Проклятие с шипами

– Снова спишь на работе? – знакомый молодой голос, зазвеневший в трубке, заставил его улыбнуться. Он кивнул и, откинувшись на спинку кресла, расслабленно вздохнул.

– Уже проснулся. Не волнуйся, скоро поеду домой, сейчас только пообщаюсь с каким-то посетителем, явившимся по мою душу… Надеюсь, ничего не случилось?

– Это была моя реплика, – хмыкнул в трубке парень, – После того, как ты опять попытался устроить дебош в моем ресторане, я по понятным причинам беспокоюсь. Тем более, что ты снова забываешь о существовании выходных. Так нельзя, Ник! Я тебя уже видеть почти перестал – только по телефону и общаемся!

– Завтра возьму выходной, – Ник усмехнулся и, закинув одну руку за голову, элегически вздохнул, – А может быть, даже и еще один отпуск, если только… Ох, черт! – дверь кабинета распахнулась, являя его взору загадочного посетителя, и мужчина не удержался от изумленного восклицания.

Дерек в телефоне ощутимо заволновался – после всего, что им довелось пережить, от подобных возгласов друга ничего хорошего он не ждал.

– Что такое?

– Ничего… – Конте медленно поднялся, не сводя взгляда с явившегося к нему на прием человека и, бросив в трубку, – Я перезвоню, – поспешно скинул вызов, неторопливо кладя аппарат на стол.

Визитер, усмехнувшись, сунул одну руку в карман длинного теплого пальто и легко пожал плечом, немного склоняя голову набок. В темных глазах его, как обычно, притаился вызов.

Секретарша, не зная толком, как вести себя, что предпринять, мялась за его спиной, глядя то на начальника, то на его посетителя и не решаясь уйти.

Ник, заметив это, с некоторым трудом повел головой и выдавил из себя улыбку.

– Все в порядке, Марси. Да, и… предупредите охрану, что они могут мне понадобиться, – он едва заметно сузил глаза, не сводя с человека напротив пристального взгляда. Марси, кожей почувствовав неладное, поспешно кивнула и, попятившись, прикрыла за собой дверь.

Посетитель широко улыбнулся.

– Ты думаешь, я настолько глуп, что попытаюсь убить тебя здесь, или что я настолько неблагодарен, что вообще решу сделать это? – он хладнокровно вытащил из кармана руку и, подняв обе, продемонстрировал их собеседнику, – Я пришел с миром, Доминик. Есть разговор.

– Мир и ты – понятия диаметрально противоположные, – мужчина обошел стол и, скрестив руки на груди, прислонился к нему, немного приподнимая подбородок, – И разве нам есть, о чем говорить?

– А разве нет? – посетитель хмыкнул и, не дожидаясь приглашения, подошел к глубокому удобному креслу, предназначенному специально для важных гостей всемогущего Доминика Конте, усаживаясь в него и легко закидывая ногу на ногу. Мужчина, проследив его действие взглядом, негромко фыркнул.

– Присаживайся, не стесняйся! Может…

– Да я и не думал, – перебил его собеседник и, откинувшись на спинку, сложил перед собой пальцы домиком, – Ник, я серьезно – у меня к тебе есть дело. Скажу сразу – мне оно до безумия неприятно, можно даже сказать, отвратительно, однако…

– Попридержи коней, – Доминик, недовольно поморщившись, снова обошел стол и, опять усевшись в свое кресло, облокотился на стол, хмуро взирая на собеседника, – Альфа… я надеялся не встречаться с тобой немного дольше, чем жалкие несколько месяцев. Вижу, ты уже не хромаешь?

– Мне помогли, – Альфа быстро улыбнулся, отвечая на неприязнь хозяина кабинета ледяным спокойствием, – И, говоря начистоту, об этом сейчас и пойдет речь, если ты не против – о помощи, оказанной мне, и о хорошем человеке, ее оказавшем.

– «Хорошем человеке»… – Конте хмыкнул и, откинувшись на спинку кресла, скрестил руки на груди, – Первый раз слышу, чтобы ты о ком-то так говорил, должно быть, он и в самом деле хороший. Правда, это совершенно не объясняет целей твоего визита. Чего ты хочешь от меня, Арчибальд?

Молле глубоко вздохнул и, безо всякой охоты сознаваясь, немного развел руки в стороны. Беседовать с Домиником ему по-прежнему было неприятно, сознаваться в мотивах, приведших его к нему – тем более, однако, идти на попятную мужчина тоже не хотел. Он, в конце концов, не привык отступать.

– Помощь, – ответ его был короток и однозначен, и вызвал в душе мистера Конте безмерное, нескончаемое изумление.

– Помощь?? – он недоверчиво хохотнул и, покачав головой, попытался выдавить из себя улыбку, – Сейчас, наверное, должно небо обрушиться или океан из берегов выйти, да? Или, по крайней мере, должны вбежать люди с камерами и закричать о том, что это розыгрыш, – это же нонсенс! Меня просит о помощи сам Хищник, да такого быть просто не может! Не ты ли мечтал отправить меня на тот свет всего несколько месяцев назад, не ты ли сидел за это в тюрьме, где сейчас и должен был бы находиться?! – он говорил, и сам распалял себя, сердясь, негодуя все больше и все сильнее сдвигая брови.

Собеседник внимал ему хладнокровно, спокойно, не выказывая никакого удивления или недовольства; он слушал, улыбаясь и, похоже, просто ждал, когда у мужчины кончится запал.

– Мне кажется, ты должен быть осведомлен, что с некоторых пор мои намерения относительно тебя изменились, – отвечать Арчи начал ровно, уверенно, не позволяя себе проявлять каких бы то ни было эмоций, стараясь показать себя сильным человеком, каковым он, в общем-то, и являлся, – Тюрьма осталась позади, как и многие мои грехи, совершенные в прошлом. Сейчас я пришел к тебе не как враг, Ник Конте, я пришел просить тебя помочь… не мне. Помощь нужна моему другу, и я надеюсь…

– Твоему «другу»? – Доминик так и скривился, насмешливо качая головой, – Уж мне ли не знать, как ты ценишь дружбу, Арчибальд! Человека, которого ты когда-то звал другом, ты едва не застрелил, и если бы не я[2 -

Т. Бердникова «Доминик»]*…

– Хватит напоминать мне об этой осечке! – Молле, на мгновение вспылив, резко выдохнул, усилием воли беря себя в руки, – Человек умирает, Ник, нужна твоя помощь, как тирваса! Не мне, я повторяю, а моему другу, человеку, который помог мне, который поставил меня на ноги! Он упросил меня обратиться к тебе, хотя я меньше всего хотел это делать, поэтому сейчас мне бы хотелось слышать не упреки за прошлое, а конкретный ответ – да или нет! Ты поможешь?

Конте медленно перевел дыхание, пытаясь заставить себя мыслить трезво. Беседа с этим человеком, с Арчибальдом Молле, с Альфой, была, конечно, сама по себе довольно опасна – в конечном итоге, говорить приходилось с убийцей, имеющим за плечами немалый опыт в проливании чужой крови, с беглым преступником, с жестоким Хищником, но, с другой стороны… Арчи всегда был довольно честен как в своих словах, так и в действиях, уж по отношению к нему точно. Если он говорил, что ненавидит – он ненавидел, если говорил, что убьет – пытался убить, так можно ли было сейчас поверить, что он изменил свое мнение и, сказав однажды, что больше не попытается причинить вред Доминику, причинять его действительно не будет?..

– Объясни мне все более подробно, – Ник сцепил руки в замок, несколько уподобляясь в этот миг одному своему знакомому, – Расскажи, что произошло с твоим другом, почему моя помощь как…

– Это произошло не с ним, – Арчибальд, не желая дослушивать, махнул рукой, прерывая собеседника, – Мой друг – Кевин Хилхэнд, один из лучших врачей современности, великолепный, знающий специалист, который прооперировал меня, вытащил пулю у меня из ноги, и помог прийти в себя после этого. Он, как я уже сказал, человек очень хороший, за своих пациентов переживает всегда, как за родных людей. Возможно, поэтому мы с ним и подружились – мне не доводилось прежде ощущать такой заботы… Он говорил мне, рассказывал об одном из своих пациентов, Ник, – Молле шевельнулся и, явно машинально коснувшись некогда раненой ноги, вздохнул, – Тот человек умирает и, судя по всему, умирает от яда. Вообще говоря, Кевин – хирург, но, коль скоро парень он довольно умный, разбирается и в других болезнях, его часто просят проконсультировать пациентов, к нему отношения как будто не имеющих. Так и с этим… Врачи всеми силами пытаются поставить его на ноги, ищут антидот, но найти не могут – яд неизвестен современной науке и, без сомнения, медленно убивает человека. Кевин в отчаянии… – Альфа на мгновение примолк, сжимая губы, затем продолжил, – Как я уже говорил, мы с ним хорошие друзья, настолько, что у меня даже нет от него секретов. Он знает, кто я и через что я прошел, знает все обо мне, и знает… о тебе. О моей ненависти к тебе, которую он считает болезнью и уговаривает меня пройти курс психотерапии, о том, кто ты такой и на что способна твоя кровь. Он просил меня обратиться к тебе за помощью, Конте, – мужчина слегка развел руки в стороны, – Надеется, что, если противоядие нельзя найти обычным путем, кровь тирваса могла бы помочь.

Доминик помолчал, собираясь с мыслями. Подобных заявлений от старого врага он, разумеется, не ждал, как реагировать на такие слова представлял слабо, и для того, чтобы придумать достойный ответ, ему требовалось время.

– Что ж, ты… – он подумал еще мгновение и, обреченно выдохнув, очень искренне продолжил, – Не умеешь хранить чужие тайны. Кто просил тебя болтать налево и направо о том, кто я такой и на что способна моя кровь, Альфа? Что это – очередная попытка причинить мне вред, твоя глупая месть черт знает за что, или просто беспросветная глупость? Что я, по-твоему, должен делать – броситься куда-то там к неизвестному человеку, полоснуть себя ножом по руке, как поступил тогда, и влить ему в рот пару капель своей крови? Арчи, я не знаю даже толком, как это работает – переливать мою кровь никому нельзя, ее надо использовать только как… как…

– Антидот, – Арчибальд кивнул с убийственным спокойствием, не сводя с собеседника внимательного взгляда, – Не думаю, что нужны столь резкие меры. Кевин может взять у тебя кровь на анализ, и использовать ее как обычное лекарство – дать выпить больному, вот и все. К слову, бросаться надо во вполне определенное место – это Чикаго, Ник.

– Свет не ближний, – Конте стиснул руки, опуская взгляд на них и рассматривая собственные пальцы. На одном из них, на мизинце левой руки красовалось недавно приобретенное в непонятном порыве кольцо – тонкая серебряная полоска, украшенная незамысловатым орнаментом.

– Вообще-то, я занят на работе, – продолжал он, гипнотизируя кольцо, словно ища у него поддержки, – Мне вот так вот сорваться и отправиться в Чикаго не совсем просто. Тем более, что Дерек, боюсь, как обычно, не пожелает отпускать меня одного. А коль скоро я не стану скрывать, что в деле замешан ты, со мной захотят поехать и Ричард, и Карл, а у всех у них тоже есть свои дела, работа… Мы не свободны, Арчи, – он перевел взгляд на собеседника, – Путешествие по следам «Гиены», когда все мы взяли отпуск (ну, за исключением Карла), и отправились на острова, было, во-первых, случаем исключительным, а во-вторых, состоялось не настолько давно, чтобы мы могли позволить себе повторить этот подвиг.

Молле тонко, понимающе улыбнулся и, скользнув пальцами по подбородку, задумчиво покачал головой. Он по-прежнему был небрит, по-прежнему носил усы и бородку и, в общем-то, практически не изменился за четыре месяца, оставаясь все тем же Альфой, разве что стал несколько более рассудителен. Быть может, и в самом деле дружба с этим врачом, Кевином Хилхэндом, так благотворно повлияла на него?

– Странно, я уверял Кевина, что человек ты хороший, – он легко пожал плечами и, опустив руку, картинно вздохнул, – Ну, что ж, значит, придется разочаровать его. Придется сказать, что пациенту его не помочь, потому что Доминик Конте не столь добр, чтобы жертвовать своим временем ради спасения незнакомой жизни. Жаль, что и меня ты разочаровал, – он поднялся на ноги и, окинув собеседника весьма прохладным взором, прибавил, – Всего доброго, Ник. Тебе и твоей совести.

– Прекрати меня шантажировать! – Конте, моментально рассвирепев, вскочил с кресла, упираясь кулаками в столешницу, – Я не говорил, что отказываюсь помочь, я лишь сказал, что выкроить свободную минутку мне, всем нам, будет затруднительно! Это не значит, что я не согласен, я… – он внезапно остыл и, устало выдохнув, обреченно махнул рукой, – Ну ладно, ладно, я поеду с тобой в Чикаго. Надеюсь, это не очередная твоя ловушка мне, Арчи? Я от них, если честно, безмерно устал.

– Не в моих правилах заманивать жертву в ловушку лично, – Хищник ухмыльнулся, совершенно довольный исходом беседы и, опустив подбородок, прибавил, – До скорой встречи, Доминик. Если ты живешь все там же, я найду тебя.

Конте не стал отвечать. Лишь дернул недовольно плечом, прекрасно сознавая, что собеседник поймет его, догадываясь, что ему уже итак известно – место жительства он не менял. Альфа легко поклонился в его сторону, прощаясь столь незамысловатым образом и уверенно направился к двери. Ник провожал его взглядом, уже прикидывая, как будет сообщать обо всем друзьям.

– Да, кстати, Ник… – Арчибальд остановился как-то очень внезапно и, оглянувшись через плечо, нахмурился, вглядываясь в объект своей извечной, ненормальной ненависти, – С тобой в последнее время не случалось ничего странного?

Мужчина, откровенно растерявшись, как-то почти забывая, с кем беседует, недоуменно моргнул и, опустившись обратно в кресло, нахмурился.

– Да нет, вроде… почему ты спрашиваешь?

– Да так… – Молле на несколько мгновений закусил губу, словно размышляя, – Некоторое время назад, когда я еще лежал в больнице, мне вдруг померещилась странная фраза в газетной статье. Статья была научная, ничего подобного быть там не могло… Я спросил Кевина, не может ли быть это галлюцинацией вследствие лекарств, но он сказал, что это невозможно. Я бы не запомнил… – он вздохнул и, подняв голову, задумчиво воззрился на потолок, – Но в последнее время мне стал сниться какой-то странный, повторяющийся сон, а после моего общения с морским дьяволом и призраком твоего отца к таким вещам я отношусь серьезно.

– Пещера, источник… – Доминик немного повернул голову, взирая на собеседника искоса, – Кровь, капающая в воду?

– Ты тоже его видел? – Арчи повернулся полностью, явственно мрачнея, – Теперь понимаю, что не зря отнесся к этому серьезно. Поспрашивай своих друзей – может, мы не единственные, кому это снится? Кевин, правда, сказал, что ничего подобного не видел.

– Я спрошу, – Конте глубоко вздохнул, размышляя о чем-то и, немного понизив голос, вопросил, – Арчи… что это была за фраза?

Альфа пожал плечами и вновь повернулся к двери. Голос его при ответе прозвучал мрачно.

– Проклявший да будет проклят сам.