Татуаж сердца

Создавая в химии Ренову…

Как не лимитировать флюиды?
Как не беспокоиться за самость?
Как позволить усмирить планиду,
Что в ответе за души усталость?

Что добавить? Замесить? Накапать?
Что подлить? Насыпать? Подогреть?
Я – трусливый экспериментатор.
Я пока – губитель всех идей.

Любопытство

Интересно, как тебе спится
Под кричащий на крыше дождь?
Я боялась с тобою спиться
От запойных болей и нош.

Интересно, ты также любишь
Солнцепека укусы в нос?
Привязался, что не забудешь.
Странной песенкой не всерьез…

Интересно, бывает больно,
Что, сложившийся пополам,
Ты отчаянно молишь: «Довольно.
За покой даже душу продам»?

Интересно, как утро проводишь?
После ночи. Один. Или с ней.
Любопытство. Ведь больше не сводишь
Ни с ума, ни с привычных путей.

Вы упрекаете

Вы упрекаете в инфантильности?
Что ж – имеете полное право…
Я не кичусь иллюзорной всесильностью…
И часто по-детски рыдаю от раны…

Вы упрекаете в мечтательности?
Да, проживаю я в розовом сне…
И часто летаю столь бессознательно
В небе, где вы отдаетесь войне…

Вы упрекаете в откровенности?
Пожалуй, открыта больше, чем книга…
Но прочитать мои смыслы усердности
Вам не хватает ни года, ни мига…

Вы упрекаете в графомании?
Да уж, писать нынче дело нехитрое…
Но отчего ж тогда в вашем сознании
Все изувечено колкими рифмами?…

Семейная пустошь…

Семейные традиции, как в лучших книгах Бронте…
Она, слегка уставшая, а он навеселе…
Пьют кофе, обсуждая непостоянство фронта,
В котором виноват пролив Лавуазье…

Попьют и посудачат о детях непослушных,
Налоговых препонах и роскоши Гоа…
Затем расскажет он о хлипкости несущих,
О том, что ремонтировать давно уж их пора…

Она, слегка зевнув и сделав три затяжки,
Решает намекнуть о шубе мисс Бурбон…
Увы, но мысль его все занимают ляжки
Хорошенькой прислуги с огромным красным ртом…

«Еще по кофе?» «Можно… а можно и с ликером…»
«О чем поговорить?» – ее типичный страх…
«О чем поговорить?» – он словно эхо вторит,
Но произносят оба: «Как ветрено в горах…»

И светит им в окно искусственное солнце,
И освещает луч иллюзию семьи…
К чему же только вам такое благородство,
Коль лжете вы себе, немые старики?..

Семейные традиции, как в лучших книгах Бронте,
Их двадцать лет уже совместно стерегут…
Но нет души семьи и нет живого солнца…
И их сердца давно им песни не поют…

Моя подруга – муза

Муза пьет ром и курит кальян…
В сердце – и дождь, и следы…
Знаешь, наверно, мой главный изъян —
Что перешли мы на «ты»…

Не было флирта, кокетства и ласк —
Тех пресловутых шагов,
Что популярны у питерских масс —
Словно разводка мостов…