Перепиши меня начисто

– Ината Нист, двадцать один год. Социальный ранг – восемь. Хронических заболеваний нет. Склонности к…

– Да хватит, хватит, сержант, – мужчина отмахнулся. – От такого напряжения нервная система скоро треснет, ты бы хоть иногда выдыхал.

И пошел мимо нас. Через секунду я не могла уже сдержать любопытства и шепотом обратилась к военному:

– Это кто?

Он скосил на меня взгляд, помедлил. А потом решился и ответил тоже шепотом:

– Директор пятого уровня, сэр Даррен Кинред.

– А почему он так странно одет?

Показалось, что военный хотел было улыбнуться, но вовремя опомнился и ответил сухо:

– Большой любитель раритетов, я полагаю.

– Серьезный человек? – мне хотелось расспрашивать дальше, раз он не злится и отвечает.

– А ты как думаешь, если он директор пятого уровня? – совсем уж по-человечески ответил сержант. – Иди уже, вон твоя комната. Номер запомни, чтобы потом не заблудиться.

– Спасибо, – мне на прощание захотелось это сказать. – Я бы, наверное, с ума сошла, если бы меня сразу встретил робот. Здесь много роботов?

Сержант не ответил и зашагал обратно, хотя на этот раз я была точно уверена, что улыбку он не сдержал.

Глава 2

Девушку из коридора звали Майей. Я узнала об этом, когда она постучала ко мне и позвала вместе сходить на обед. До тех пор я осматривала аскетичное жилище: маленькую комнату с круглым окном, узкой кроватью и тумбой, в которую мне нечего было положить. Никаких личных вещей при входе в систему брать нельзя, а уж особенно на секретные уровни. При оформлении у меня изъяли даже документы. Где же взять хотя бы зубную щетку? Как раз в процессе размышления над этим вопросом и заявилась та девушка, которую я видела в коридоре.

– Привет, я Майя! – она просто излучала доброжелательность, что сразу подняло мне настроение.

– Ината. Привет.

Она бросила стопку одежды на мою постель.

– Два комплекта формы, свою передашь мне – я уберу в камеры хранения. Ее возвращают, когда ты уходишь из ЦНИ. Идем вместе в столовую? Заодно тебе все расскажу. Сегодня у нашего директора выходной, а в его отсутствие я ввожу новичков в курс дела. Хотя это громко сказано, новички тут появляются не чаще раза в неделю. В общем, тебе повезло – получишь не сухой доклад о правах и обязанностях, а полную экскурсию, я буду только рада.

– С большим удовольствием. Спасибо… действительно, спасибо за радушный прием.

– За что? – она вскинула рыжие брови. – Нам здесь вместе работать! Будь приветливой со всеми – и обзаведешься хорошими друзьями или знакомыми. Или будь как некоторые – суровой затворницей, придумывающей себе, что попала в тюрьму и как здесь все невыносимо. И максимум через полгода сорвешься на волю, потому что сама загонишься от выдуманной камерной изоляции.

Я переодевалась в принесенную форму – такой же серый комбинезон, как у нее. И невольно отметила непривычную мягкость ткани внутри и гладкость снаружи – должно быть, для упрощения очистки. Такие сложные фактуры, если и продавались в мегаполисе, то стоили огромных денег. А тут обычные уборщики носят – стоит ли еще искать подтверждения, какие средства расходуются в системе? Попутно я успевала расспрашивать:

– Майя, а ты сама давно здесь?

– Чуть больше четырех лет. Жаль, что контракт подписывается всего на пять, я бы еще поработала. У меня в мегаполисе родители остались, по ним очень скучаю, хотя раньше казалось, что у нас с ними сплошные конфликты. Но теперь даже к тоске привыкла, а больше там никого и нет – все друзья здесь. Не захочется уходить… хотя, с другой стороны, заработки тоже пора тратить. В университет поступлю, потом устроюсь в корпорацию – хватит с меня тряпок и швабр. Вся жизнь впереди, а уж с деньгами это будет весьма неплохая жизнь!

Я покачала головой и заметила с улыбкой:

– Ты – самый оптимистичный разрушитель всех моих страхов, Майя. Это тебя надо в социальной рекламе показывать, отбоя бы от добровольцев не было.

Она улыбнулась, отчего сделалась еще миловиднее, и махнула рукой:

– Идем уже.

Я шла с ней по длинному коридору, и Майя времени даром не теряла, все объясняя на ходу и указывая пальцем в нужных направлениях:

– Столовая там. Спрашивай, если возникнут вопросы. У меня или других – на третьем уровне все довольно общительны, другие надолго не остаются. Средства гигиены или сменный комбинезон получаешь в складском отсеке, вон тот пролет. Кормят четыре раза в день, по времени. Но если опоздаешь из-за работы или еще чего, приходи и спрашивай поваров, обычно что-нибудь остается, голодной не оставят. В общем, режим довольно мягкий – для трудолюбивых и ответственных вообще никаких проблем. Откажешься работать или начнешь скандалить по пустякам – уволят, сотрут память о пребывании здесь, и гуляй себе. Даже знать не будешь, что ушла не по собственному заявлению.

– И много работы? – уточнила я с опаской, хотя до этого момента считала себя трудолюбивой и ответственной.

Девушка рассмеялась:

– Уж точно поменьше, чем тебе приходилось делать до сих пор. Даже не зная подробностей – говорю с уверенностью. Тут все новоприбывшие поначалу в непонимании находятся, говорят, знали бы раньше, сразу бы после школы сюда рванули, чем надрываться в мегаполисе. Сержант передал мне твое досье – ты работала официанткой. Скорее всего в столовую на раздачу тебя и пристроят, чтобы не переучивать. Но можно и в повара, и в уборщики, и в прачки – занятий хватает. Один выходной в неделю, с ног от усталости падать не будешь, поначалу даже нужно будет привыкать к расслабленности – ну, если ты действительно работала в кафе мегаполиса.

Я остановилась от удивления:

– И все? Ты просто какую-то сказку расписываешь, не может быть настолько идеально!

Майя развела руками:

– Все сначала удивляются.

– Тогда бы сюда пришел весь мегаполис на работу! Ты бы только знала, как уставал мой отец на заводе – и нам едва на еду хватало. Да и я сложа руки никогда не сидела…

– Ината, – Майя коснулась моего плеча, останавливая всплеск недоумения. – А никто из бывших сотрудников ЦНИ и не может этого всего рассказать. Первые два уровня не в счет, у них почти те же условия, что в мегаполисе. Но люди боятся уходить на годы в изоляцию, боятся, что здесь творятся какие-то ужасы, о которых потом просто заставляют забыть. И приходят сюда такие же, как ты: поначалу запуганные и ожидающие подвоха, иногда неделями не способные поверить, что никакого подвоха нет. Деньги большие, работы мало, и никто об этом не может рассказать после выхода.

– Действительно, – согласилась я. – Но ты даже не спрашиваешь о мегаполисе. Ведь ты четыре года не получала оттуда вестей.

– Не спрашиваю и не стану, – она поджала губы. – Потому что боюсь начать скучать. А зачем эти терзания? Кстати говоря, именно тоска по родным и друзьям заставляет многих уходить с третьего уровня, я других причин и придумать не могу. Пришли, – Майя махнула вперед, указывая на синюю арку.

Но меня голод не так беспокоил, как любопытство, потому я снова остановилась:

– Майя, а ты никогда не хотела перейти на более высокие уровни? Ведь зарплата там еще выше.

– Нет, рисковать не захотела, – она задумалась. – От добра добра не ищут, мне достаточно и тех денег, что заработаю, зато никаких приключений. Ну и самая главная причина – Ник. Я сейчас вас познакомлю. Он инженер системы отопления на третьем уровне, его вверх бы и не перевели, там нет мест по его профилю, а без него я уж никуда не сунусь.

– Ник? – я смогла расшифровать изменение ее интонации и появившуюся нежную улыбку. – Твой парень? Любимый?

– Ну да. Три года вместе, живем в одной комнате. Он чудесный человек, я таких раньше не встречала. И знаю точно, что если бы перешла на другой уровень, то разлука с ним меня бы и доконала.

– Любовь… – меня отчего-то этот факт изумил больше всего. – И вы вместе, пока… пока не покинете систему. Ведь потом вы друг друга даже не вспомните!

– И что с того? Отказываться быть счастливой прямо сейчас? Не нагнетай, Ината. Мы с ним много об этом говорили, и знаешь, до чего договорились: если это и есть настоящая любовь, то мы с ним встретимся в мегаполисе – не сможем пройти мимо друг друга. Не веришь в судьбу? А я вот верю!

Я не стала спорить, хоть в судьбу и не верила. Просто видела, что Майе такой настрой помогает. А иначе ведь можно сойти с ума от мысли, что ты навсегда забудешь того, с кем годами делила эмоции и постель. И скепсис неуместен – не надо ей математики и постороннего мнения о том, что среди стомиллионного населения мегаполиса у них даже вероятность встречи близка к нулю.

Ник в самом деле оказался очень приятным: симпатичный блондин лет двадцати пяти с очаровательной улыбкой. Он выглядел намного серьезнее своей девушки – или так казалось на фоне ее бесконечной легкой болтовни, Майя не унималась: