В объятиях мечты

Он вернулся с двумя стаканами, с минеральной водой он поставил перед ней и сел на диван, напротив. Она видела перед собой неотразимо красивого, импозантного мужчину, который точно знал какой эффект он производит на женщин. Об этом говорило все, начиная от пронзительного взгляда бархатно синих глаз, сильной руки, подносящей бокал виски к губам до уверенной, расслабленной позы в которой он сидел. Он, в свою очередь, видел перед собой красавицу, с шелковистой, молочной кожей, легким, естественным румянцем на щеках и белокурой копной волос, рассыпавшейся по оголенным, точеным плечам девушки. Комната наполнилась невидимыми нитями сексуального напряжения, которое искрило в воздухе, проникая глубоко под кожу двух незнакомых людей, оказавшихся волей определенных обстоятельств в одной комнате.

– Вы боитесь меня, Кери? – прозвучал хриплый голос.

– Почему Вы так решили?

– А Вы всегда отвечаете вопросом на вопрос? – она промолчала. Он продолжил. – Просто Вы с такой силой сжали свой стакан, что мне кажется, он уже взывает о помощи.

Смеющиеся, синие глаза указали на бокал в руках Энджи. Она медленно опустила взгляд и сразу поняла, что он имеет в виду. Ее пальцы судорожно сжимали бокал с такой силой, что даже кончики побледнели. Она поежилась под его пристальным взглядом и тихо произнесла:

– Вы так на меня смотрите, как будто у меня рога на голове выросли.

– Скорее крылья на спине, – ответил Алекс, слегка улыбнувшись. – Вы похожи на маленького ангелочка, с невинными глазками, который сбил меня с ног в прямом и переносном смысле.

Она вспыхнула и сделала глоток минералки, мучительно придумывая, что ему ответить. Нельзя сказать, что она ни одного комплимента в своей жизни не слышала, но каким тоном он его произнес. Насыщенный, бархатистый баритон проникал через кожу, заставляя каждый дюйм ее тела застыть в тягостном ожидании. Сексуально напряжение ее не отпускало, с того момента, как она оказалась в его руках.

– Я не хотела, чтобы так получилось, просто кто-толкнул меня, и я не удержалась. Извините, – тихо произнесла Энджи, все еще пытаясь выпутаться из паутины его обаяния, которая затягивала ее все сильнее с каждой секундой, проведенной рядом с этим мужчиной.

– Найду этого человека, выпишу ему денежную благодарность.

– За то, что испортила Ваш костюм?

– За то, что мой сегодняшний вечер из скучного превратился в занимательно увлекательный.

Его оценивающий взгляд скользнул по ее оголенной ножке, которая была открыта для обозрения. Энджи таяла от его хриплого голоса и сексуальных глаз, но сейчас не время и не место для развлечений. Умом она это понимала, а вот ее тело казалось жило своей собственной жизнью и потребностями. Она отпила еще немного воды и приказала себе успокоиться и мыслить разумно. Как бы притягателен не был этот эталон мужской красоты, она пришла сюда не для того, чтобы стать очередным развлечением на ночь этого богатого, пресыщенного жизнью мужчины. Ее сила – не красота, а ум и именно на него она поставила ставку в этой игре. Только вот ее мозг, находящийся под воздействием таблеток, отказывался мыслить ясно и четко. Мысли путались, голова кружилась, но ей так надо добраться до его стола. Очень надо. Как же сделать так, чтобы он вышел из комнаты. Внезапная мысль промелькнула в голове и Энджи сказала:

– Вы не чувствуете странный запах?

Алекс окинул ее удивленным взглядом и повел носом.

– Какой запах? Ничего не чувствую.

– Когда я была в ванной мне показалось, что из вентиляции идет странный запах, как будто кто-то курит или что-то где-то горит, он был очень сильный. Но мне кажется, я чувствую его и сейчас.

– Странно, – нахмурился Алекс, – курить можно только в специальных комнатах, а при пожаре сразу срабатывает противопожарная система. – Тем не менее, он поднялся и пошел в ванную комнату. Энджи только этого и ждала, она быстро открыла сумку и достала из маленького кармашка пакетик с белым порошком. Врач выписывал их ее отцу, когда у него были приступы бессонницы. Энджи дрожащими руками высыпала содержимое в бокал с виски, немного его потрясла и поставила обратно на стол.

– Никакого запаха, – раздался голос Алекса. – Или показалось или кто-то уже покурил и проветрил.

Он вернулся на свое место и взял бокал. Энджи видела небольшие частички порошка в его бокале и молилась Богу, чтобы он ничего не заметил. Надо было его отвлечь. Срочно.

– У Вас очень красивый кабинет. – Она нервно сглотнула и подошла к окну. – И панорама просто потрясающая. – Она обернулась к Алексу. – Вы кого-то убили, чтобы заполучить этот кабинет?

– Свою душу. До постройки этого здания, она у меня кажется была.

– Вы строили его? – у Энджи округлились глаза.

– Проектировал и гонял подрядчиков. Они искренне верили, что я само подобие дьявола и тихонечко крестились, когда я отворачивался.

– Я бы так не сказала. Вы слишком красивы для дьявола, – мягко произнесла девушка и ужаснулась вырвавшимся, необдуманным словам.

Алекс выпил виски одним глотком и приблизился к Энджи.

– Это ты красива, Кери.

Он осторожно убрал прядь волос с ее лица, проведя кончиками пальцев по щеке. Ее кожа была бархатной на ощупь и очень теплой. Он приподнял ее подбородок, медленно проводя большим пальцем по мягкой нижней губке.

– Я хочу попробовать тебя на вкус.

Он медленно наклонился к ней и отдался поцелую. Что-что, а целоваться он умел. Слегка прикоснулся к ее губам, а затем нежно всосал верхнюю, потом нижнюю, вынуждая их раскрыться, и завладел ими в ненасытном, обжигающем поцелуе. Его язык мягко исследовал ее рот, проникая все глубже. Энджи тонула в этом жадном, требовательном поцелуе. Ее предательское тело стало легким и податливым. Все ее чувства были напряжены, как оголенные провода, по которым бежали сексуальные разряды. Алекс продолжал невыносимое, утонченное обольщение, заставляя Энджи дрожать от страсти. Его язык дразнил, проникал в глубь ее рта и медленно удалялся, и снова врывался, пока Энджи не сдалась на милость победителя и не выгнулась дугой, впиваясь в его тело, продлевая дикое ни с чем не сравнимое наслаждение. Их языки слились в бешенном танце желания и похоти, пока поцелуй окончательно не вышел из-под контроля. Она яростно целовала его, запустив руки в его волосы, пока его руки жадно скользили по ее груди, бедрам, проникая в разрез платья. Их слившиеся в одно целое фигуры освещали яркие огни ночного Нью-Йорка. Продолжая исследовать друг друга руками, губами, языками, они медленно, но верно приближались к дивану. Через мгновение они уже лежали на нем, охваченные безумным желанием. Энджи оказалась сверху и сидя на Алексе, она откинулась назад, давая волю его рукам, чем он с успехом воспользовался. Он сдернул верхнюю часть платья, освобождая ее грудь и приникая ртом к четко-очерченным соскам. Медленно и дразняще провел языком вокруг соска, пока Энджи не выгнулась навстречу его жадному рту. Охваченные дикой, первобытной страстью, они тонули в объятиях друг друга. Внезапно его руки перестали прижимать ее к его бедрам, язык больше не терзал грудь упоительными поцелуями. Энжди опустила голову и увидела, что Алекс откинулся на подушку и… спит. Она на какое-то мгновение онемела, потом на нее обрушилась вся реальность происходящего. Она только что извивалась в объятиях незнакомого мужчины, готовая отдаться ему прямо здесь в его кабинете. Ее тело пылало от похоти, а голая грудь смотрела прямо на Алекса. Энджи зажмурилась от ужаса и быстро сползла с дивана, натягивая платье. Это была не она, это все таблетки от гриппа и шампанское, которое она выпила на вечеринке. Они свели ее с ума, затмили все разумные мысли в ее голове и чуть было не сделали из нее одноразовую девицу на ночь. Она оглянулась на Алекса. Он лежал в расслабленной позе, одна руки свисает с дивана, вторая на животе, глаза закрыты. Она испугалась, не слишком ли большую дозу, она ему подсыпала? А, что если он умрет? О Боже, неужели она убила предмет вожделения всего женского населения Нью Йорка? Она в панике, потрясла его за плечо, но он не реагировал. Она наклонилась к нему, что бы послушать его дыхание и с облегчением услышала легкое похрапывание. Он просто спит.

Не теряя времени, на негнущихся ногах, Энджи бросилась к его столу. В глазах все плыло, голова раскалывалась, и легкая тошнота подступала к горлу. Собравшись силами, она начала обыскивать его стол. Здесь должен быть конверт из Монте-Саута, главное, чтобы он не успел его прочитать. Но если ее расчеты верны, он должен был получить его вчера. Она молилась, что бы конверт был здесь и запечатанный. Она просмотрела всю его почту и ничего не нашла. Куда же он мог его положить? Она лихорадочно размышляла, приложив пальцы к вискам и слегка их массируя, пытаясь унять боль. Ее охватывало отчаяние. Она откинулась на спинку президентского кресла и закрыла глаза, на мгновение она почувствовала, что сон окутывает ее. Она быстро распахнула глаза и внезапно ее взгляд наткнулся на небольшой столик у двери. Она не поверила своему счастью, на нем лежала стопка писем. Наверное, этот столик специально для новой почты, чтобы не заваливать рабочий стол. Она бросилась к нему и дрожащими руками перебирала письма. Хьюстон, Джексонвилл, Сиэтл, Канзас-Сити. Все не то! Такое впечатление, что этот человек вел переписку со всеми штатами. Наконец-то. Она даже вскрикнула от восторга. Монте-Саут[2 - Выдуманный автором городок в штате Колорадо.]. Это оно. То самое письмо. Она достала из сумочки маникюрные ножницы и осторожно вскрыла большой, толстый конверт. В нем лежал отчет, с полной оценкой и подробным описанием земли в пяти километрах от ее городка, где Коверт Стил Продакшн, одно из предприятий, входящих в состав Даймонд-Вествуд Энтерпрйзис, планирует создать завод по производству конвертеров, необходимых для сталелитейного предприятия. Эти конвертеры будут созданы, как для внутреннего использования стальных заводов Даймонд-Вествуд Энтерпрйзис, так и продаже их во всем мире, как отдельный продукта. Это сулило баснословные прибыли ДВЭ. Энджи все это хорошо понимала и знала, что там, где замешаны большие деньги, никто и не думает о том, какой убыток может принести подобного рода завод в зоне, где расположены места отдыха и лагери. В том числе и лагерь ее отца. Места, которое стало ее родным домом, с тех пор как ее отец бросил колесить по штатам и выкупил небольшой летний лагерь возле озера. Всю жизнь Даррен Нортон ездил из штата в штат, рисовал картины и пел под гитару в разных барах. После встречи с веселой вдовой Мэри Кэтволл, он осознал, что слишком стар для такой разгульной жизни и решил осесть. Почти все деньги от продажи картин ушли на восстановление лагеря, постройки новых коттеджей, небольшого футбольного поля, баскетбольной площадки и причала для лодок. Даррен и Мэри не просто жили этим местом, они им дышали. Отец написал свои лучшие картины именно здесь, вдохновленный потрясающей природой и необычной атмосферой этого места. Расположенный в глубине леса, окруженный с одной стороны горами и с другой огромным озером Бельнеш[3 - Выдуманное автором озеро в штате Колорадо.], лагерь был настоящим пристанищем для всех желающих получить лучший отдых, который можно найти в мире. Зимой люди приезжали покататься на лыжах, а летом поплавать в озере, половить рыбу и погулять по лесу. Необычайно теплая атмосфера, созданная ими, стала домом, не только для нее, но и огромного количества людей, приезжающих к ним ежегодно. Она быстро нашла общий язык с новой женой отца, которая оказалась бойкой, жизнерадостной женщиной с огромным сердцем, у которой не было своих детей, поэтому она приняла Энджи, как свою. Для Энджи же она стала второй мамой после воспитавшей ее тети. Настоящую мать она никогда не знала. Она ушла из жизни вскоре после рождения Энджи. Тяжелая форма пневмонии. И сейчас, когда она обрела семью, постройка в нескольких километрах от лагеря подобного завода, могла привести к катастрофе. Кто поедет отдыхать в лагерь, если воздух больше не будет таким насыщенным кислородом? Кто будет собирать грибы из земли, загрязненной выхлопами завода? Кто будет купаться в озере и ловить рыбу, в воде которая будет поражена, как раковой опухолью, токсичными выбросами промышленного производства? Это будет гибелью для лагеря. А что будет с ее родителями, которые посвятили себя созданию такого волшебного места? Ей было просто страшно даже думать об этом. Именно по этой причине она сейчас сидит в кабинете, человека, который может уничтожить, все что создавалось годами ее семьей и пытается хоть как-то исправить ту ужасную ситуацию, в которой они оказались из-за амбиций и жадности Даймонд-Вествуд Энтерпрайзис.

Она глянула на спящего Алекса Даймонда. Его лицо расслабилось во сне, жесткое выражение сменилось мальчишеским. Он был бесспорно самым красивым мужчиной, которого она встречала в своей жизни, подарившего ей настоящий водоворот страсти. При воспоминании о том, что происходило в этом кабинете несколькими минутами ранее, ее кожа покрывалась мурашками. Он ничего ей плохого не сделал, но его предприятие нацелилось на самое дорогое в ее жизни, спокойствие ее родителей. Выхода у нее просто не было. Она вздохнула и опустила взгляд на конверт. Она аккуратно разрезала нить, которой был прошит отчет и вынула внутренне содержимое из него, потом достала из сумки такой же отчет и нитки, приложила к нему титульный лист и последний из отчета Алекса, после чего прошила новый отчет, приклеила на последней странице клейку с нумерацией станиц. Затем вложила новый отчет в конверт, осторожно его заклеила снова и положила на стол в остальную корреспонденцию. Старый отчет положила в сумку. В новом отчете данные о земле были искажены настолько, что постройка на ней подобного завода становилась не просто нерентабельной, а практически невозможной. Теперь надо выбираться отсюда. Когда Алекс проснется, она уже будет далеко, а он вряд ли сможет понять, что на самом деле произошло. Переутомился, выпил спиртного и уснул. Теша себя такими мыслями, Энджи осторожно поднялась с колен и опять почувствовала головокружение. Стиснув зубы, она сделала пару шагов, распахнула дверь и замерла. На нее настороженно смотрела пара черных глаз.

– Вы кто? – спросил Максимилиан Вествуд.

Энди приоткрыла рот, что бы ответить и в глазах все потемнело. Макс только успел протянуть руки и схватить падающую на пол девушку. Он в изумлении уставился на нее. Это же та самая девушка, которая упала сегодня на Алекса. Видимо у нее сегодня день падений. Или она очередная охотница на сверх богатого мужа, которая раскинула сети на Алекса, который, видимо, каким-то волшебным образом ускользнул от расставленной ловушки и настоящей даме ничего не оставалось, как испытать свои чары соблазнения на нем. Кстати, где он сам? Макс заглянул в кабинет и с удивлением увидел своего лучшего друга и партнера, развалившегося на диване и слегка похрапывающего.

– Что за черт? – вырвалось у Макса.

ГЛАВА 4

Макс мерял шагами больничный коридор в ожидания врача. У него в голове был хаос, и ему необходимо знать, что черт побери, произошло. Он с ужасом вспомнил события этого вечера. Падающая ему на руки девушка, друг в полной отключке, скорая и вот теперь – больница. Учитывая тот факт, он терпеть не может больницы с того самого момента, когда попал в нее после аварии и рядом с ним в скорой, оказалась 14-летняя, окровавленная девочка в кислородной маске. А он лежал, смотрел на нее и, как со стороны видел себя, человека, который сел за руль в состоянии алкогольного и наркотического опьянения и стал виновником этой аварии. Аварии, из-за которой они лежали в одной скорой. Потом были месяцы реабилитации и лечения от наркотической и алкогольной зависимости. Эта авария полностью его изменила и сейчас, он стал другим человеком. Но память о том ужасном вечере сохранила отвращение к больницам на всю жизнь. И сейчас он уже битый час торчит здесь в ожидании и полном неведении, когда же ему, наконец-то, хоть кто-то объяснит, что происходит. Что случилось в том кабинете? Кто эта девушка? Что с ней случилось? Да и что в конце концов произошло с Алексом?

Внезапно, дверь палаты Алекса открылась и из нее вышла доктор. Он вскочил с дивана и бросился к ней.

– Что с ним? – рявкнул он.

Доктор отшатнулась от неожиданности, ее свето-голубые глаза, спрятанные за очками, слегка округлились от изумления. Но она быстро взяла себя в руки и ответила:

– Не кричите на меня, Мистер. Мы делаем все возможное, но сказать точно без результатов анализов, что с ним, я не могу. Сейчас он спит.

– Что значит спит? Да он же в отрубе. Я не мог его разбудить, как не тряс и не кричал.

– Но это действительно так, – спокойно констатировала доктор, – и все жизненные показатели в норме. Сколько он выпил, вы знаете?

– Да он – бездонная бочка, в него сколько не влей, он будет трезвее всех нас. Не мог он свалиться с ног от спиртного. Сколько ждать эти чертовы анализы? – взорвался Макс. – Я торчу здесь битый час. Терпеть не могу эти богадельни.

Доктор опять как-то странно на него взглянула и повторила:

– Завтра утром они будут готовы. А сейчас извините, мне надо идти к другим пациентам.

– Подождите Док, а с девушкой что? И кто она?

– У девушки была высокая температура. Спросить у нее о других симптомах невозможно, так она все еще без сознания. Единственное, что могу сказать, температуру ей сбили и жизненные показатели сейчас в норме. Завтра утром после получения всех анализов, я буду готова ответить на все Ваши вопросы. Вам не обязательно оставаться здесь до утра, все равно ничего нового не произойдет. Приезжайте завтра утром. Извините.

Она обошла его и удалилась в свой кабинет. Что-то щелкнуло у Макса в голове, что-то на уровне подсознания, но он не смог понять, что именно. Какое-то странное чувство, что он уже встречал где-то эту женщину. Хотя кто знает, в свою бытность молодым прожигателем жизни, женщин у него было больше, чем волос на голове. Он покрутился и решил, что здесь ему действительно делать нечего. Надо поехать домой, немного вздремнуть, если удастся, и утром приехать.

Доктор Джорданна Энн Пирс быстрым шагом приблизилась к своему кабинету, открыла рывком дверь и с силой захлопнула ее за собой. Прислонившись к ней, она зажмурилась и почувствовала, как по лицу текут слезы бессилия и ярости. Папка с больничными картами пациентов выпала из ее дрожащих рук, и она медленно осела на пол. Максимилиан Вествуд. Человек, которого она ненавидела лютой ненавистью. Человек, который на много лет лишил ее возможности жить нормальной человеческой жизнью. Человек, который посадил ее в инвалидную коляску на долгие шесть лет. Человек, который на своей крутой БМВ влетел в машину ее родителей на перекрестке, будучи в абсолютно невменяемом состоянии. Перед ее глазами со всеми ужасающими деталями возник тот страшный вечер. Она с родителями возвращалась со школьного концерта, где выступала в небольшой пьесе. Было поздно и лил сильный дождь. Внезапно, последовал сильный удар и все потемнело. Открыв глаза, она увидела незнакомых людей, они что-то говорили, но она их не понимала. В ушах шумело. Дождь лил, как из ведра. Она чувствовала, что чьи-то руки ее куда-то тащат. Снова темнота. Легкий свет проникает сквозь закрытые веки, она открывает глаза. Везде люди в белых костюмах, на ее лицо что-то одето. Она немного поворачивает голову и встречается взглядом с молодым человеком, лежащим рядом. Он смотрит на нее, но его взгляд не фокусируется. Как будто две темные, зияющие дыры уставились на нее. Она опять закрыла глаза и открыв их поняла, что сидит на полу в своем кабинете на полу, а вокруг валяются разбросанные папки. Эти кошмары иногда преследовали ее, но только во сне. Сейчас ей показалось она пережила это все еще раз. Надо успокоиться, надо взять себя в руки, она на работе – в больнице и пациенты ждут ее помощи. Она никак не ожидала, увидеть его здесь и сейчас. Это было так внезапно. Она по-другому планировала их встречу, именно это и выбило ее из колеи. Ей стоило огромных усилий отвечать на его вопросы спокойно. Хотя, все внутри кипело и бушевало. Она бы с радостью воткнула свою ручку в его черное сердце и не удивилась, если бы его кровь оказалась такого же черного цвета, как его глаза. Она с яростью тряхнула головой, встала и подошла к зеркалу. На нее смотрело бледное лицо, обрамленное темно рыжими кудрями, с огромными наполненными ужасом серо-голубыми глазами. Он явно ее не узнал. Не удивительно, прошло почти десять лет с того трагического для нее вечера. Да и он, как она узнала потом, был в таком угаре, что был не в состоянии назвать свое имя, уж, не говоря о том, чтобы запомнить девчонку, которую покалечил и приговорил к шестилетнему аду. Она открыла кран с холодной водой и умылась. Надо успокоиться и просто забыть об этом. На время. Пока она не будет готова.