Хлоя. Как я умирала

Спонтанность – наше второе имя. Как и буря в стакане воды, что мне с завидным постоянством устраивал Ник. Этот вечер не стал исключением.

– Хлоя, какого черта ты там устроила? – Николас рвал и метал, стоило нам переступить порог дома.

– Нииик… Ну он же совсем один в этом городе, он видел мои кольца, никто не переходил границы, – надо сказать честно – язык у меня заплетался как у лектора, отведшего у нерадивых студентов шесть пар подряд, пальцы наотрез отказывались слушаться и справляться с застежкой босоножек. Хоть в обуви спать ложись.

– А я тебе скажу, как было – ты ворковала с каким-то малолеткой, стоило мне упустить тебя из виду. И ты такими видишь счастливые и ответственные семейные отношения? Стоит мне отвернуться – ты уже окучиваешь какого-то француза? – бросил мне Ник, поднимаясь по стеклянной лестнице в спальню, по пути нервно щелкая пуговицами своей белой рубашки. Ненавижу, когда он вот так меня отчитывает.

– Ты себя вообще слышишь? Человек – один в этой стране, английский знает на уровне начальной школы. Все наше общение ограничилось тем, что я пыталась объяснить какие коктейли как, называются. Ну и немного о нашем городе, из-за чего истерика то? Ты же знаешь, что я уже заполучила главного красавчика на этой планете и "окучивать какого-то француза" нет никакого резона – главный приз уже вот-вот будет в моей постели, – мои попытки погасить ссору были действительно жалкими.

– Ой, ну вот не начинай пожалуйста, ложись спать. Твоя общительность и человеколюбие меня до ручки доведут, – с неприкрытой злобой и почти такой же пьяной усталостью сказал Ник, укладываясь в постель.

Надо отдать нашим отношениям должное, но те редкие ссоры, которые у нас случались, практически всегда были на фоне неоправданной ревности моего мужа ко всему, что имеет подобие мужчины. Я же не видела ровно никакой разницы, все гендерные различия стерлись с его появлением в моей жизни – другие существа мужского пола перестали для меня иметь какую-либо значимость как объекты симпатии. Я люблю людей и всегда готова прийти на помощь страждущим, неважно какого пола они были и какие на меня имели виды. Из-за чего довольно часто получала нагоняя от Ника.

Сил упрямиться не было никаких – спать действительно хотелось адски, хоть я еще и надеялась развести супруга на секс, дабы погасить конфликт окончательно. Старые добрые кувыркания после ссоры – что может быть лучше, особенно когда вы оба навеселе. На самом деле, развалившись в постели, я даже не могу сказать, что я была пьяна. Скорее просто устала… Но на Ника то у меня силы всегда найдутся. И время было что ни на есть удачное… Возможно именно сегодня нас могло настигнуть чудо и мы, наконец, смогли бы увидеть долгожданные две полоски на тесте.

Но у жизни на всех свои планы, а в планах Ника, судя по всему, было обнять меня во сне, простив мою человечность.

Глава 3

– Мам, ты уверенна? – я не могла поверить своему счастью.

За пару дней до дня икс – дня празднования нашей годовщины с нашими друзьями, намеченного на субботу, мы праздновали настоящую календарную годовщину в ресторане с нашей семьей.

Весна выдалась безумно теплой, позволив нам насладиться потрясающей атмосферой летней террасы. Деревья на ее территории были увешаны десятками крупных лампочек, сияющих лунным светом, что идеально сочеталось со скандинавским стилем оформления площадки. Теплый влажный воздух, прогретый за день жарким солнцем, был наполнен ароматами цветущих крокуса, вишни и азалии. Вперемешку с ароматами блюд, щедро расставленных на нашем столе, создавалось невероятное сочетание. Все-таки, сыграть свадьбу весной было прекрасной идеей. В этой безмятежности, я даже стала забывать о том, что вопрос с празднованием годовщины вместе с нашими друзьями навис над нами как Домоклов меч. Даже не могу вспомнить, как разговор постепенно перетек к обсуждению наших планов на субботу, когда я, конечно, не могла не поделиться своими переживаниями по поводу надвигающегося апокалипсиса. И своими сетованиями по поводу фирм, в которых я хотела заказать проверенных аниматоров для детей дабы минимизировать потери – все до единой оказались заняты на месяц вперед. Но моя мама выдала гениальную идею – забрать всех детей к себе.

– Конечно, родная! Я пережила взросление и переходный возраст тебя и твоих двух братьев, неужели я не способна справиться с пятью малышами? – ее лицо было непроницаемо.

– Мам, их будет шестеро. Все бабушки и дедушки заняты, няни, как на зло, именно в этот выходной тоже.

– Одним больше – одним меньше. Тем более, я уверенна, Кэрол с радостью составит мне компанию, лишний повод обсудить наших никудышных деток, – она сделала вид, что задает вопрос, хотя на самом деле не оставила маме Ника места для маневра.

– Конечно! Может кто-то из мам ваших друзей захочет присоединиться? Устроим мамскую вечеринку, Кади, – кажется Кэрол тоже сошла с ума. Или это был сарказм?

– Нууу… Давай я попробую подкинуть эту идею парням – что-то мне подсказывает, что они сумеют утихомирить в своих женах комплекс беспокойной матери, – Ник пытался говорить максимально отчужденно, но я-то знаю – в душе он ликовал и танцевал лампаду.

И на мое удивление – все воодушевились этой безумной идеей. Не знаю, повлияло ли на них безмерное уважение к нашим родителям, воспитавшим таких потрясающих людей как мы с Ником, или они увидели свет в конце тоннеля, в виде возможности на несколько часов забыться и оторваться на вечеринке… А когда мама скинула фотографию, на которой дети в полном составе с упоением играли с железной дорогой (оставшейся от моих братьев и ждавшей своего часа на чердаке) и вовсе потеряли счет времени.

Вечер прошел на ура. Темы родительства и детских садов не поднимались каждые 15 минут, а тосты о наших будущих детях и вовсе перестали звучать под конец. Мы переиграли во все настольные игры, бывшими под запретом по причине наличия мелких деталей, от души посмеялись над былыми приключениями и клянусь, еще немного, и сорвались бы в клуб всей компанией, как пришла смс от мамы – малыши хотели спать.

– Лин, ты же не против, если я останусь еще ненадолго? Обещаю быть дома к полуночи. К часу максимум, – умоляюще вопрошал Майк.

– Ой и я. Не могу оставить эту замечательную бутылку виски без моего присмотра. Согласен с условиями Майка, – прибавился еще один страждущий в лице Кларка.

– Хорошо, но завтра ты сидишь с детьми, пока я болтаюсь по магазинам, – вот от такого тирана как Лея услышать согласие – было верхом моего понимания. Тем более весь вечер она даже не вела себя как сука, так что лимит ее снисходительности и без того был явно превышен. Никогда не перестану удивляться этому загадочному миру.

– Отличная идея, пожалуй, завтра я составлю тебе компанию. Развлекайся, любимый, – Лин чмокнула Майка в щечку и вместе с остальными друзьями, видимо не готовыми к таким резким переменам в режиме, отправилась домой. Эми и Адам не в счет – они всегда были за любой кипишь, однако бомба замедленного действия в виде их замечательного сына, который, итак, вел себя подозрительно хорошо, диктовала свои правила.

Стоило дверям закрыться, как вечеринка перетекла в совершенно другое русло. Парни ушли в отрыв, за час опустошив практически все купленные запасы виски. Двусмысленные шуточки звучали все чаще, а связная речь – все реже. Я уже готова была оставить друзей в чисто мужской компании, как на полпути из гостиной меня окрикнул Кларк, этот очкастый блондин всегда умел поставить меня в неловкое положение:

– Хлоя, вот скажи мне пожалуйста – что вас, женщин, не устраивает в ваших мужьях? – увидев недоумение в моих глазах продолжил. – Когда конкретно наступает тот момент, что вы начинаете изменять?

– Ты к чему клонишь? – кажется Ник мгновенно протрезвел.

– Дружище, я ни на что не намекаю, задал вопрос, – преспокойно промямлил Кларк, завороженно рассматривая янтарную жидкость в своем стакане.

– Нет уж, будь добр пояснить, – разгон у Ника от умиротворения до ярости был, кажется, еще короче, чем у меня.

– Николас, остынь, просто хочу слышать мнение адекватной женщины. Кажется, последней адекватной женщины в нашей компании.

– Мне, конечно, безумно приятно, но я все еще не понимаю, зачем тебе мое мнение, – надеюсь, мои попытки проявить безучастность не были слишком очевидны явно перебравшему Кларку. Ведь я прекрасно понимала, о чем идет речь.

– Хлоя, как мне это остановить? Где и когда я оплошал, ведь все было так хорошо…, – кажется Кларк был готов заплакать. Или отключиться. Одно из двух.

– Хочешь сказать, что нашелся кретин, позарившейся на верность твой жены? Друг, прости, но у тебя паранойя – дай ей волю, Лея, эта твоя рыжая бестия, всех мужиков со свету сживет, как она еще тебя не съела как самка богомола, – Майк будто тоже протрезвел, предвкушая веселую беседу.

– Оставь его в покое, Майк, – рыкнув, зарубил насмешки на корню Ник.

– Погоди, так ты ТОЖЕ знал? – вот тут я поняла, что ляпнула лишнее, потому что все три пары глаз уставились на меня. Чертово красное сухое.

– Что ты сказала? – глаза Кларка вот-вот готовы были вылезти из орбит и поскакать по паркету подальше от этой Санта-Барбары.

– Да ладно? – Майк, ликуя, откинулся на стуле.

– Милая? – Ник, стараясь придать нежности своему голосу, хотя весь его вид выдавал крайнюю степень растерянности.

– Ой, да перестаньте. Почему допрос именно у меня? Все в этой комнате знали, что Лея уже больше года изменяет своему мужу, за исключением Майка. Который, кстати, был слишком занят, пытаясь не спалиться в своих собственных загулах, – а знаете что? Достали уже меня со своими тайнами.

Майк прыснул, а Ник устало закрыл глаза рукой.

– О боги… Как давно вы в курсе? – Кларка было действительно жалко.

– 8 месяцев, – отчеканила я.

– Полтора года, – ошарашил всех Ник. Ну, зато теперь все внимание было приковано к моему мужу.

– И вы не сказали? Это называется друзья? Хлоя то я понимаю, женская солидарность и все такое, но Ник? Ты узнал чуть ли не раньше, чем сама Лея, а мне ни слова не сказал? Да идите вы к черту, лицемеры хреновы, – похоже настрой Кларка на задушевную беседу был утрачен полностью, в отличие от настроя отправиться восвояси.

– А что бы это изменило? Ты бы бросил двоих детей и дом, оформленный на вас обоих? Ты же тоже юрист, ты знаешь, что суды с Леей тянулись бы годами, а психика ваших детей была бы уничтожена. Ты и сейчас в курсе, но продолжаешь разыгрывать из себя счастливого семьянина. Поэтому я спрашиваю еще раз – что бы изменило, если бы ты узнал это не сам, а от меня?

– Ээээммм…, – пока Кларк замешкался, Ник продолжил свою тираду:

– А знаешь, я сам отвечу – ты бы прожил эти полтора года, погрязнув в депрессии и судах. Вместо этого ты жил в счастливом неведении, спокойно наблюдая как Эндрю делает первые шаги, а Софи заучивает и картаво поет песни Red Hot Chilie Peppers.

– Да я бы сделал что-то! Я бы что-то поменял в себе, поговорил бы с ней, не позволил бы ей втянуться, я бы… Я не знаю, – Кларк был окончательно убит, растекшись как растаявшее мороженное по столу.

– Ты бы ничего не сделал. Что бы не сделала Лин – это вряд ли меня остановит, я паталогический бабник, что уж тут греха таить. Но ни ее, ни двойняшек я никогда не оставлю. Я, конечно, поклянусь ей на чем угодно, что это было в последний раз, если она узнает и прижмет меня к стенке, но просто впредь буду более осторожен, – вот от кого от кого, но хоть одной честной фразы от Майка не ожидал услышать никто.

– Майк, про твою патологию все знают, но тут – другая ситуация, – наконец мне дали вставить хоть слово. – Поговори с ней, Кларк. Скажи, что все знаешь и готов идти на диалог. Таить уже бессмысленно, ты, итак, на грани срыва.