Под слезами Бостона. Больше, чем ад

– Слабак, – усмехается Серена и на миг нагибается, чтобы укусить меня за плечо.

– Только перед твоей красотой.

Она снова выпрямляется и внимательно смотрит на меня, прижав ладони к моей груди. Длинные черные пряди прикрывают ее оттопыренные соски и едва не достают до моих ребер. Она не прерывает зрительный контакт и плавно скользит пальцами вдоль вытатуированного сердца между грудными мышцами, повторяет его контур, как делала это раньше, думая, что я спал, и спускается ниже к ребрам.

– Дьявол не спит… – шепчет она и описывает пальцем каждую букву. – Это не о тебе.

– Ты права, – накрываю ее ладонь своей рукой и подношу к своим губам. – Эта татуировка посвящена Элизабет Кёртис. Бывшей Нот. Моей матери, – касаюсь ее костяшек и целую их.

– Почему? – нерешительно шепчет Серена, и я вижу в ее взгляде боль.

Ее сердце сейчас болит за меня, а я ведь хочу, чтобы оно только радовалось. Вот только так с ней не прокатит. Она хочет меня настоящего. Она хочет знать все. Ей важна? моя душа, а ее без боли не существует. И я впервые готов это с кем-то разделить.

– Чтобы помнить и никогда больше не забывать, каким монстром является моя мать.

Серена опускается на мой торс, кладет голову на грудь и обнимает меня руками, а я запускаю пальцы ей в волосы.

– То сообщение для Джейд, которое в Рождество прислал Шейн, было не от Шейна. Я все выяснил потом. Шейн ничего не знал. И не знает до сих пор. И никогда не узнает, – тяжело выдыхаю, но Серена остается покоиться на моей груди. – Сообщение, машина, подстроенная авария… Все сделано руками Лиз. И я бы смог это доказать, если бы спохватился сразу. Если бы не дал волю эмоциям. Но я поздно начал копать. Слишком поздно. Все уже было подчищено, и дело даже не рассматривали, как преднамеренное убийство. Все списали на несчастный случай. И я уже ничего не смог доказать. Я опоздал.

– Эзра… Мне очень жаль… – ее губы касаются моей кожи на ребрах там, где вытатуирована надпись.

– Но знаешь, что самое паршивое? – Серена не двигается, но я чувствую, как сильнее ее пальцы впечатываются в мое тело. – Я сам пришел к ней. После тюрьмы. Я пришел к Лиз, надеясь, что у нее осталась хоть какая-то крупица материнских чувств. Я просил ее не трогать Джейд. Просил оставить ее в покое. Я обещал, что Шейн никогда не узнает о ребенке. Что его это никогда не коснется. Ни его. Ни ее. Ни их семью. Ни статус, ни репутацию. Я клялся, что этот малыш и сама Джейд не навредят им. Я был молод и напуган. Я боялся за Джейд. А по итогу сам толкнул ее с обрыва. Я виноват в ее смерти, Серена. Я и моя чертова глупость.

– Господи, Эзра… – Серена вскакивает и резко обхватывает мои щеки ладонями. – Что ты такое говоришь? Открой глаза. Посмотри, что ты сделал на самом деле! Пожалуйста, увидь то, что вижу я. Прошу. Открой глаза. Такого большого сердца, как в твоей груди, я не видела ни у одного человека в этом мире. Возможно, только у своего отца. Ты рыцарь, Эзра. Настоящий. Храбрый и с самым добрым сердцем.

– Серена…

Она не может так думать. Какой из меня рыцарь? Какое доброе сердце? Его никогда там не было. Пусть лучше продолжает звать меня Дьяволом.

– Еще вчера я был Дьяволом. Сатаной. Демоном… Могу продолжать бесконечно. Ты всегда красочно описывала мою сущность.

– Я буду любить тебя любого. Даже в обличье Дьявола. Лишь бы ты любил меня так сильно, как свой ад.

– Черт возьми, – рывком прижимаю ее к себе и укладываю на лопатки. – Я набью эту фразу прямо под сердцем.

– Но сначала скажи, что любишь меня, – касается ладонью моей щеки и спускается к шее.

– Люблю, – выдыхаю в самые губы. – И пусть обрушатся все гребаные девять кругов ада. Я у твоих ног.

***

Прежде чем выйти из номера, я побывал у ее ног еще дважды. А точнее между ними. И если бы Серена не остановила, я бы совершил и третий заход прямо в лифте.

Сама виновата. От нее невозможно оторваться.

– Итак, – сжимаю ее руку в такси. – Еще раз. Ты…

– Аманда Спенсер. Студентка третьего курса криминальной журналистики. Являюсь ярой фанаткой деятельности Теренса О’Нила и пишу курсовую работу по его биографии. И ради эксклюзивного материала готова на все, что угодно. Я же гребаная ботаничка, раз приперлась к вдове со своим куратором.

– Все верно, но давай только не так агрессивно. Успокой на мгновение смесь своих горячих кровей, ладно? И будь милой.

– Я постараюсь.

– Уж постарайся.

– И постараюсь не думать о том, что ты в это время будешь обшаривать квартиру одинокой старой женщины.

– Да сколько можно, – выдыхаю и закатываю глаза. – Мне только нужно найти информацию.

– Чужую, – цокает она.

– И скопировать ее.

– Украсть.

– Какая, к черту, разница, когда Теренс уже мертв.

– Это не имеет значения.

– Ты невыносима, – сжимаю зубы и притягиваю ее к себе. – И я дико хочу наказать тебя.

– Не удивительно, ты ведь извращенец.

– Кто бы говорил, Серена, – шепчу ей в ухо и стискиваю в ладони ее бедро. – Наверняка ты уже вся взмокла от одних лишь моих слов. Проверить?

– Нет! – она сбрасывает мою руку и резко сжимает ноги. – Нужно настроиться на дело. Я и без твоих домогательств слишком взволнована.

– «На дело»? – усмехаюсь я. – Говоришь, как мафиози, а еще меня к ним приписывала. Твой отец точно не был в прошлом доном сицилийской мафии?

– Нет, он был врачом-анестезиологом, – фыркает Серена и закатывает глаза. – Да и как иначе обозвать это безумие, в которые ты меня втянул? Вообще не понимаю, как меня угораздило добровольно ввязаться в этот блеф.

– Все просто: я сразил тебя своим обаянием и харизмой, – расплываюсь в довольной улыбке. – У тебя не было шансов. Ты бы ни за что не устояла и не отказала бы мне.

– Самовлюбленный Дьявол, – цокает языком и смешно сдвигает брови.

– Твой личный Искуситель, – придвигаюсь вплотную к ее лицу и обдаю жарким дыханием ухо, отчего Серена вжимается в спинку кожаного кресла. – Который не устанет толкать тебя на всякие неправильные, отвратительные, бесстыжие, развратные и очень пошлые поступки, – прикусываю мочку и хрипло шепчу: – Хотел бы сказать, что у тебя есть шанс сбежать, но уже слишком поздно. Я никуда тебя не отпущу, Аленкастри.

– Мы на месте, – оповещает водитель, как только мы притормаживаем у двухэтажного дома цвета слоновой кости со стриженными кустами роз вместо типичного белого забора.

– В этот раз тебе повезло, – целу?ю Серену в висок и выбираюсь из салона. – Не забудь свой фейковый студенческий, Аманда Спенсер, вдовы мертвых журналистов бывают крайне недоверчивы.

– А кем будешь ты? – Серена догоняет меня у входной белой двери и останавливается за моим плечом.

– Малдером[2 - – Фокс Уильям Малдер – персонаж телесериала «Секретные материалы», специальный агент ФБР.], – гордо заявляю я.

– Ты провалишь нам всю операцию, – слабо толкает меня сзади. – Но шутку я оценила. Я тоже в числе фанаток «Секретных материалов» и красавчика Фокса Малдера.

– Но он все равно не сравнится со мной, согласись?