Сломленные крылья души
– Обижаешь, я тут, конечно, натворила делов, но про твой День Рождения не забыла, точно помню, что 7 декабря 2001 года всколыхнула, своим появлением, весь этот мир Филатова Вероника Владиславовна, – карие, с золотистыми крапинками, глаза чуть не выпали из орбит, когда девушка услышала свое полное имя, да еще и с отчеством.
– Хэй, ты совершила самую ужасную ошибку в мире! – Провозгласила она и запустила в меня подушкой. – Ты же знаешь, что я терпеть не могу, когда все так официально, – она схватила вторую подушку и вновь швырнула в мою сторону. Я успела отразить первый удар, но со вторым промахнулась, и он приземлился прямо в лицо, расквасив мой нос в "лепешку". Расхохотавшись, я повалила подругу на спину и крепко- крепко обняла, вдохнув цветочный, с примесью меда, аромат.
– Где будем отмечать? – С любопытством спросила я.
– Мне понравилось в том клубе, ну, где мы отмечали твое восемнадцатилетие, поэтому я решила, что было бы неплохо отметить в проверенном месте, – широкая улыбка расползлась по ее аккуратному личику, обнажая ровный ряд зубов.
Я никогда не умела улыбаться с зубами.
– Хорошо, я приду.
Несмотря на все негативные эмоции от этого заведения, я не хочу портить подруге праздник. По возможности попробую расслабиться и выкинуть из головы надоедающие мысли о вине перед Ильей, и наконец-то извинюсь.
***
Сутки пролетели слишком незаметно. Я набралась сил и решимости, чтобы вновь посетить школу, но ничего хорошего из этого не вышло. Классный руководитель "насела" на меня чуть ли не с порога, устроила допрос прямо в коридоре, где просто полно народу, а, следовательно, и "ушей". Проблемы с учебой не по моей части, но все, что так навалилось на меня, отразилось на посещаемости и прибавило немало долгов. Со слов руководителя и директора:
– Арсения, ты должна догнать ребят, выполнить все домашние задания, которые вам задавали, избавиться от накопившихся долгов и просто ходить на занятия, мы уже сбились со счёту, сколько уроков ты пропустила. Так не годится, мне жаль, но то, что с тобой происходит не должно отражаться на твоем успешном окончании школы, в конце-концов, мы просто не допустим тебя к экзаменам, если к концу следующей недели ты не исправишь ситуацию.
Я тяжело вздохнула. Укоризненно посмотрела на директора, и развернувшись пошла на урок.
Что я могла сделать в данной ситуации? Убиться о стену, но закрыть все свои пропуски и сдать долги? Да это за неделю сделать не возможно, мне как минимум нужен месяц. Я уже убедилась, что никого не волнует та авария, в которой я потеряла родителей. Всем абсолютно наплевать на случившееся, им бы только не потерять свою статистику и поскорее дать мне пинка под зад. Я уже сбилась со счёту, какой это совет, даже мудрость от вселенной, скорее всего нижней: В этой жизни каждый сам за себя. Мечтай и придумывай сколько угодно, но надейся только на себя.
Тогда Рони осталась у меня переночевать, чтобы утром вместе пойти в школу. Перед тем, как я,наконец, упала на свою кровать, она притащила свою сумку, наличие которой я не заметила, когда она ко мне приехала, поставила на пол и хитро на меня посмотрела.
– Я больше, чем уверена, что в твое гардеробе нет того, что ты бы смогла надеть на мою вечеринку, – ну опять, а мне так хотелось поспать, я слишком вымоталась за эти несколько месяцев. Уже не помню, когда нормально спала без ночных кошмаров.
Рони перебрала несчастную «кучку» платьев. Затем громко цокнула языком и широко улыбнулась, постучав указательным пальчиком по кончику носа. Я сразу же поняла, что она нашла именно то, единственное платье, которое идеально, по ее мнению, будет сидеть на моей фигуре. Девушка негромко рассмеялась, подмигнула мне одним глазом и утащила сумку в ванную комнату, так и не показав мне платье.
День Рождения как раз выпал на пятницу. С самого утра Рони то и дело трещала о предстоящей вечеринке и как все будет здорово. Мне приходилось широко улыбаться и иногда кивать головой, чтобы согласиться, хотя, по сути, я даже не всегда ее слышала.
Когда стрелки часов перевалили за 18:00 в дверь раздался звонок. Я лениво поднялась с дивана в гостиной, отложив книгу, и поспешила открыть. Вероника выглядела так, как и положено имениннице – сногсшибательно. Под теплым, кофейного цвета, пальто и шерстяным шарфом скрывалось темно-темно синее шифоновое платье, полностью оголяющее,еще загорелые, плечи, открывающее вид на красивые ключицы, оно собиралось на талии, подчеркивая ее изящность, и заканчивалось чуть ниже колен сзади и чуть выше спереди, оголяя ноги. Икры девушки обвивала золотая лента, идущая от туфель на тонком каблуке. Роскошные красные волосы, поблескивающие от растаявших снежинок, струились красивыми локонами по спине и плечам. Позади подруги показался кто-то еще, смутно знакомый. Парень!
– Та-да-дам, – девушка взмахнула вверх руками с пакетами и протиснулась внутрь, молодой человек извиняюще улыбнулся и прошел следом. – Сейчас из тебя сделаем полноценную девушку, – я поморщилась. – Вновь будешь покорять, а потом разбивать подлые мужские сердца, ведь они такие хрупкие.
– Рони, тебе не холодно с голыми ногами? Ничего не отморозила себе? – Улыбнулась я и сложила руки на груди.
– Ладно тебе, мы на машине, ничего не отморожу, – прощебетала та и улыбнулась ещё шире.
– Кхм, а ты не хочешь нас познакомить? – Я взглядом указала на парня, привалившегося к входной двери, буквально поедающего взглядом подругу.
– А, точно, совсем забыла, – на щеках проступил легкий румянец. Она протянула руку в его сторону, как будто приглашая подойти ближе. Где-то я его уже видела. Я окинула его взглядом, остановившись на лице.
Красивые, едва отдающие болотиной, глаза, под изящным изгибом черных бровей, были уставлены прямо на меня; невероятно розовые губы, нижняя чуть полнее верхней; остро очерченный подбородок и скулы; волосы, уложенные гелем, находились в творческом беспорядке, выглядели так, будто он не один десяток раз зачесал их пальцами.
– Это Кирилл, мой парень. Мы встретились на вечеринке, помнишь?
Бинго, теперь я ясно помню, откуда он мне кажется знакомым, парень подходил к нашему столику один раз, и больше я его не видела, как и Рони.
– Очень приятно познакомиться, Роня слишком много о тебе болтает, так что можно сказать, что мы уже знакомы, – Кирилл протянул ладонь, внутренней стороной кверху, и ослепительно улыбнулся, слегка наклонив голову вправо. Я вложила свою, и он тихонько сжал ее.
– Действительно, спасибо Рони, – пробубнила я, испепеляя уничтожающим взглядом подругу. Она виновато пожала плечами, крепче сжимая ладонь парня и притягивая его к себе.
Глава 11
– Ну, вот теперь, кажется, готово, – взмахнув кисточкой, Рони смахнула лишнее с моих щек и внимательно присмотрелась. – Хм, – девушка постучала наманикюренным пальцем по подбородку, нахмурив брови. – Я думаю, что выбрала будущую профессию. Ну да ладно, поднимайся скорее, я хочу видеть твою реакцию.
Ноги слегка затекли, в ступнях слегка покалывало. Когда я наконец-то смогла подняться со стула и подойти к огромному зеркалу, то в буквальном смысле обомлела от собственного отражения.
Мои волосы забраны в небрежный хвост, маленькие прядки, как будто выбившиеся из строя, обрамляли румяное лицо. Глаза, в обрамлении пушистых ресниц, сияли, как никогда раньше; на губах переливался легкий блеск персикового оттенка. Я сделала пару шагов назад, чтобы оценить весь образ. Белое, с сетчатыми вставками на рукавах, платье струилось легкой волной, от талии вниз, сужаясь к центру, ткань образовывала небольшой своеобразный треугольник. Зона декольте, со специальными вставками для груди, и солнечное сплетение закрыты плотной тканью, образуя некий контраст между легкостью юбки и верхом платья. Спина практически голая. При каждом движении тоненькие кисточки щекочут кожу, вызывая тонну мурашек по всему телу. Глубоко вдохнув, я развернулась к Рони и ее парню.
– Ты уверена, что мы идем в ночной клуб? У меня зародились некие сомнения, может, выбрать что-то поскромнее? Все-таки у тебя праздник, – простонала я, в ожидании уставившись на подругу. Слишком откровенно, я даже бюстгальтер не надела, со мной такое впервые: пойти куда-нибудь, а тем более в клуб, без "верха" нижнего белья. Спасибо, хоть трусы на месте.
– С ума сошла? Как по мне, то оно просто создано для тебя, Кир, что скажешь?
Парень с явным интересом оглядел меня с ног до головы, чуть дольше остановившись своими болотными глазами на зоне декольте. Меня бросило в жар. Клянусь, я чувствовала, как мои щеки становились пунцовыми.
Кирилл обольстительно улыбнулся и кивнул головой.
– Слушай, я конечно уже не свободен, – Рони уставилась на него и легонько шлепнула по плечу. – Но все парни с ума сойдут, будь аккуратна. Послушай Роню и не переодевайся, если что-то случится, то я помогу, можешь на меня рассчитывать.
Он подмигнул мне и притянул к себе подругу, поцеловав чуть выше щеки. Краска еще сильнее прилила к щекам. Видеть Рони счастливой с кем-то другим, не со мной, непривычно.
– Тогда, нам пора! – Крикнула подруга. – С остальными встретимся уже там.
– С остальными? Разве будет много народу? – Спросила я, прежде не подумав.
– Совсем немного, в основном знакомые, разве, что Кирилл пригласил друга, –ответила Рони, кутаясь в свое пальто. – Я думаю, он тебе понравится.
Интересно.
Машина Кира остановилась на ближайшей, от клуба, парковке. Вечер выдался довольно прохладный; морозный воздух щипал щеки, а ветер заставил накрашенные глаза беспощадно слезиться.
Ничего не изменилось с того раза. Неоновая вывеска Paradise Garden слегка подмигивала, но в целом горела так же ярко. Недавно выпавший снег слегка хрустел по ногами белых лодочек. Ноги почти замерзли, особенно лодыжки. Конечно, кто зимой надевает тоненькие капроновые колготки.
Маленькими шажками, вместе с подругой, я семенила до входа, пытаясь не упасть. Кирилл слегка придержал нас у двери, здороваясь с охранником. Чтобы чуточку согреться, я слегка подпрыгнула и повернулась в сторону парковки. Сама удивилась, как осталась цела, и не шлепнулась на попу. У самого выезда стояла женщина; на ней было черное пальто, высокие сапоги и черный платок, повязанный на голове. Ее взгляд, абсолютно точно, был направлен в мою сторону. Она стояла совсем неподвижно, будто боялась выпустить меня из виду. От такого пристального, даже наглого, разглядывания моей персоны, меня передернуло. Волоски на затылке встали дыбом. Неужели в нынешнее время можно так бессовестно разглядывать любого, кто окажется в поле зрения? Я поспешила отвернуться и сосредоточиться на разговоре.
Внутри клуба было невозможно жарко, легкие чуть ли не горели от недостачи кислорода. Все помещение было пропитано дымом от кальянов и сигарет; то и дело в разных уголках комнат вспыхивали красные огонечки.
Компания была почти та же, что и на моем праздновании, прибавились лишь некоторые одноклассники, ребята из параллели. Друг Кирилла опаздывал и просил не пить без него, чтобы мы не натворили чего-нибудь дурного. Можно подумать, что в трезвом состоянии человек не в силах натворить кучку непристойностей, при воспоминании которых можно кататься по полу от смеха.
Илья сидел прямо напротив меня, в светло-розовой, обтягивающей рельефные мышцы рук, рубашке и синих джинсах, низко сидящих на широких бедрах. Его взгляд был опущен вниз, лишь раз он взглянул на меня. Я прикусила губу и мысленно послала себя же к черту. Сама виновата в его поведении. Я коснулась носиком туфли его колена под столиком, дождалась, пока он почувствует прикосновение и кивнула в сторону бара. Илья удивленно посмотрел в мою сторону, слегка нахмурив красивые брови.
Я поднялась со своего места, предупредив Рони о том, что отлучусь, и направилась в сторону барной стойки, к дверям туалета. От нервов и злобы на себя же, я мучала пальцы, то и дело, заламывая их, то в одну, то в другую сторону.
– Ты хотела поговорить? – Даже в таком шуме его голос звучал достаточно громко для того, чтобы я смогла испугаться. Он возвышался надо мной, такой красивый и такой недоступный, для меня. Я шумно взглотнула и осмелилась посмотреть в его глаза.
– Я хотела извиниться за свое поведение, за все, что наговорила, я была пьяна и не могла адекватно оценить ситуацию. Я просто… я просто не знала, как реагировать на твое признание, – заикаясь, ответила я.
Взгляд медленно наполнился пониманием, зеленые глаза заблестели. На миг мне показалось, что вот он – тот самый друг, которого я так люблю и ценю. Тот самый человек, который заступился за меня в проклятой столовой и пожертвовавший своим обедом.
– Сень, – Илья взял меня за подбородок. – Ты не виновата, и обиды я на тебя не держу, – он улыбнулся, и на его щеках заиграли ямочки.
– Здесь виноват только я, я не должен был вот так все на тебя вываливать. Последние дни было особенно сложно избегать тебя, – парень расслабил пальцы, а затем и вовсе их убрал. На лице заходили желваки, он потер глаза и вновь посмотрел на меня. – Послушай, совершенно неважно то, что я чувствую к тебе, если это невзаимно, мы же по-прежнему остаемся друзьями? Пожалуйста, скажи, что да?
Я кивнула головой и чуть глубже втянула носом воздух. Губы изогнулись в улыбке, Илья протянул свои руки и сгреб меня в медвежьи объятия. Я обмякла, вдыхая знакомый аромат.
– Я желаю тебе только счастья, и если оно не со мной, то я готов пожертвовать своими чувствами, чтобы ты по-прежнему осталась в моей жизни и всегда улыбалась. Только это для меня важно, – глаза защипало от подступивших слез, больно осознавать, что кто-то готов пожертвовать самым дорогим, своими чувствами и счастьем, лишь бы я осталась в его жизни. Сейчас это редкость. В нашей жизни каждый поглощен собственной выгодой, высокомерием и чувством собственной важности. Мне обидно, что такая, как я, смогла ранить его: заставила пойти на жертву, отречься от собственных чувств.
– Прости. Знай, что я тебя люблю. И спасибо тебе за то, что ты всегда рядом, мне так жаль, – сжимая крепче ткань его рубашки на спине, я громко шмыгала носом.
– Я за все тебя прощаю, маленькая моя, и я, – Илья запнулся, тяжело вздохнул и все-таки сказал это. – И я, люблю тебя.
Мне даже представить страшно, как ему больно. Так хотелось избавить его от мучений, раз и навсегда. Парень чмокнул меня в макушку, он любил так делать, еще раз крепко обнял, смахнул пальцами мокрые от слез дорожки на моих щеках и повел обратно к столику.
К нашему приходу ребята успели прилично набраться. Я решила особо не отличаться и тоже немного налегла на спиртное. По пищеводу бежала уже третья порция текилы, когда перед нами возник мужской силуэт.
– Хэй, Богдан, я и не надеялся, что ты придешь, выпивка почти кончилась, – выкрикнул Кирилл, опрокидывая еще один стакан виски. Уверена, что при таком раскладе дел нам понадобится такси.
– Да вот смотрю и жалею, что не пришел раньше, кажется, все веселье уже кончилось, – хриплый голос звучал невероятно сексуально, по коже побежали мурашки. – Именинница, прошу простить за опоздание, задержался по работе, и принять мои искренние поздравления, – боже, я уже его знаю.
Мой мозг слишком пьян, чтобы вспомнить этот голос.
– Ничего страшного, веселье еще не кончилось, и спасибо, за поздравления, – пьяным голосом пропела подруга.
– Кхм, могу я вас попросить сдвинуться чуть правее? – Вновь проговорил силуэт.
Брр, я допила последнюю порцию и откинулась на спинку диванчика. Моего плеча коснулись прохладные пальцы. Я вздрогнула и попыталась найти того, кто до меня дотронулся; перед глазами все плыло, но я четко видела черные омуты глаз и белоснежную улыбку. Сглотнув сильнее, я кое-как оторвала попу от кожаного дивана, потому что голая кожа прилипла к ткани, и сместилась вправо максимально далеко, чуть не прыгнув на колени Кира.
Легкая ткань платья слишком задралась, открывая вид на мои ноги, даже больше. Густо покраснев, я нервно одернула ее как можно ниже. Со стороны послышался смешок, а именно оттуда, куда приземлился парень.
– Я такой страшный? – Вновь усмехнулся он. – Мы же уже знакомы.
– Серьезно? Я вот что-то не припомню, – действительно, алкоголь прибавляет смелости, чтобы позволить себе подобную дерзость.
– Ммм, – Богдан наклонился чуть ниже, чтобы слышала только я. – А я думаю, что мы знакомы намного ближе, чем ты думаешь, – его пальцы коснулись влажной кожи, едва задевая край моего платья. С моих губ сорвался нервный вздох. Я нервно огляделась, густо покраснев, все были заняты обсуждением чего-то, Илья вообще танцевал с какой-то девчонкой из параллели.
– Не бойся, никому нет дела до того, как ты отреагировала на мои прикосновения, кстати, отличное платье, – вновь прошептал он. Богдан отстранился, глазами указал на меня, чуть выше солнечного сплетения. Черт, возбужденные соски просвечивали сквозь ткань. Я ошеломленно подняла взгляд на него и едва не сгорела со стыда. Нужно было надеть что-то скромное, теперь я в полной заднице.
Схватившись за стакан виски Кира, я сделала слишком большой глоток и подавилась. Богдан положил ладонь мне на спину, вырисовывая узоры на голой коже. Это заводило еще больше, я сильнее свела ноги, хватаясь за горящие щеки. Богдан даже не выпил, он полностью поглощен моим присутствием. Я не могла ничего сказать, все мои мысли слишком спутаны от лошадиной дозы алкоголя, а сболтнуть какую-нибудь глупость совсем не хотелось.
– Здесь слишком шумно, думаю, что твоя подруга будет не против, если ты ускользнешь из виду, – черные глаза поблескивали, губы слегка приоткрыты. – Ничего такого, я всего лишь предлагаю продолжить у меня, – я испуганно посмотрела на него, будто он сморозил что-то странное, хотя это действительно странно. Но перспектива остаться с ним наедине слишком соблазнительна.
– Боже, я же не насильник, – усмехнулся парень. – Тем более я совершенно трезв, чтобы кого-то склонить к сексу против воли.
Я нервно усмехнулась и коротко кивнула, предупредив Кира, что уехала. Он что-то невнятно пробормотал и махнул на меня рукой; кто-то пьяный в доску, в том числе и я, раз решилась поехать с этим сексуальным и горячим парнем, к нему домой.
Убейте меня завтра, если я натворю что-нибудь глупое.
Глава 12
В салоне новенького автомобиля пахло чем-то цитрусовым; все было настолько чисто и аккуратно, что я невольно ущипнула себя незаметно за коленку и убедилась, что действительно нахожусь в машине, владельцем которой является молодой парень. Из динамиков приглушенно доносилась какая-то известная попса, а за окном мелькали пейзажи оживленного, ночного города. Я уселась на переднее сидение, возомнив себя чересчур взрослой и самостоятельной, а самое главное привлекательной особой.
Кровь с невероятной скоростью неслась по разгоряченным алкоголем венам, а сердце билось, как птица в клетке, готовое вот-вот выпрыгнуть, упорхнуть и оставить меня наедине с этим парнем. Легкие по-прежнему горели, несмотря на то, что я покинула задымленное кальянами и сигаретами помещение.
Парень сосредоточенно смотрел вперед, лишь изредка поворачиваясь в мою сторону, чтобы оглядеть с ног до головы, и одарить улыбкой, от которой ноги потрясывает, а во рту пересыхает. От его взгляда становилось не по себе; ткань на груди натянулась еще больше. Да от меня разило возбуждением за десятки метров!
Очень надеюсь, что это не так.
Квартира была слегка больше, чем я смогла себе представить. Никаких намеков на холостяка: блеск, все как-то слишком аккуратно. Придерживаясь за стены и на ходу сбрасывая пальто, я дошла до дивана в гостиной, с грохотом опустившись на него. Легкая ткань платья на доли секунды взмыла вверх и так же быстро приземлилась обратно. Парень ускользнул куда-то на кухню, а может и в ванную, оставив меня совершенно одну.
На стене висели картины, много картин; прямо передо мной на каких-то черных креплениях новенькая плазма, а под ней дорогущая стереосистема. Не будь человек любителем хорошего звука, то не стал бы покупать эту штуковину. Повернув голову чуть правее к окну, я с восторгом подскочила с места и направилась прямо туда, напрочь забыв о своем опьянении. Огромный стеллаж был полностью заставлен различными книгами, начиная с классики и заканчивая современными романами. Пальцы руки по инерции коснулись каждой, они двигались медленно, как бы поглаживая и изучая каждую из них; сердце стучало еще быстрее, мне уже нравился этот парень. У каждой книги была своя обложка: одна имела слегка бархатный переплет, другая абсолютно гладкая.
– Ты увлекаешься книгами? – В тишине раздался хриплый голос, от чего я даже вздрогнула.
– Ты напугал меня, – ответила я. – Да, я люблю читать, но не все жанры. По большей части это все, кроме классики, детективов, фантастики и научной литературы. А я, как посмотрю, ты ценитель хорошего звука?
Богдан с интересом смотрел на меня, улыбаясь одним уголком губ. Он закинул руки за голову, потянулся, открывая темную полоску волос, скрывающихся за черными джинсами, и направился ко мне.
– Интересно, а ты очень внимательна. Не всем дано замечать несущественные детали, – прошептал он.
Мой взгляд был прикован к голому участку кожи, я буквально со стороны видела, как мои щеки покрываются румянцем. Он надвигался на меня медленно, с невероятной грацией; пальцы болели от моих истязаний, а губа вот-вот начнет кровоточить, если я не перестану ее кусать.
– Хм, а что ты думаешь о взрослой литературе? – Соблазнительный шепот щекотал ухо.
Его удивительно длинные пальцы зацепились за края ткани и скользнули вверх по коже. Мной овладели неведомые мне ранее чувства. Он поцеловал меня легко и непринужденно в сонную артерию, где бился пульс. Ноги едва ли не подкосились от таких действий.
– Ну, так что? Уверен, что ты хоть раз проявляла интерес к такому жанру.
Слова заглушал шум собственного сердцебиения.
– Да, – промычала я.
Ладони вцепились в его бицепсы, умоляя не останавливаться.
– Что «да»? Читала? – Я коротко кивнула. – Не удивлен, – с насмешкой ответил он. Затем резким движением обхватил меня за талию и слегка подтолкнул назад, к окну. Холодное стекло большого балкона приклеило меня к себе, остужая разгоряченную кожу. Его пальцы плавно передвигались с моих бедер на грудь, обводя пальцем маленькие кнопочки, откровенно выпирающие из ткани, на шею.
Между нашими лицами оставались жалкие сантиметры до соприкосновения губами, я чувствовала его мятный запах. Я облизнула губы, осмеливаясь поднять глаза на его лицо. Черные омуты смотрели жадно, его глаза напоминали мне самые чертоги ада, где резвятся черти – довольные черти. Трезвая я давненько бы возразила и хоть как-то попробовала бы сопротивляться, но я пьяна, и прямо сейчас готова утонуть, сгинуть в чертогах ада этого парня. С каждым прикосновением мне хотелось все больше и больше, тело требовало прикосновений, поцелуев, оно жаждало внимания. Хоть я и девственница, но не тупая, и прекрасно понимаю, что прямо сейчас хочу этого парня, целиком и полностью. Там внизу, все щекотало, трепетало и неприятно ныло.
В глазах все поплыло, когда его пальцы скользнули по бедрам, чуть выше. Я едва сдерживала стон; слишком приятно и стыдно одновременно. Губы раскрывались все чаще и чаще от ощущений, а грудь поднималась выше, вплотную прижимаясь к его, такой твердой и мускулистой. Богдан подхватил меня за бедра, придерживая одной рукой за поясницу. Слегка коснулся моих высохших губ и понес меня в темноту соседней комнаты. От легкого поцелуя вскружилась голова, я протяжно промычала, когда он отстранился, укладывая меня на безумно мягкий матрас.
Мои ноги были по-прежнему широко раскрыты, только так я могла наблюдать за моим искусителем, дьяволом воплоти. Словно прожигая меня немигающим взглядом, он медленно принялся расстегивать пуговицы черной, как и его глаза, рубашки. Это длилось бесконечно долго; и вот когда наконец показалась та самая полоска черных волос, я восторженно вздохнула и свела бедра как можно плотнее.
Он медленно стянул со своих плеч ткань, обнажая тело.
Вау!
В сумерках комнаты, под сиянием луны, мне открылась его грудь. Большая татуировка птицы или что-то похожее на нее начиналась прямо под его ключицами, там распростились широкие крылья, а заканчивалась чуточку выше солнечного сплетения. На руках тоже что-то виднелось, но это было слишком не примечательным, чтобы обратить больше внимания на маленькие детали.
Парень всем своим телом навис надо мной, заставляя вновь раскрыть ноги и подпустить его еще ближе. Выпуклая часть в области его ширинки давила мне на низ живота, вызывая бурю приятных мурашек. Крепкие руки стояли по обе стороны от моих плечей. Черные, как ночь, глаза пристально осматривали меня; сначала они исследовали мои глаза, а потом плавно перешли на губы. Стоило мне их облизнуть, как послышалось довольное урчание, и мои губы накрыли беспощадным поцелуем, заставляя забыться и упасть в пропасть, как будто во сне, мне уже хотелось достигнуть дна. Он настойчиво, но нежно сминал мои губы, совсем не давая глотнуть воздуха. Я старалась не оплошать и в точности повторять все, что он делал.