Книга 1. Без названия

Ритус был одет в чёрный пиджак. Юли вышел из номера, прикрыл дверь.

– Дмитрий Николаевич? – спросил он.

– И Ирина Владиславовна тоже, – ответил Ритус.

– Как это случилось?

– Сбила машина. Они в морге. Отец поехал забирать.

– И как мне сказать ей? – передёрнулся Юли.

– Честно, не знаю. Я поеду в деревню, скажу. Вы не торопитесь. Подъезжайте часам к семи вечера, пока всё утрясётся. Даша очень впечатлительная.

Братья хорошо знали цену человеческой жизни, чтобы охать или ахать. Другое дело…

– Что случилось? – Даша приподнялась на постели.

Юли подошёл к ней, сел рядом:

– Несчастье, Дашенька.

– Па-па? – прошептала Даша.

Ком застрял в горле у Юли.

– Ну, говори же – не молчи, – крикнула Даша.

– Их сбила машина.

– Их? Насмерть?.. Не может быть… Юли, скажи, что это неправда! Я не верю, ты врёшь…

Даша колотила мужа руками. Он прижал её к себе:

– Дашенька, как бы я хотел, чтобы это было неправдой…

Он гладил её по голове, словно маленькую девочку. Она рыдала, сначала громко, потом всё тише-тише. Наконец, сил плакать больше не осталось.

– Где они?

– Вечером их привезут домой.

– Домой?.. Да, домой. Надо домой, – спохватилась Даша. – Сказать дома… бабушке, ребятам, Алёнке…

– Ни о чём не беспокойся. Отец с Ритусом всё сделают. Ты сейчас полежишь, я позвоню, чтобы принесли чего-нибудь поесть.

– Юли, ты с ума сошёл… Я не хочу есть! – кричала Даша.

– У тебя нет сил даже с постели подняться.

Когда Ритус вошёл в дом, баба Таня поняла – случилось горе. Но она не думала, что такое. Митя был болен. Это все знали, даже он сам осознавал, что последние годы живёт только потому, что лечился в гарнизонной клинике. Почему в этот раз Митя решил лечь на обследование в свою районную больницу? Почему Ирина поехала за ним сама, а не сказала Юли? Почему из-за поворота выскочила машина? Слишком много «почему» и ни одного «потому».

Баба Таня долго причитала, по-старчески вспоминая всю неудавшуюся «жизню Митеньки с Иринушкой». Ритус дал время выплакаться старушке. Вошедшие Мишка с Колькой сначала не поняли, что именно случилось. Когда волна известия добралась до человека и захлестнула его собой, а обычные мысли вошли в ступор, Колька спросил:

– А Дашка где?

– В гарнизоне.

– Она знает?

Ритус кивнул головой.

– Ленке-то чего скажем?

Ритус сказал и Алёнке. Что именно, какими словами – никто не знал. К трём часам дня приехали Станислав Карлович, Стив, Иоганн – привезли гробы с телами. К этому времени Ритус с ребятами уже разобрали место в зале.

Весть о смерти Мити и Ирины облетела село. Стал сходиться народ. Когда снимали с машины два гроба, истово перекрестилась тётка Настя:

– Горе-то какое: два гроба в дом. Не приведи, господи.

– Ребята-то осиротели враз, – ответила баба Нюра.

– Татьяна не поднимается. Сидит на стульчике около крылечка, словно спёкшаяся изнутри.

– А Дашка-то где? – спросил кто-то.

– Нету ни её, ни командующего…

– А это тогда кто? Вон похожий на командующего, только седой?

– Это брат его.

– В гробах сразу привезли.

– Да ну забрали из морга, видать, там всё и сделали…

– Ой, страсть-то какая. Сроду не забуду. Со стороны и то смотреть страшно.

– Дмитриевна, поди сюда-тка.

– Здравствуйте, бабоньки, – к сидящим на лавочке около сельсовета подошла сухонькая старушка с палочкой в руках.

– Здравствуй, Дмитриевна. Ну, ты расскажи про Митю с Ириной.

– Ой, господи, да чего же рассказывать. Чай, не свадьба, не праздник какой.

– Говорят, дюже хорошо было.

– Святой боже, – Дмитриевна перекрестилась, – всё смешалось: что свадьба, что поминки.