Проклятый граф. Том IV. Идеально безумный мир

Кругом было все еще довольно темно, но уже не столь жутко, как внизу; где-то совсем рядом шумела вода, сбегающая куда-то вниз, а она стояла, наполовину высунувшись из подземелья, вцепившись пальцами в каменную, полуразвалившуюся кладку на краю спуска в него, и никак не могла осознать себя выбравшейся наружу.

Еще несколько робких и неуверенных движений окончательно вывели ее на поверхность, и девушка, наконец-то почувствовав, что стоит на чем-то более устойчивом, нежели осыпающиеся ступени, сумевшая различить над головою звездное небо, блаженно вздохнула, со вкусом потягиваясь.

Ночной ветерок, пробравшись где-то между стен, среди которых она все еще находилась, заставил Татьяну поежится и, несколько приходя в себя, нахмурится, озираясь.

Ночь… Сколько же она блуждала, как долго бродила по темному подземелью, если уже успела наступить ночь?.. Ее, наверное, уже ищут, волнуются. Представив, с каким негодованием будет смотреть на нее Винсент, как будет ухмыляться Роман, и как будет счастлив муж, обнаружив ее живой и невредимой, девушка тихонько вздохнула. Доставлять беспокойство любимым людям ей было неприятно.

Ладно, чего уж оттягивать неотвратимое. Она еще раз осмотрелась и, обнаружив темнеющий среди неизвестных стен проем, должный знаменовать выход (или вход), заторопилась к нему. То, что находится она не в Нормонде, у девушки почему-то сомнений не вызывало. Замок, который, как ей сдавалось, пока еще не решил окончательно признать ее хозяйкой, уже казался ей родным и, пожалуй, его толстые каменные стены она бы узнала и наощупь с закрытыми глазами. Тем более, что Нормонд был сложен из темного камня, а тут кладка даже среди ночи казалась светлой.

Девушка, спешащая к выходу из непонятного сооружения даже не глядя под ноги, неожиданно наступила во что-то мокрое и испуганно отдернула ногу, опасно закачавшись на краю неизвестного водоема. Впрочем, почти сразу же и успокоилась, сообразив, что находится всего лишь на берегу не особенного глубокого, но довольно широкого и бурного ручья, берущего начало где-то у другой стены странного строения, и вытекающего через тот самый проем, через который хотелось пройти и ей.

– Отлично, – буркнула она себе под нос и, чуть поморщившись, принялась осторожно пробираться в потемках вдоль края ручейка, надеясь не слишком замочить ноги, и искренне радуясь, что одета сейчас не в средневековое платье.

Радовало, что бегущая у ее ног вода была действительно не более, чем ручейком и, наступи она случайно в него, по крайней мере, не оказалась бы унесена бурным потоком в далекие дали. Не радовало то, что вода была все-таки мокрой и довольно холодной, а, чтобы пробраться через проход в стене, надлежало свести с ней до крайности близкое знакомство.

Татьяна обреченно вздохнула и, мысленно обещая себе в скором будущем уютный вечер у теплого камина, решительно шагнула в мелкую речушку, спеша покинуть странное строение.

Удалось ей это, надо заметить, до удивительного легко. Судьба, вероятно, утомившаяся гонять бедную девушку по подземелью, наконец сжалилась над ней и послала путь куда как более легкий, позволяя продвигаться без особых усилий.

Не прошло и минуты, как девушка, отделавшись лишь промокшими до нитки ногами, наконец-то покинув непонятное каменное сооружение, уверенно шагнула вбок, избегая дальнейшего общения с ручейком и, остановившись на верхней ступени ведущей вниз лестницы, с невольным облегчением перевела дух. Правда, тотчас же и насторожилась снова, напряженно оглядываясь и смутно понимая, что подобного места ей видеть доселе не доводилось.

Она была в лесу, вероятно, в том самом густом лесу, что окружал хорошо ей известный и любимый ею замок, но, не менее вероятно, от самого Нормонда находилась достаточно далеко. Стояла она на верхней ступени лестницы, спускающейся с невысокого холма прямо в чащу, за спиною ее высилась полуразвалившаяся башенка, выстроенная неизвестно кем и непонятно зачем, а башен замка, величественно возвышающихся над лесным массивом, обычно хорошо заметных почти из любого уголка леса, сейчас видно не было.

Вдоль позвоночника пробежал озноб. Куда же она забрела, куда завело ее странное подземелье, в какие неведомые дали?.. И ведь шла, казалось бы, не слишком долго, не могла же прошагать, не заметив, многие километры, не могла уйти так далеко, что и замок стал неразличим! И, тем не менее, она его не видела.

Татьяна сглотнула и, решительно отгоняя от себя мысли о диких хищниках, толпами бродящих по темному лесу, напоминая себе, что ночью даже опасные звери должны спать, осторожно принялась спускаться вниз. Оставаться и дольше рядом с неизвестно для чего предназначенной башенкой и ожидать, что на нее свалится спасение, девушке не хотелось.

Лес высился вокруг темной, пугающей громадой, деревья казались неимоверно огромными, а сама чаща – непроходимой, и Татьяна, добравшись до ее опушки, на несколько мгновений замерла, всматриваясь в лесную темень. Неужели же вновь ей придется блуждать по лесу, в робкой надежде наткнуться случайно на Эрика? Неужели эти безумные путешествия, прогулки по таинственным закоулкам не менее таинственного замка так и будут преследовать ее?..

Девушка шумно вздохнула и, решительно махнув рукой, с видом умудренной опытом путешественницы вступила под густые кроны лесных исполинов. В конечном итоге – утешала она себя – лес этот она уже знает почти также хорошо, как замок, вполне может позволить себе пробраться сквозь него. И, если не удастся обнаружить наощупь Нормонд, то уж к деревне, с недавних пор официально включенной в принадлежащие ее мужу владения, должна бы выбраться. А жители ее довольно неплохо относятся к обитателям старинного замка, и ее, графиню, обязательно сопроводят домой.

Ах, как жаль, что рядом нет хотя бы Тионы! Вместе всяко было бы веселей, да и, глядишь, кошка бы и в самом деле смогла вывести ее куда надо.

Ну ладно. Татьяна помотала головой и заставила себя улыбнуться. Это даже хорошо, что Тио не полетела в пропасть вместе с ней. Она, конечно, бессмертна, но падение с такой высоты все равно не может быть чересчур уж полезным для здоровья! Вспомнив о собственном здоровье, девушка взволнованно коснулась ладонью живота. Ой-ой. Хочется надеяться, что на ее состоянии такой полет никак не сказался.

Впрочем, никаких фатальных изменений в себе она пока не ощущала. Да и присутствие Тионы с успехом могли заменить браслет и кулон, созданные некогда загадочным магом из ее силы.

Девушка улыбнулась и, желая ощутить хоть что-то привычное, многократно отработанным жестом коснулась пальцами левой руки запястья правой.

В голове неприятно звякнуло, и земля едва не ушла из-под ног путницы. Голова закружилась, а сердце стиснул невольный страх.

Браслета на руке не было.

***

Ее шатало. Она шла, спотыкаясь о корни и траву, качаясь, как пьяная, налетая то одним, то другим плечом на деревья, и напряженно стискивала собственное запястье, будто надеясь, что браслет каким-то чудом появится на нем вновь. Она шла, не глядя под ноги, плохо понимая, куда и зачем направляется, шла, отчаянно боясь оставаться на месте, боясь всего и всех. Никогда в жизни она не чувствовала себе такой беззащитной. За прошедший год, за время, что браслет был на ее руке, никогда не снимаемый, постоянный, она так привыкла полагаться на него во всем, была так убеждена, что при случае он защитит ее, что сейчас казалась сама себе приговоренной к смерти.

Деревья вокруг нехотя расступались, пропуская испуганную путницу, а они почти не замечала их, утопая в собственных мыслях и пытаясь понять, как же это случилось, как могла она потерять браслет. Ведь он не мог слететь, он никогда не слетал с ее руки!.. Но, видимо, на этот раз удар при падении оказался слишком силен. И почему она не почувствовала этого раньше, почему шла вперед, уверенная, что он на ее руке? Ей даже казалось, будто она ощущает его, а теперь…

Впереди, среди деревьев, мелькнуло странноватое, непонятное сооружение, более всего напоминающее большое каменное кольцо. Татьяна не прореагировала.

Она продолжала двигаться вперед, вцепившись в собственную руку и, лишь когда оказалась возле кольца и, протискиваясь сквозь него, немного ободрала плечо, чуть-чуть пришла в себя.

Отчаиваться было нельзя, для отчаяния времени не было. Она находилась одна посреди густого леса, леса пугающего и незнакомого, как будто бы не того, что окружал Нормонд, и ей требовалась вся выдержка, на какую она только могла быть способна.

Браслет исчез, что ж, невелика потеря. В конечном итоге, все это время он причинял ей больше вреда, чем пользы, а главным ее защитником был и остается полупрозрачный кулон в виде кошачьей фигурки. Приободрившись, Татьяна глубоко вздохнула и, шагая вперед с уже несколько большей уверенностью, торопливо подняла руку.

Пальцы ее только еще коснулись шеи, как земля под ногами внезапно исчезла, проваливаясь вниз, как давеча пол в подземелье.

Девушка вскрикнула и, вновь начиная падать, поторопилась уцепиться за что-нибудь руками.

В каком-то смысле ей повезло.

Она уже практически сорвалась в новую пропасть – вторую за короткий срок! – когда под пальцами ее внезапно обнаружилась трава, и Татьяна, царапая руки, вцепилась в нее изо всех сил.

Однако, в той же степени ей и не повезло, ибо трава оказалась влажной от ночной росы, довольно скользкой, и девушка, сумевшая немного смягчить падение, все-таки сорвалась, скользя по наклонному, поросшему влажной травой склону куда-то вниз.

Место своего падения она рассмотрела в самый последний момент, и мимолетно испытала ужас. Внизу, рассекая узкую колею двумя черными полосами, змеились железнодорожные рельсы.

Склоны, окружающие их, были довольно крутыми, о том, чтобы взобраться обратно нечего было и мечтать. Татьяна, отчаянно пытаясь удержаться хоть за что-то, скользила вниз, все быстрее и быстрее, уже очень ярко и живо представляя свою гибель под колесами мчащегося поезда и, наконец упав, ударившись коленом о шпалу, испуганно вскочила, лихорадочно озираясь и прислушиваясь. Страшного шума вроде бы до слуха пока не доносилось, вокруг царила все та же ночная тишина, прерываемая редкими вскриками ночных птиц или стрекотом насекомых, но все это не могло казаться чересчур уж пугающим.

Девушка присмотрелась к рельсам внимательнее и ощутила, как облегчение огромной волной затапливает ее душу.

Дорога была заброшена. Трава, густо проросшая сквозь шпалы, кое-где плотно сплелась над ними, порою покрывая собой и сами рельсы, потускневшие от времени. Никаких следов недавних проездок на них заметно не было и, пожалуй, с этого ракурса железная дорога могла даже радовать, даруя надежду найти хоть какую-то людскую обитель.

Татьяна чуть поежилась и, обняв себя руками, осмотрелась еще раз. Так, вправо или влево? Слева полотно устремляется куда-то в лесную глушь, справа виднеется темное нутро тоннеля, и не знаешь, что из всего этого пугает больше. Хотя тоннель, вне всякого сомнения, представляет собою творение рук человеческих, а значит…

Додумать девушка не успела.

На рельсы упал странный, красноватый отсвет, и округа озарилась мрачным, пугающе-кровавым светом.

Татьяна робко подняла голову и, не в силах даже вскрикнуть, с трудом сглотнула, прижимая ладонь к собственному горлу. В поднебесье огромным, ужасающим шаром висела, словно приклеенная, кроваво-красная луна.

Видеть чего-то подобного девушке еще не доводилось. Луны бывают красными, да, иногда наблюдается такое астрологическое явление, но тогда это лишь слабый оттенок, а сейчас… Сейчас луна казалась вымазанной кровью, искупавшейся в ней, и свет, ложащийся на подлунное пространство, внушал самый искренний ужас.

Где-то наверху, немного поодаль, что-то смутно зашуршало, и Татьяне вдруг почудились шаги. Испуганная луной, непонимающая, где она находится, уже опасающаяся вместо друга найти врагов, она, недолго думая, метнулась вперед, к тоннелю, желая лишь скрыться там, пока неизвестный человек (а может и не человек вовсе!) не покинет это место.

До тоннеля было недалеко. Учитывая же, что передвигалась испуганная девушка бегом, не желая допускать и секунды промедления, добралась она до него довольно быстро и, пугаясь с каждым мигом все сильнее, поспешно нырнула в спасительную тень. Что ж, отсюда ее, по крайней мере, не заметят, это уже должно бы радовать. Сейчас там перестанет шуршать, шаги уйдут, и она направится дальше… Хотя, конечно, она понятия не имеет, куда дальше ей идти и что делать, но почему-то на существо, шуршащее в этом странном лесу под страшной луной, надеяться не хочется.

Впереди, примерно в том месте, куда совсем недавно она скатилась со склона, кто-то легко спрыгнул на рельсы, и Татьяна испуганно вжалась спиной в стену тоннеля. Чего ему тут надо, кем бы он ни был? Преследует ее, что ли?

Зазвучали уверенные, твердые шаги, вне всякого сомнения приближающиеся, и прежде, чем девушка успела совсем попрощаться с жизнью, внезапно раздался чей-то веселый, абсолютно незнакомый голос.

– Когда восходит красная луна,

Как кровью окропляя поднебесье,

Так тяжка темная ночная тишина,