Нью-Йорк

Но он тут же выплыл из-под неровного покрова, улыбнулся мокрыми зубами и помахал рукой от удовольствия. Корабль остановился от недоумения. И тотчас все матросы стали прыгать в воду. Они бросили свою глупую акробатику и швабры и стали мокрыми, как вольная стая рыб. Солнце подмигивало кораблю, а он довольно изощрённо гудел в ответ. Гудел… Гудел… Гудел…

Тогда-то мальчишка и очнулся.

Город был серым, грязным и кислым. Мальчишка окончательно расковырял дырку в кармане, и теперь его карманы стали двумя огромными днищами его отчаянного творчества.

В магазине делать было нечего, всё равно денег решительно не было. Тогда он захотел непременно зайти в любой двор и покидаться в стёкла домов. Мальчишка с чёрными глазами долго выбирал подходящий камень. Он должен быть как родной, близкий. Чтобы даже кидать в окошко было чуть жалко, как будто что-то дорогое от сердца отрываешь. Он глазел на серую землю без передышки. И совершенно вдруг он нашёл именно то, что так долго искал. Камень цвета неудавшейся жизни. Красивый такой камень.

После долгих раздумий он выбрал особенное окно. С тяжёлыми синими шторами. Наверняка они пыльные и утомившиеся.

Мальчишка далеко запрокинул руку и удачно расстался с камнем. «Оооох» – вот так свистнул камень на прощание. «Дззззззинь-дрянь» – вот так встретило неприветливое стекло своего разрушителя.

Мальчишка звонко рассмеялся и огромными прыжками устремился в глубь любого двора.