Полярные краски. Сердце ледяного великана

– Похоже на кожу желудка моржа. – Он вопросительно смотрит на старшего брата.

Паналык кивает. Верхняя сторона обтяжки полностью покрыта рисунками. Куйнапа много раз слышала об этих изображениях. На одной части бубна изображены Отец Солнце и Мать Земля, птицы и звёзды. В центре – огромное дерево, уходящее корнями в тёмный мир, где можно распознать силуэты волков, медведей и магические символы. Некоторые из них показались девочке знакомыми. Не их ли она видела на воротах ледяного купола? В центральной части – изображения людей, собак и оленей.

Несмотря на свой внушительный размер, бубен невероятно лёгкий. На внутренней его стороне вырезаны остриём ножа знаки, означающие воду, снег, землю, – их знает каждый инук.

– Тут что-то ещё! – Уйагалык заглядывает в мешок.

Мальчик достаёт деревянную колотушку, обмотанную цветной тряпицей. Колотушка сильно отличается от бубна по способу изготовления. Палка немного изогнута, а ударная часть выполнена из неизвестного мягкого материала.

– Наши люди никогда не используют ткани, – поясняет юный шаман.

– И правда, странно! – соглашается Паналык.

– Надо торопиться в стойбище! Мама скоро начнёт волноваться! – переживает Куйнапа.

– Расспросим её об отце, даже если ей это не понравится. Оставим оленей, пополним запасы еды. Возьмём собачью упряжку и поедем к высоким горам на север, – планирует старший брат. – Ты, Куйнапа, останешься с мамой и бабушкой.

– Нет! Ни за что! – возмущается девочка, для убедительности достаёт из-за пояса кинжал Паналыка и трясёт им перед носом брата. – Ага! Это видел? Ты обронил его! И что? И не заметил! Что бы ты без меня делал? Я пойду с вами, я тоже хочу помочь найти отца и освободить царевну Напак.

Паналык беспомощно хлопает по поясу. Инуиты с малого возраста ходят с ножами, повязанными на ремне. Откусить вяленое или сырое мясо сложно, они хватают зубами маленький кусочек и отрезают ножом прямо перед своим ртом, а потом жуют кусок за кусочком.

Климат на Севере суровый, и долгие зимы нет растительной пищи с витаминами и минералами, нужными человеку. Морепродукты и сырое мясо богаты витаминами, это помогает людям выжить и не болеть от дефицита йода, к тому же отпадает нужда добывать соль. Нож – очень важный предмет для инука. Найти такой кинжал – большая удача. Но потеряв оружие, охотник может навлечь на себя беду.

Люди Кыйота и другие народы Крайнего Севера считают, что дух человека не возвышается над духами животных. Поэтому охотники всегда выполняют ритуалы после поимки животного. Они считают, что добыча сама приходит к человеку, чтобы спасти его от голода. А после охоты люди должны выпустить его дух: для этого они бросают часть добычи обратно в море, лес и просто на снег.

«Весь ужас состоит в том, что наша пища целиком состоит из душ!» – эту поговорку знает каждый инук с рождения. Для охотника особенно важно расположение духов. Паналык не может спорить с сестрой, выхватывает кинжал и сквозь зубы выдавливает из себя слова благодарности:

– Спасибо! Ладно, если так хочешь – поедешь с нами. Только я не за себя беспокоюсь! Вендиго – дух голода и стужи, это ледяной великан высотой с гору. Я не знаю, как мы сможем вызволить дочь царицы сосен Напак. Он может заморозить нас насмерть своим дыханием. В этом ли твоё предназначение, сестрёнка? Обещай, ты подумаешь в дороге над моим предложением: остаться с матерью и бабушкой.

– Посмотрим, что они нам расскажут, – встревает Уйагалык.

Куйнапа расплывается в победной улыбке.

Глава 10

Всю дорогу до дома Куйнапа, укутавшись в шкуры, дремлет, облокотившись на плечо среднего брата. Нарты бесшумно скользят по белоснежной глади. Паналык-погонщик стоит на подножке, держась за рулевую дугу. Полной грудью он вдыхает холодный влажный воздух, слегка щиплет переносицу. Юноша не может сдержать улыбки, он любит эту бесконечную снежную пустыню, ветер, простор. Край земли, край его предков, символизирующий свободу и силу его народа, и сейчас с каждым вздохом Паналык ощущает это сильнее.

Уйагалык выясняет, что олени немногословны и совсем не любят разговаривать на бегу.

– Начинаю жалеть, что ты заговорил на оленьем, Уйагалык, – фырчит Йугымык – молодая олениха с обрубленным правым рогом. – Мы говорим редко и коротко – оттого больше понимаем друг друга!

Погода чудесная, воздух, пронизанный ласковым лунным светом, звенит морозной свежестью. Олени, сытые и отдохнувшие, бодро и скоро везут нарты. Вскоре путники узнают знакомые очертания рельефа. Стойбище прячется от холодных северных ветров за невысоким курганом в форме полумесяца. Иглу выглядят тусклыми и опустевшими. Снег вокруг поселения усеян множеством суетливых отпечатков ног и копыт. Следы людей, собак, оленей и нарт небрежно смешались на белом холсте снега, вытягиваясь в длинную цепочку, уходящую на восток.

– Они перекочевали без нас? – не может поверить Куйнапа.

– Что-то случилось, – волнуется Паналык, соскакивая с нарт.

Олени жадно вдыхают запахи сородичей: мочи, экскрементов и… крови. Люди уходили в спешке.

– Как бабушка и мама могли уехать без нас? – отчаянно кричит Куйнапа.

– Олени стали погибать от голода и холодов, они отправились на восток, за холмами находится Долина Тишины, там ещё должен быть корм для животных, – предполагает Уйагалык.

– Думаю, ты прав, брат! Не переживай, сестра, мать знает, что с нами ты в безопасности.

Куйнапа, пригнувшись, заходит в иглу, в центре, на огневом месте, стоит каменная чаша с жиром и лежит небольшая горстка мха для розжига! Нет, её не забыли, её заботливо оставили им, чтобы согреться после путешествия и выспаться в тепле обжитого иглу. Заметно, вещи собирали наскоро, но мать оставила детям вяленой рыбы и замороженных ягод.

– О! И наши нарты! – раздаётся громкий голос брата.

Паналык пробирается в иглу через небольшой туннель, вход всегда делается ниже уровня пола, чтобы в помещении не скапливался ядовитый газ. Следом за ним появляется Уйагалык.

– У нас есть всё необходимое, отдохнём и поедем за ними. – Паналык само спокойствие, ни тени суеты и волнения.

Дети усаживаются на ледяной пол, покрытый сеном и шкурами. Куйнапа разводит огонь, топит снег и заваривает чай. Когда бабушка Апая готовит, пусть даже только чай, она всегда исполняет горловое пение. Считается, что песней и паром с ароматом трав и еды она угощает духов, пролетающих мимо. По традициям Крайнего Севера нельзя оставлять одинокого странника без угощения и приюта, пусть даже ты его не можешь видеть. Девочка запела. У Куйнапы удивительно красивый голос, братья слушают её с восхищением и гордостью. Уйагалык достаёт из мешка отцовский бубен и ударяет по нему колотушкой. Звенящие звуки наполняют иглу, отражаются от каждого ледяного кирпичика, кажется, и воздух завибрировал. Куйнапа дрожит, её голос и звуки бубна сливаются. Девочка приподнимается и начинает танцевать. Паналык низким голосом издаёт глубокие носовые звуки. Протяжные завывания проскакивают в перерывы между ударами бубна, заполняя мгновения тишины.

Куйнапа танцует, кружится и подпрыгивает, и вот ей кажется, что она невесома, отрывается от земли, выше и выше. Девочка будто видит себя со стороны. От учащённого дыхания, огня и танцев в иглу становится жарко.

Куйнапа светящимся облаком струится сквозь ледяной потолок, взлетает высоко над опустевшим стойбищем. В небе заиграла изумрудная змейка света. В цветных переливах и каскадах света полярного сияния девочка отчётливо видит красивую грациозную царицу снов. Унук танцует, и при каждом её взмахе рукой растекаются яркие разноцветные волны. Куйнапа пытается повторить её движения.

Громкий удар бубна выводит девочку из транса, Куйнапа приходит в чувства, лёжа на снежном полу.

– Сестра, ты в порядке? – Уйагалык выглядит взволнованным.

– Да, а что такое? – неуверенно отвечает девочка.

– Ты танцевала, а потом как будто упала без чувств, – беспокоится и Паналык.

– Я в порядке, просто немного устала…

Глава 11

Уйагалык просыпается от какой-то возни и шуршания. Мальчик прислушивается и чётко слышит шёпот и чей-то смех. Он щурится, считает про себя до трёх и вновь открывает глаза. Этот приём всегда помогает ему лучше видеть в темноте. Перед Уйагалыком из мрака проявляется большая лохматая голова, из которой торчат короткие мохнатые ноги. Существо бродит по иглу и хихикает. Уйагалык перестаёт дышать от ужаса, в груди вспыхивает огонь страха. Мальчик боится пошевелиться, внимательно вглядываясь в темноту.

– Что это? Что это? Ха-ха-ха! Сколько оставили, сколько добра, хватать! Брать! Ха-ха-ха! – похрюкивая, бормочет голова. – Вот это удача! Вот так удача! Ха-ха-ха!

Сначала Уйагалык подумал, что причудливый карлик разговаривает сам с собой, но вскоре разобрал очертания второго, абсолютно похожего, и их голоса в точности одинаковые.

– Ой! Ха-ха-ха! Это что, люди? Люди! Ха-ха-ха! Что тут, люди?

– Это ты всё! Ушли, все ушли! Ах! Бежим скорее, бежим!

Существа толкаются, первый спотыкается у выхода, падает на второго. Карлики, кувыркаясь, застревают в снегу. Неуклюже машут ногами, крутятся и пытаются встать, но у них никак не выходит. При этом они так заразительно смеются и ругаются, что Уйагалык не выдержал и захохотал в голос!