Екатерина Великая и Фридрих Великий. Письма 1744–1781. Откровенно и конфиденциально

1763 год

Год, отмеченный завершением Семилетней войны и началом тесного взаимодействия Пруссии и России в польском вопросе. Еще до смерти короля Августа III в октябре 1763 года в Речи Посполитой активизировалась борьба двух партий.

Одна из них метила на трон сына Августа III курфюрста Саксонии и ориентировалась на поддержку Франции и Австрии, а другая партия во главе с Чарторыйскими стремилась утвердить на престоле в Польше Станислава Понятовского и опиралась на поддержку России.

Екатерина II продвигала последнего как кандидата на польский трон и потому что близко знала его, и потому, что хотела иметь в Польше лояльного Петербургу правителя.

Глава внешнеполитического ведомства Н. И. Панин приступил к реализации плана так называемого Северного аккорда, или Северной системы, который предполагал формирование союза северных европейских государств – России, Пруссии, Англии, Дании, Швеции и Польши – против союза южных государств – Франции и Австрии.

Фридрих II, в целом прохладно относясь к участию Пруссии в этом инициируемом Россией блоке, поддерживал Екатерину II в ее польской стратегии. Он поддержал кандидатуру С. Понятовского и согласился вместе с Россией бороться за права диссидентов (то есть не католиков – как православных, так и протестантов) в Польше.

В 1763 году Пруссия и Россия начинают подготовку подписания союзного договора.

№ 7

Король Фридрих II – императрице Екатерине II

Лейпциг, 15 февраля 1763 года

Государыня, сестра моя,

мир подписан сегодня в Губертсбурге, и я осмеливаюсь послать вам копию с него, уверенный в том, что ваше императорское величество не злоупотребит этим доказательством моего доверия. Вы найдете там, государыня, проектированную статью, где упоминается имя вашего величества. Но полномочный Австрии никак не хотел допустить меня, и ваше величество увидит причины, на которые он ссылался; я уже заранее убежден в участии, какое ваше величество принимает в этом счастливом происшествии.

Только от вашего величества будет зависеть утвердить дело общественного спокойствия, в котором вы столь сильно заинтересованы, ничто не может более способствовать тому, как преследование идей, сообщенных мне вчера вашим министром, князем Долгоруковым.

Король Польши болен, здоровье его значительно расстроено, мне даже пишут из Варшавы, что опасаются, что конец его ближе, чем воображают; если смерть эта случилась бы неожиданно, то дóлжно опасаться, чтобы при этом случае, по интригам различных дворов, не возгорелось снова едва потухшее пламя войны[37]. Я готов участвовать во всех мерах, какие вам будет угодно предложить по этому предмету, и, чтобы скорее приступить к делу, я считаю должным открыто изъясниться о том с вашим императорским величеством.

Из всех претендентов на польскую корону, законы здравой политики обязывают меня, государыня, выключить только принцев австрийского дома[38], и, насколько я знаком с интересами России, мне кажется, что по этому вопросу ее выгоды достаточно отвечают моим.

Впрочем, я соглашусь, государыня, избрать из всех претендентов того, которого вы предложите, однако должен прибавить, что нашим общим интересам приличествует, чтобы то был Пяст[39], а не иной кто.

Итак, государыня, вы извещены о всем, что я думаю об этом предмете, остается вашему величеству изъясниться о подробностях этого дела, к чему я не вижу какого-либо затруднения, впрочем, полагаю, что как с той так с другой стороны необходимо будет хранить это дело в глубокой тайне, чтобы не дать времени вести интриги и коварство тем, кому оно не могло бы нравиться.

Ваше императорское величество может рассчитывать на полное содействие с моей стороны во всем, что касается этого дела, надеюсь, государыня, что все эти поступки убедят вас в желании снискать вашу дружбу, которую ценю по достоинству, с отменными чувствами пребывая, государыня, сестра моя,

вашего императорского величества,

добрый брат Фридрих.

№ 8

Императрица Екатерина II – королю Фридриху II

Москва, 21 февраля 1763 года

Государь, брат мой,

я хотела отвечать на предпоследнее письмо вашего величества, как получила ваше письмо от 2‑го января. С большим удовольствием увидела я там, что мои желания готовы осуществиться, остается только подписать столь желанный мир. От всего сердца поздравляю вас с ним, ваше величество, и возношу искренние мольбы о том, чтобы это дело было просто и продолжительно, я со своей стороны, с радостью буду способствовать сделать его таковым.

Давно пора было прекратить эту сечу, для счастья человеческого рода, и я надеюсь, что ваше величество охотно согласится предотвратить на будущее время подобный случай, в котором до сих пор ни одна сторона не выиграла, как только разорение своего государства; если мои увещания помогли умиротворению, то они были конечно, весьма бескорыстны.

С подобными же чувствами я буду отвечать на доверие, оказываемое мне вашим величеством, буду воздерживаться злоупотребления им; с отменным уважением пребываю

вашего величества

добрая сестра Екатерина.

№ 9

Императрица Екатерина II – королю Фридриху II

Москва, 21 февраля 1763 года

Государь, брат мой,

письмо вашего величества, от 15‑го нового стиля, доставило мне видимое удовольствие своим содержанием. Не могу воздержаться, чтобы не возобновить вашему величеству своих поздравительных приветствий по случаю заключения мира и благодарить за сообщение трактата. С большим удовольствием смотрю я на доверие, свидетельствуемое мне вашим величеством, я далека от злоупотребления им. Статья, составленная относительно меня, также доказывает добрые намерения вашего величества, я не упущу случая поддержать их и упрочить дело столь приятного для меня мира.

Так как ваше величество находит, что следовать представлениям, сообщенным вам от меня князем Долгоруковым, значит способствовать ему, и говорит в своем письме, что согласится избрать из всех кандидатов на польский престол того, который будет предложен мною, то я изъяснюсь столько же откровенно, сколько и искренне в ответ на доверие вашего величества, но под глубочайшей тайной: в случае упразднения польского престола я охотно соглашусь, как того желает ваше величество, на выключение принца из австрийского дома, ежели только вашему величеству угодно будет сделать то же самое для кандидата, поддерживаемого Францией.

Я вполне разделяю мнение вашего величества и также хочу лучше, чтобы корона Польши пала на долю Пяста, но такому, который не стоял бы на краю могилы и не получал бы жалованья ни от какой из держав[40].

Если ваше величество соглашается со мною в этом распоряжении и соблаговолит приказать войскам Саксонии[41], как я предложила вам то, единственно через объявление: что не пустит их пройти в Польшу, где королю, по договору, дозволено иметь их только в числе 1200 человек. И он может употребить большее число только для стеснения свободы нации, чего я никогда не потерплю, имея ручательство, как одна из поручительниц того, я, со своей стороны, буду действовать как можно лучше, чтобы достигнуть успеха в этом намерении, которое, согласно с желаниями вашего величества, останется тайным между нами, чтобы препятствовать интригам и коварству тех, кто не сочувствует тому.

Прошу ваше величество быть совершенно уверенным, как я ценю вашу дружбу и не сомневаться в моей, с отменными чувствами пребывая,

вашего величества,

добрая сестра Екатерина.

№ 10

Король Фридрих II – императрице Екатерине II

Берлин, 5 апреля 1763 года

Государыня, сестра моя,

ничто не может быть приятнее для меня как участие, какое ваше императорское величество благосклонно принимает в мире, только что заключенном; никто, государыня, более меня не желает продолжения его.

Мои лета, благо государства и моего семейства склоняют меня к тому, и я уверен, что только от вашего императорского величества зависит надолго утвердит это дело; и как вы желаете, чтобы я высказался открыто, то, помоему мнению, ваше императорское величество находится в состоянии в настоящее время вырвать все семена раздора, могущие впоследствии времени обратиться в новые начала войны и смут, и все это приличествует договору и некоторым гарантиям, которые могли бы отнять у держав с честолюбивыми замыслами желание привести таковые в исполнение[42].

Этим средством сохранился бы мир, и, конечно, не я нарушил бы его; иначе ваше императорское величество может легко себе представить, что державы с возвратившимися к ним силами снова приступят к интригам, коварствам, как в прежнее время, и, вследствие соображений, эти расположения дали бы место новым раздорам[43]. Пусть ваше императорское величество милостиво взвесит все мои доводы; льщу себя мыслью, что вы увидите, что действительно от вас зависит подкрепить спокойствие Европы, когда вы пожелаете того.

Я разделяю безусловно все идеи вашего величества относительно Польши и не возьму сторону кандидатов, покровительствуемых Франции. Что же касается короля Польши и его войска, то я должен сказать вашему императорскому величеству, что кавалерийский корпус, всегда пребывавший в Польше, снова пришел туда первого числа этого месяца, прежде чем я получил письмо вашего императорского величества, в целом он не составляет 1300 человек. Я прикажу дать князю Долгорукову[44]список этого корпуса; но отныне обязуюсь не дозволять проходить другим войскам.

Прошу только ваше императорское величество снабдить меня подходящим к тому предлогом, будет ли то чрез министерское требование с вашей стороны, или другим способом, какой вы найдете самым пригодным, желая единственно во всех случаях дать доказательства высокого уважения, с коим пребываю, государыня, сестра моя,

вашего императорского величества

добрый брат Фридрих.

№ 11

Императрица Екатерина II – королю Фридриху II

Москва, 26 апреля 1763 года

Государь, брат мой,

мне кажется, что мы оба так заняты внутренним устройством наших государств, что я почти боюсь докучать вашему величеству своими ответами. С другой же стороны, опасаюсь, чтобы мое молчание не показалось вам небрежением или охлаждением, в силу содержания письма, написанного мне вашим величеством, от 5‑го числа апреля. Я убеждена в том, что говорит мне там ваше величество, что наши взаимные интересы требуют более тесных связей, но я думаю также, взаимно желая того, что они зависят только от нас. Они уже существуют, хотя и обычные формальности не были соблюдены.

В делах Польши[45]я совершенно полагаюсь на слово вашего величества и искренно благодарю за дружеский способ, с каким вы согласились на все предложенное мною, я не желаю ничего более, как засвидетельствовать, с какою дружбою и уважением пребываю, государь, брат мой,

вашего величества

добрая сестра Екатерина.

№ 12

Король Фридрих II – императрице Екатерине II

Потсдам, 23 июня 1763 года

Государыня,

хотя окончание войны доставляет тем, кто находится вынужденным вести ее, еще довольно занятий по внутренней части их государств, однако нет такого рода труда, который мог бы мешать мне с удовольствием отвечать на письма, какие милостиво пишет ко мне ваше императорское величество. Я дождусь той минуты, когда занимающие вас важные дела дадут вам время точнее отвечать на то, что я осмелился писать вам[46].

Между тем я думал бы, что не оказалось почтение вашему императорскому величеству, если бы не отослал обратно конверт от письма, написанного вами ко мне. Вы явно увидите, что оно было вскрыто; это заставляет меня предполагать, что корреспонденция вашего императорского величества возбуждает сильное любопытство; я не вступаю в подробности по этому делу, но полагаю, государыня, что оно заслуживает вашего внимания.

Я упрекал бы себя, если бы не указал на него вашему императорскому величеству, и уверяю, что во всех случаях вы найдете меня расположенным дать вам новые доказательства высокого уважения, с коим пребываю, государыня,

вашего императорского величества

добрый брат Фридрих.

№ 13

Императрица Екатерина II – королю Фридриху II

С.‑Петербург, 9 июля 1763 года

Государь, брат мой,

я приказала сделать строгие исследования о вскрытии моего последнего письма к вашему величеству, конверт которого вы прислали мне обратно. Я избегну подобного несчастья на будущее время; премного обязана вашему величеству за уведомление о том. Я не ошиблась в побуждении, заставившем действовать вас в этом. Оно то же, которое я признаю во всех поступках вашего величества в отношении меня.

Я буду отвечать во всех случаях на засвидетельствование дружбы и доброго согласия и дам доказательство в том, сообщая вашему величеству старание, которое показывает мне в Великобритании, чтобы заключить со мною союзный трактат. Я не хотела вступить в него, не уведомив о том доверенно ваше величество.

Это заставляет меня с удовольствием вспомнить о том, что вашему величеству угодно было высказать в своем предпоследнем письме о желании более тесного союза со мною, признаюсь искренно вашему величеству, что с большим удовольствием посмотрю в настоящее время на предложение о том, пребывая, как и всегда, с особенным уважением, государь, брат мой,

вашего величества

добрая сестра Екатерина.

№ 14

Король Фридрих II – императрице Екатерине II

Потсдам, 6 августа 1763 года

Государыня, сестра моя,

ничто не могло быть для меня дороже благосклонных чувств, какие свидетельствуют мне в своем письме ваше императорское величество. Я восхищен, государыня, решением, которое вы соблаговолили принять, и буду отвечать на него со всевозможным усердием со своей стороны. Европа будет обязана вашим стараниям, государыня, продолжением мира, по крайней мере, на севере.

Если вашему императорскому величеству угодно, чтобы я высказался о свойстве договора, о котором вы мне говорили, то мне кажется, что его можно было бы составить в форме оборонительного союза, содержащего в себе взаимную гарантию обоих государств с условием о соразмерном числе войска, какого обиженная в своих правах сторона имела бы право требовать от своего союзника.

Если ваше императорское величество не нашло подходящим для себя доставить войска на случай, ежели мои рейнские владения подверглись бы нападению, то можно было бы с нашей стороны исключить равным образом условие о доставлении войска на персидские и татарские границы и исчислить вспоможение деньгами.

Впрочем, я ожидаю того, что вашему императорскому величеству угодно будет добавить туда относительно дел Польши; может быть, если бы вы, государыня, нашли то удобным, можно было бы включить в этот договор статью касательно торговли, равно выгодную для обеих наций. От вашего императорского величества будет зависеть пожелать изъясниться насчет всего вышесказанного; заранее уверяю вас в том, что вы не встретите ни малейшего затруднения с моей стороны.

Я не поступил бы сообразно с своим долгом, если бы не уведомил вас, государыня, что французы и саксонцы чрезвычайно заняты в Константинополе тем, чтобы дать вредное истолкование всему происшедшему в Курляндии[47] и чего они еще постараются для себя в Польше. Осмеливаюсь открыто высказать вашему величеству мнение о том, и полагаю, что в ваших интересах было бы, через посредство моего министра при Порте[48], навести на должный образ мыслей турок против тайных и ложных внушений, которые могли бы нанести вред со временем.

Вы желаете назначить короля в Польшу, и если с этой самой минуты удалить все подозрения от умов турок, то вы достигнете того без применения силы, если же враги ваши, с помощью настояний, успеют вмешать Порту ко времени упразднения трона Польши, тогда нужно будет прибегнуть к крайностям, которые, как я полагаю, можно было бы отвратить.

Испрашиваю извинения у вашего императорского величества, если пускаюсь в эти подробности, они казались мне настолько важными, что я упрекал бы себя, умолчав о них. Примите же сие, государыня, как последствия чувств глубочайшего уважения, с коим пребываю, государыня,

вашего императорского величества

добрый брат Фридрих.

№ 15

Король Фридрих II – императрице Екатерине II

Потсдам, 8 сентября 1763 года

Государыня, сестра моя,

я получаю в настоящую минуту депешу из Вены, которую нашел слишком важной при нынешнем обстоятельстве, чтобы скрыть ее содержание от вашего императорского величества. Вы увидите там, о чем думают при этом дворе и что подозревают в ваших планах на Польшу; вашему величеству не стоит беспокоиться о том, потому что в Вене не имеют денег, и императрица, конечно, не находится в достаточно благоприятном положении, чтобы не сегодня-завтра снова начать войну.

Но если вы желаете, государыня, чтобы я открыто высказал вам что думаю, то я полагаю, ваше величество равно достигнет своей цели в Польше, только если вам будет угодно, государыня, прикрывать несколько более ваши намерения благовидными предлогами и дать наставление своим послам как в Вене, так и в Константинополе опровергать распространяемые там ложные слухи, которые наконец приобретают доверие, когда никто не прекословит им. Надеюсь, ваше величество не будет сетовать на меня за то, что высказываю с такой откровенностью, но ваши интересы пострадают, если вы не примете этой предосторожности.

Вы дадите короля Польши без того, что война снова не возгорится, и я полагаю, что это в сто раз лучше, как если бы потребовалось снова погрузить Европу в ту бездну, из которой она едва только вышла. Саксонцы сильно встревожены; ваше императорское величество будете извещены о том князем Долгоруковым[49], которому сообщены депеши, полученные мною от короля Польши, и сделанные мною ответы на них. Они касаются отчасти герцогства курляндского, а во‑вторых, вступления в Польшу корпуса Салтыкова[50]. Крики поляков не больше как пустой шум, и всё, чего можно было опасаться со стороны короля Польши, сведет ни к чему; он едва может платить за 7 тысяч человек.

Но государыня нужно стараться противиться союзом, какие могут образовать эти люди, следовательно – усыпить их, чтобы они не могли принять вовремя мер, могущих затруднять ваши намерения, что было бы легко, если никто не окажет тому препятствий.

Надеюсь, что ваше императорское величество примет в хорошую сторону совет, который я осмеливаюсь преподать вам, и сочтет его за доказательства высокого уважения, с коим пребываю, государыня, сестра моя,

вашего императорского величества

добрый брат Фридрих.

Приложение

Извлечение из письма из Вены от 27 августа 1763 года

Здешний двор показывает вид, будто не принимает участие в движениях и вступлении русских в Польшу, об этом почти совсем не говорят. Если же здешний двор и объявил петербургскому, что никаким образом не вмешается в настоящие смуты Польши, то здесь, однако, лучше желали, чтобы русские не вступали в Литву, а оставались бы у себя; ибо из некоторых разговоров, которые казались мне изшедшими из более важного места, я должен догадываться, что не желают быть обманутыми насчет этого вступления, как будто касающегося только распри Чарторыжских с Радзивиллами. Скорее думают, что эти распри не что иное, как предлог, пущенный вход Россией для того, чтобы управлять делами Польши по своему произволу и иметь отряд войска в этой стране, который может действовать согласно с обстоятельствами, и управлять ими тот час, как только престол упразднится.

№ 16

Императрица Екатерина II – королю Фридриху II

С.‑Петербург, 27 сентября 1763 года

Государь, брат мой,

я узнала, что ваше величество очень любит плоды, поэтому я осмеливаюсь послать вам только что полученные мною астраханские и царицынские арбузы и виноград из первоназванного мною места; их весьма ценят, боюсь только, что беспрерывные дожди, выпадавшие с весны в этих провинциях, сделали их менее вкусными, чем в прежние годы.

Ваше величество найдет, может быть, странным, что я отвечаю посылкой плодов на ваше письмо от 6 августа, где вы возвещаете мне о посылке проекта договора, и на письмо от 8 сентября, в котором соблаговолили сообщить мне известия одинаковой важности.

Великие и малые дела часто имеют одно и тоже начало, и мои арбузы исходят из того же побуждения, как наш план союза и уведомления вашего величества; это искренняя дружба, какую я желаю поддерживать с вашим величеством, заставляет меня поспешно пользоваться всяким случаем, чтобы засвидетельствовать вам свое внимание.

Ваше величество слишком просвещенны, чтобы ошибиться; вы отдаете мне справедливость, что моя первая побудительная причина продлить мир в Европе так долго, как я то в состоянии буду сделать. Я не сомневаюсь, что саксонцы употребят все им возможное, чтобы истолковать в дурную сторону все мои поступки, а особенно в Константинополе, но, по всей вероятности, не успеют в том, мои намерения слишком частые бескорыстно, чтобы время не открыла истины и не убедило бы весь мир, что у меня нет других целейкак счастье моих подданных и жить в мире и в добром согласии со всеми соседями. Таким-то образом, как можно тише, с помощью вашего величества, дадим, когда представится к тому случай, короля Польши[51]. Мои войска выступили из Литвы, чтобы опять занять свои квартиры; можно думать, что все вопли и ропот прекратятся. Я не удивилась бы, если бы венский двор наблюдал чрезвычайно любопытным оком за всеми моими поступками; характер дел в настоящую минуту должен вызывать подобную недоверчивость, в особенности при сравнении его с прошедшим. Я не говорю вашему величеству о деле Курляндии, потому что считаю его оконченным, но не сумею кончить это письмо, не уверив, что с глубочайшим уважением пребываю, государь, брат мой,

вашего величества

добрая сестра Екатерина.

№ 17

Король Фридрих II – императрице Екатерине II

Берлин, 7 октября 1763 года Государыня, сестра моя,

я получил сейчас известия о смерти короля польского; он скончался 5‑го числа этого месяца от апоплексического удара. Я понимаю, государыня, участие, какое вы принимаете в этом, а потому спешил как можно раньше сообщить вам это известие. Вам было бы приятно, надеюсь, если бы я открыто высказал то, что думаю об этом происшествии. Если ваше императорское величество постарается в настоящее время усилить партию того, кому вы покровительствуете, то никакая из держав не может оскорбиться тем, а в случае образования противной партии вашему императорскому величеству стоит только заставить Чарторыжских[52] искать вашего покровительства. Это формальность доставит вам, государыня, благовидный предлог послать, в случае необходимости, свои войска в Польшу, и мне кажется, объявление, сделанное двору саксонскому, о том, что вы не могли согласиться на соискание новым курфюрстом трона Польши, помешало бы Саксонии подвинуть и запутать дела; насколько я понимаю дело, я смотрю на эти средства как на самые верные для устройства дел Польши дружелюбным образом, не погружая снова Европу в те смуты, из которых она едва только вышла. Представляю проницательности вашего императорского величества разобрать мои мысли, но прошу в то же время указать свои намерения, чтобы я не мог сделать какого-нибудь шага со своей стороны, несмотря на свое доброе желание, который расстроил бы ваши планы. С глубоким уважением пребываю, государыня, сестра моя,

вашего императорского величества

добрый брат Фридрих.

P. S. Я получаю в эту минуту письмо от новой курфюрстины саксонской, которого копию посылаю вам; ваше императорское величество легко поймет затруднение, в каком я нахожусь, тем более что, не имея до сих пор никакого обязательства с вашим императорским величеством, я могу лишь проволочить время в своих ответах курфюрстине Саксонской; между тем я постараюсь внушить ей, в виде совета, что, я думаю, она хорошо бы сделала, если бы не спешила ничем, пока не узнает ваших мыслей, государыня, по поводу будущего избрания в Польше.