло процедила она.
– В городке, откуда я родом, есть малоизвестная легенда про богиню со страшным именем Кратия, – продолжила я. – Ее занесло на землю еще до появления Солнца, и первое время она не занималась ничем. Но когда Хранительница Весов создала людей, Кратия самоотверженно, вдохновенно и страстно посвятила себя усложнению их жизни.
Она могла заняться чем-то другим, более полезным, на наш взгляд, ведь прилетела с далеких звезд и знала множество удивительных историй. Она несла опыт поколений многих видов, знала все ошибки, совершенные во вселенной во все времена. Она могла помочь только родившимся детям земли, неуверенно идущим по ее просторам, и научить их мудрости. Она могла рассказать им о том, как на другом краю вселенной великий бог Хатар воевал с чудищем, у которого было три лица, и как он пошел на хитрость, не сумев сразить его в честном поединке.
Она могла рассказать, какие ошибки допускали подобные людям существа в других мирах, или открыть им, что из рек не стоит пить, пока не прокипятишь воду. Но вместо этого она предпочла заняться чем-то более интересным на ее взгляд – изобретением бессмысленных правил, которые мешали бы идти к цели и пугали людей.
Прежде чем богиня растворилась где-то в хранилищах своих почитателей, дотошных стариков, она успела многое поменять в нашем мире, сделав его сложнее и затейливее. Так вот, говорят, что это она придумала правила пользования местами силы, запретив их делать открытыми для всех.
– Давай вернемся в начало, – остановила меня Василика. – Это место силы? Какое из двух?
– Это третье! О нем нет ни слова в учебниках.
– Вот же ж, подвезло так подвезло! – восхитился колобок. – Мать, давай проверять!
– Давай! – решила я. – Ты сказал, что следы здесь заканчиваются?
– А то! – подтвердил Коля. – Можешь не сомневаться. Мы, колобки, в чем в чем, а в поиске людей хороши. Особенно хорош я, так как вообще единственный в своем роде, – скромностью Коля не отличался.
– Если следов дальше нет, значит, тот, кого мы ищем, телепортировался. Обычно это невозможно, но в месте силы маги почти что боги. Василика, останься с Дэми и колобком, а я попробую проявить и повторить последнее заклинание, которое было здесь произнесено.
Я не хотела, чтобы они шли со мной, воспоминания о том, как мы тонули в болоте были еще слишком свежи, чтобы снова рисковать. Но Василика была не из тех, кто ждет в сторонке.
– Ты что, думаешь я останусь здесь посреди поля цветочки собирать? Ты меня с кем путаешь, дура?
Она даже не стала слушать мои «это опасно», и, подтянув ремни, и без того плотно прижимающие Дэми к ее спине, вошла в центр каменного круга.
– Давай уже, горе-ведьма, колдуй. И постарайся ничего не напутать. Второго такого колобка я не выдержу.
– Злая тетка тебя обозвала горе-ведьмой, – возмутился и обиделся за меня Коля.
Я шагнула в круг за Василикой, закрыла глаза и сосредоточилась. «Мне надо попасть туда, куда ушел неизвестный маг от кареты моего Рональда!» – четко произнесла я у себя в голове. «Мне надо быть там, где…»
Я не успела додумать до конца. Земля ушла из-под ног, и я потеряла равновесие. Запахи трав пропали, мы исчезли с поля, оставив стаю разочарованных лисиц где-то в траве.
О чем мечтают дети
Земля ушла из-под ног, будто ее выдернули, как ковер. Я упала сразу. Василика продержалась дольше, пару раз взмахнув руками, но все-таки не смогла выровняться. Ее потянуло назад. Неестественно выгнувшись, она упала на бок, защищая от удара падения Дэми. Впрочем, эти предосторожности оказалось излишними. Ребенка у нее за спиной уже не было.
Крошка Дэми, в отличие от нас, стояла на ножках. Она сделала пару шагов в мою сторону.
– Дай! – сказала она и протянула руки к колобку, которого я все еще прижимала к себе. Было немного жутко видеть уверенно стоящего на ногах ребенка, который всего минуту назад не умел ничего, кроме как есть и спать. Я, конечно, знала, что дети быстро растут, но чтобы настолько!..
– Дай! – настойчиво повторила Дэми.
– А в каком возрасте жилибыли коротконогие начинают ходить? – задался Коля тем же вопросом, что и я.
Василика застыла на месте, не способная прийти в себя от удивления.
– В год, – уверенно ответила она. – Нам оставалось до этого всего ничего, еще восемь месяцев. – Она перевела очень недобрый взгляд на меня. – Ты что загадала, Лиса?
– Я тут ни при чем! – поспешно оправдалась я. – Я пожелала, чтобы мы оказались там, куда ушел маг, а про Дэми вообще не думала.
Дэми не очень уверенно сделала пару шагов, плюхнулась на попу, терпеливо поднялась и снова шагнула в мою сторону. Она по-прежнему тянула руки к Коле. Так уж повелось, что люди рождаются сразу с руками, ногами и собственным мнением. По мнению Дэми, колобок должен был принадлежать ей, а дети просто обязаны были начинать ходить не позже, чем в четыре месяца.
– Дай ко! – повторила она тонким голосом.
Не зная, что делать, я просто смотрела, как малышка подходит ко мне и сама берет из моих рук колобка. Получив вожделенный предмет, Дэми плюхнулась на попу и стала вертеть Колю, изучая с разных сторон. Она хлопала по нему, тискала и даже грызла единственным зубом, не сильно заботясь о его мнении по этому поводу.
– Мать, – орал Коля, – сделай что-нибудь! Она меня портит!
Мы с Василикой молча смотрели на происходящее.
– Василика, как ты думаешь, что будет, если местом силы воспользуется очень юный маг?
– Мммм… – глубокомысленно изрекла наемница.
– Что, если этому магу меньше года? Ты не помнишь, о чем мечтала в таком возрасте?
– Эмм, об арбалете, наверное, – наконец сказала она.
– Лете! – пискнула Дэми, моментально забыв о Коле. Она повернулась к маме и потянула руки, глядя на арбалет у нее на боку. Коля воспользовался моментом, закатился ко мне за спину и обиженно засопел.
– Ну уж нет, – опомнилась Василика. – Это мой. Я все детство о нем мечтала и без боя его не отдам! – она спрятала арбалет под плащ. – Дорасти сначала. Причем без магии!
Дэми обиженно скривила личико, но плакать не стала. Даже так сильно повзрослев за одну минуту, она осталась спокойной, как сама богиня. Вместо этого малышка долго смотрела на мать укоризненным взглядом, будто говоря: «А совесть у тебя есть?».
– Мать, а где мы вообще? – шепотом спросил из-за спины колобок. Я огляделась. Мы оказались в темном сыром месте, что после знойного поля было очень кстати. Подвал? Или пещера?
Василика услышала вопрос, отвлеклась от дочери, бросив быстрый взгляд на гладкие каменные стены, и охнула.
– Мать Хранительница! Это пещера Хрома, повелителя подземного царства.
– Гнома? – переспросила я.
– Хрома, дура. Гномов не существует и никогда не существовало. А вот Хром – был. Он был третьим сыном короля, правящего пять сотен лет назад. Два старших брата после смерти отца поделили королевство между собой, а младшего изгнали вместе с преданными ему людьми. Хром остался ни с чем. Он обиделся на братьев и поклялся, что создаст свое собственное королевство, еще больше и богаче, чем их. Хром ушел, и о нем многие годы никто ничего не слышал. Братья решили, что Хром погиб, и забыли о нем, а зря.
Когда его образ исчез из памяти братьев, а их головы тронула седина, прямо посреди замковой площади из утреннего тумана появился Хром. За его спиной выстроилась семитысячная армия, вытянувшаяся в ряды через все улицы города и не выпускавшая перепуганных горожан из домов. Шлемы даже самых последних строевых были увенчаны крупными алмазами, а плащи выкрашены в баснословно дорогой пурпур.
В тот момент братья сильно пожалели, что списали Хрома со счетов. Посоветовавшись, они решили принять брата как друга, попробовать задобрить его и узнать, как он получил богатство и силу. Доверчивый Хром принял приглашение отобедать с братьями, вняв их ласковым словам и лживым просьбам о прощение. Братья проследили, чтобы вино текло рекой, а из кухни не переставая несли дичь и редкие кушанья. Братьям казалось, что их план сработал. Хром во хмелю забыл о предательстве, и рассказал, что все это время был прямо у них под ногами.
Он имел право на эту землю, и восстановил справедливость, отстроив королевство в ее недрах. Хром принимал все новых отверженных с поверхности людей, приобретая благодарных и преданных подданных, и расширяя свое королевство. Да, его жители почти не видели солнце, но вместо него им теперь светили подземные сокровища, которые сами шли в руки.
Пока доверчивый Хром выбалтывал братьям свои тайны, они оба, не сговариваясь, подсыпали ему в вино яд. Яды были разными и в сочетании друг с другом сделали так, что Хром умирал долго и мучительно.
Вопреки догадкам злых братьев Хром не был дураком. Когда он шел на «семейную встречу», предполагал, что живым может не вернуться. Его солдаты ждали возвращения своего короля сутки, потом просто развернулись и ушли выполнять приказ, который Хром предусмотрительно отдал заранее на такой случай.
Братья Хрома напрасно радовались, решив, что победили брата и его войско без боя. На следующий день город содрогнулся и рухнул. Не осталось ни одного неповрежденного дома в столице, а как выяснилось позже – и во всем королевстве.
