Новая жизнь

– Потому что ночь на Ивана Купалу – не время для прогулок! – отрезала Галина Семеновна.

– Своих они не пугают и не показываются им, а ты, вроде как… – мягко и виновато сказала Мария Семеновна.

–Не своя, – закончила за нее Елена. – То есть все, что сказала русалка, правда? – она смотрела прямо на Галину Семеновну.

– Правда, – кивнула она, не задумываясь, – Оксана врать бы не стала.

– Мне нужно уйти? – спросила Елена.

– Леночка, да куда… – начала было Мария Семеновна, дотронувшись до девушки, – Галина! – она с мольбой посмотрела на сестру. Галина Семеновна вздохнула.

– Говорила я тебе, что беду она приведет за собой, – женщина покачала головой, – И куда ты пойдешь? Ты вспомнила что-нибудь? – обратилась она к Елене.

– Нет, не вспомнила, – покачала головой Елена, – А эта ваша Оксана не знает, откуда я?

– Нет, она видела только то, что у воды произошло, и того мужчину, – ответила Галина.

–Тогда скажите, где это случилось, и я пойду туда – может, вспомню, что на месте, выйду куда-нибудь.

– Некуда идти, – покачала головой Галина, – это случилось на берегу нашей речке. Ты там уже была.

– Я ничего не помню, – сказала Елена, – Надо ехать в город. А почему, когда меня нашли, вы не вызвали полицию? – спросила она у сестер.

– Еще полиции нам здесь не хватало! – фыркнула Галина Семеновна, – Что наш участковый сделал бы? Увез тебя в больницу? Да и зачем нам этот самовлюбленный павлин здесь нужен?

– А как меня нашли? Кто? – спросила Елена у Марии Семеновны.

– Да пастух повел стадо на водопой, а тут тебя и увидел. Прибежал сразу ко мне. Я потом сказала ему тебя в дом занести, а сама за Галиной побежала. Ну, потом Галина тебя выходила травами, – сказала Мария Семеновна.

– А почему именно к вам прибежал пастух? – спросила рассеянно Елена.

– Да потому что только у меня сестра травами лечит, – сказала Мария Семеновна и посмотрела на сестру.

– Я тогда сейчас пойду, – сказала Елена и поднялась.

– Да куда ты пойдешь? – воскликнула Мария Семеновна, – Галина, может, мы могли бы…

– Не могли бы! – оборвала ее сестра.

– В город, – сказала Елена. Она не понимала, куда и как она пойдет, но надо было уходить: именно за этим пришла Галина Семеновна. Она говорила, что Елена несет за собой беду, а подводить этих добрых и простых людей не хотелось. В голове и на сердце был полный бардак: мысли в голове носились, и не было ни одной идеи, что делать дальше. Надо было идти, а куда – она не знала. Надо было что-то говорить, но и здесь ничего не придумывалось подходящего. Как и где она теперь будет жить без памяти, без крыши над головой? Просто ждать, когда за ней придет тот, кто хотел ее убить?

– Ты хоть знаешь, сколько до города? – спросила Галина Семеновна, – Нет, дойти – ты не дойдешь. Мария, сходи к соседу, пусть подбросит до села ее. А там уж автобус чаще ходит – доедешь до города.

Мария Семеновна посмотрела сначала на сестру, а потом на Елену и быстро вышла. В ее взгляде читалась жалость.

В комнату вбежала Ольга.

– Лена, ты что, правда, уезжаешь? – спросила она. – Ты что, вспомнила, кто ты и откуда? – Ольга подозрительно смотрела на Елену.

– Нет, не вспомнила. Но мне надо ехать. – сказала Елена. В глаза подруге она старалась не смотреть. – Сейчас ваш сосед меня до села подбросит, а там я на автобусе доберусь.

– Ничего не понимаю: куда ты поедешь, если не вспомнила? – Ольга нахмурилась и посмотрела на тетю Галину, – Это вы попросили ее уехать?

– Так будет лучше. – подтвердила тетя Галина, нисколько не смутясь прямого вопроса.

– Для кого лучше? Вы что, тетя Галина? Сначала выходили ее, теперь отправляете непонятно куда одну?! – Такой возмущенной Елена Ольгу еще не видела.

– Ольга! – одернула ее Галина Семеновна, – Прекрати! Если мы все так решили, то это правильно, и не надо кричать.

Ольга стояла пораженная и переводила взгляд с Галины Семеновны на Елену, но удержалась и больше ничего не сказала.

Вошла Мария Семеновна:

– Сосед сейчас заведет свою колымагу, сказал ждать его на горе около дороги.

– Бабушка…, – начала было Ольга жалобным голосом.

– Оленька, так надо, – перебила она ее и печально вздохнула.

Елена пошла к выходу, потом остановилась и подумала, что ей нужно поблагодарить всех за то, что они и так сделали для нее.

– На здоровье! Счастливой дороги, Леночка! – ответила Мария Семеновна. А Галина Семеновна снова глядя на нее пристально, просто кивнула головой.

– Я тебя провожу, – сказала Ольга.

– Не надо, Оль, – попросила Елена, – Я сама. Тяжело прощаться будет. – улыбнулась Елена сквозь слезы.

Ольга обняла ее на прощание и тоже заплакала. Не оглядываясь, Елена пошла к дороге. Около дороги стояла лавочка, видимо, здесь ожидали автобус местные. Сейчас никого не было, только через дорогу паслись козы и гуси. Елена села на лавку и дала волю слезам. Непонятно, отчего ей было плохо: от того, что она расставалась с этими людьми, которые стали дороги, или от того, что впереди ее ждала полная непредсказуемость и неопределенность – она не знала даже, где сегодня будет ночевать.

– Дай свою руку, – раздался голос рядом. Елена повернула голову и увидела, что рядом стоит Галина Семеновна. Она даже не слышала, как та подошла.

– Что? – не поняла девушка.

– Руку свою дай! – потребовала она снова. Елена протянула руку. Женщина зажала ладонь Елены между своих ладоней, постояла немного с закрытыми глазами,– Иди за мной! – приказала она и пошла вперед, не оглядываясь на Елену.

Елена встала и пошла за Галиной Семеновной.

Глава 6

Галина Семеновна шла довольно быстро прямо по лесу, Елена едва за ней поспевала. Женщина ничего не говорила, а девушка не спрашивала, просто надеялась и шла, собирая паутину на лицо и едва успевая отмахиваться от веток. Казалось, они шли очень долго. Елена уже и не надеялась, что к вечеру они доберутся до места назначения. Но тут за кустами появилась небольшая избушка.

– Заходи, – Галина Семеновна открыла дверь и пригласила Елену.

– Но там же ведь сосед должен был подъехать… В город же ехать надо, – робко начала Елена, но под пристальным взглядом Галины Семеновны замолчала.

– Не должен был, – женщина опустилась на стул.

Только тут Елена оглянулась. Избушка была маленькой, сложенная из бревен. Комната была всего одна. Около стены стояла печь, напротив было небольшое окошко, под которым стоял стол и два стула. Около другой стены стояла кровать и комод. На полу был самотканый половик.