Ваша Вера

– Олюшка, милая моя, расскажи, как ты?

– Верочка, как в сказке!

Ольга, ничуть не рисуясь, подробно рассказала о своём вояже в Париж, где были, что видели. Она с таким восторгом рассказывала о своём муже – Вольдемаре, что Верочка невольно смахнула слезу.

– Верочка, а ты-то как? – заметила, наконец, перемену настроения подруги Ольга.

– Да что я! – махнула рукой Вера, – Maman меня замуж отдаёт за старика, говорит, что приданого мало.

– Ой, Верочка, вот ведь неправда! У меня приданого ещё меньше твоего было!

– Так ведь вы с Вольдемаром обручены были, а я…

– А ты? Ты-то? Ты – красавица, на тебя во время наших концертов все засматривались – от высших чинов, до простолюдинов! Ах, Верочка! Неужели ты не можешь противостоять этой…, ну, твоей Maman?

– Нет, не могу. Папенька всё время на работе, а у меня никого нет. Ты и то не сможешь поддержать меня.

Maman разрешила сегодня нам встретиться, лишь я сказала, что вы вхожи в высшие круги. Для неё это – всё!

– Вер, а твои сны? Помнишь, ты писала мне?

– Ох, Олюшка, продолжает мне всё это сниться, раньше я боялась этих снов, а теперь, знаешь, мне всё более понятно становится.

– Как это?

– Вот раньше я не понимала, что значит что, а теперь уже узнаю вывески, знаю, что Оксана, так зовут ту – ну, меня во сне, куда она заходит. Знаю, что такое супермаркет.

– О, господи!

– Да, это такой большой магазин. Оксана там еду выбирает. Знаю, что такое метро – это, когда Оксана спускается в подземелье, садится в жуткий дребезжащий кортеж и читает. Потом ещё на работе – мне уже нравится, как там всё у неё – уютно и комфортно. Знаешь, Олюшка, мне и одежда их нравится. Сначала я пугалась – что мужчины, что женщины – не разберёшь, а теперь уже различаю. Я чувствую, что смотрю на всё это глазами Оксаны. Мне нравится. Мне во сне жить больше нравится, чем наяву.

– Ох, нехорошо это!

– Да, а вот из последнего сна. Я, то есть Оксана, была у врачей. Кстати, она сказала, что подруга моя, то есть ты, посоветовала мне пить валерьяну, та очень тебя хвалила!

– Скажешь тоже!

– Да, она тоже обеспокоена тем, что ей снятся сны с продолжением, что она живёт во сне в другом веке…

– Ой, Верочка, страшно-то как! Ведь и у тебя также.

– Знаешь, а ещё – там во сне один доктор или не знаю, как там, посоветовал ей посмотреть, что будет, если у меня или у неё будет травма.

– О, Господи! Верочка, ты скоро сойдёшь с ума от такой жизни! Это же надо такому присниться! Тебе определённо надо поговорить с папенькой. Сказать, что ты не хочешь замуж за старика, пусть немного отдохнёт от работы, вывезет тебя в свет, может, ты приглянешься кому? А?

– А приданое?

– Боже мой! Мы ведь не в 18-м веке живём! Вот я ведь вышла за Вольдемара, а счёт у нас не так уж и велик, но он скоро будет работать, а я…

– А ты, Олюшка, ты случаем не занемогла?

– Ой, боюсь загадывать, но вот уж второй месяц не краснею…

– Олюшка, расскажи, как всё это происходит?

– Стыдно, как-то. Ведь ты – девица.

– А ведь я во сне, будучи Оксаной, уж не раз встречалась с мужчиной. И мне приятно было. Такая истома и … уж не знаю, как сказать. Я знаю, как это происходит, а вот как ты?

– Господи! Спаси и сохрани! Совсем ты скоро, Верочка, с ума сойдёшь, если не выйдешь замуж за любимого, – перекрестилась Ольга, а Вера постаралась замять разговор, который ей казался естественным, но пугал подругу.

Они ещё немного поболтали, вспоминая общих подруг – смоленок, попили чай и Ольга уехала.

Вера не вышла к обеду, сказавшись больной. А вечером, едва услышав, что папенька дома, вышла в столовую, где он сидел за газетой.

– Ну, девочка моя, как дела твои?

Вера ничего не смогла ответить, только припала к любимой руке и залилась слезами.

– Ах, ну и что это за идиллии такие, – прервал этот слёзный поток слащавый голос Maman.

– Ничего, милая моя. Просто мы с Верочкой давно не виделись, соскучились, – спокойно ответил папенька, а Верочка поняла, что сегодня тоже не получится разговора.

– Да, дорогой. Уж пора бы о дочери подумать. Завтра жених приедет знакомиться. И, возможно, состоится помолвка.

– Так моя девочка уж и взрослая совсем! – возликовал папенька, а Верочка залилась горючими слезами, не в силах справиться с собой.

– Вот и здорово! – обрадовался папенька, восприняв её слёзы за смущение. Он ведь не видел жениха, которого подобрала Верочке Maman.

Ах! Что же будет завтра? Она ушла к себе, попрощавшись кротко с папенькой, которого любила больше жизни, но не смела рассказать, что её тревожит.

Стоя перед образами Иисуса Христа, божией матери, всех святых, она удивилась мысленно, что никогда не видела, чтобы так делала Оксана. «Тьфу ты, прости, господи, минутную слабость мою!»