Земное о земном

Познанья, когда образуются связи, восторг, упоенье
Прекрасным и отрицание смерти, зажмурив глаза – не
Хочу ни видеть, ни слышать, ни знать. С детства, да, с
Детства идет отрицание смерти со всхлипами в горле,
Отчаяньем и непонятным упорством, обидой той силы,
Когда на любовь отвечают издевкой. Ведь только ребенок
Так жаждет любви безусловной за то, что он мал и
Беспомощен, мал и зависим и сам может только любить,
Мир открывая с любовью в объятьях —
любви материнской,
Хранимый теплом и опекой, жизнь отдающей, всегда
Готовой отдать ради дитяти.

IV

В этом ли смысл начинания, первого с миром знакомства,
Тех ощущений, которыми зыблется детство, мира,
Улыбкой, смехом согретого, и любопытства, и удивления:
Что это? Как? А это? Так много вопросов. И точны ли
Ответы? В них мир обозначенный полнится в чистом
Сознании, незамутненном, в котором инстинкты и…
Предков залеплены соты, сокрыты в таинственных кладах,
Печати на них вековые. До них ли ребенку? Но винами
Бродят они в подсознании, темными винами, терпким
Настоем, из малости, глазом невидимо, там до рождения в
Тайном смешении нового в старом, в стремленье повтора,
Не равного сумме, но вечно иного, иного и все же в
Смешении крови изъятости из своего и другого в зачатии
Третьего как повторенья, хотя бы в намеке, в похожести;
Напоминанием юности нашей, усладу даря и забот
Прибавляя, от коих стареем, но радость привносят
в жизнь
Дети, и любим, страдая.

V

И эта малость сознания слабости сил и желаний.
Обиды нас мучат? Обиды на близких? Ведь только и можем
Обижаться на тех, кого любим, кто рядом. Чувство вины?
Совести муки? Осознанье значения сущности нашей? Как
Без этого жить? Соблазны, соблазны нас отвлекают: вот
Это иметь или это и то… Ребенок так тянет ручонку к
Игрушке той, что ярче, красивее всех, но занят бывает ею
Недолго – другую подай, и другую, и третью…
Вот зачинается день ярко иль скупо. Привносим в него —
С чем утром проснулись, и ночь наступает,
и будет ли новый?
Ах, страсти! Сокрыться в любовных объятьях желаем и…
Ищем того, кто нас выбрать готов, не зная, какие угрозы
Таятся в притирке друг к другу и как неизбежно страданье;
Так будем к смиренью готовы, как к смерти… Когда
Заболел, ничего нам не нужно и мысль о счастливости
Дней нас греет, дней до болезни…
А в старости? Только покой нам и нужен, и мысли о
Бренности жизни, о смерти довлеют, о том, как мы жили,
Стремились к чему и подвластны ли были страсти уму?
Ожидали ль того, что случилось? И стали ль мудрее?
Не то ли, что видеть не можем, понять, разгадать, открыть
Бездну нашего «Я», при нас остается, и так неизменно, так
Молодо, вечно, и это и есть то, с чем работать и надо, с
Явью своей, с отношением к «Я» и к другим? Их «Я» ведь
Такое, по сути, и помощь нужна.

VI

И вот они – жалобы. В этом сплетении голосов?
Мы их слышим повсюду, и рвут они сердце,
поэтому их отгоняем,
Уходим подальше. На всех ведь не хватит. До нас
Докричаться желают, до каждого вместе и разом, взахлеб о
Своём, о своём… Невидимый мир – он невидим,
но узнан
Святыми, и там в нем борьба? Надежда на помощь?
Надежда, надежда…
Изъятье из мира цветка. Такого не будет.
Будет другой, но не тот и не этот. Единожды мы
Пребываем в купели земной и только однажды глаза
Открываем приветствовать солнце и мир,
кой создали сами —
Мир понятий и смысла, знаков, символов, обычаев и
Ужаса, ужаса краткости мига, в котором пребудем, и
Выбора, как нам его провести…
Земное – земному. Архангелам – музыка сфер, звуки
Хоралов, органа. Всевышнему – все песнопения!
Назвать именами, и так же хотим обозначить то, что не
Видим, не знаем, давая сущности нашей проекцию,
Отражение нашего тайного «Я», только так и могущего
Быть услеженным, страхов наших, надежд на спасение и
Вечности жизни, там без забот, без труда,
без мучительной
Жажды познанья?.. Не знает никто, но надеется каждый,
Втайне желает. Не знаем. Только догадки. Догадки,
и только.
И хорошо, потому как, блуждая в поиске вечном,
Сомненьях и страхе, только и можем расти, все открывая
Впервые, каждый раз – сызнова. Опыт ли учит? Да опыт и
Каждому свой. Мы не верим, пока не пройдем
через то или
Это, сами понять мы должны, где сокрыто искомое нашей
Душой, и чувств наших меру познать нам завещано,