Случайная свадьба

Значит, бежать.

Внезапно простреливает мысль: что, если Максуд говорит правду, и Азат хочет выдать меня замуж? Разве такое возможно?

Нет, успокаиваю себя, такого не может быть.

Дверь приоткрывается, в узкий проем просовывается темноволосая голова. На всякий случай держу наготове графин, а левой рукой шарю в поисках осколка покрупнее. Просто так не сдамся, пусть Максуд и не мечтает. И тот второй, как его. Забыла…

– Эй, погоди, не надо ничего бросать! – из-за двери выглядывает девчонка, совсем юная.

Черноглазая, темные гладкие волосы заплетены в толстые косы. Любопытные глаза блестят, рот полуоткрыт. Смотрит на меня так, будто я не Марта, а Собор Святого Павла. По крайней мере, когда я туда попала, у меня было точно такое же выражение лица. Я в отражении видела.

– Не будешь посудой бросаться? – спрашивает меня девчонка и протискивается полностью. В одной руке у нее веник с совком, в другой – черный мусорный пакет.

– Если ты одна, не буду, – отвечаю и спрашиваю строго: – Ты одна?

Она несколько раз кивает для верности и нерешительно мнется на пороге. Отставляю графин в сторону и неловко поднимаюсь с пола. Осколок все еще держу в руке – я здесь никому не доверяю.

– Меня прислали убрать и принести тебе еду.

– Раз прислали, убирай, – говорю равнодушно и приваливаюсь к стене.

Девчонка принимается живо сметать осколки в совок и вытряхивать их в пакет. Демонстративно поднимаю с пола самые крупные, плюхаюсь на диван и кладу осколки рядом. Немного подумав, иду за графином и его тоже ставлю на пол возле себя.

Девочка смотрит на меня большими как оливки глазами. Черт, как захотелось есть! Ну или хотя бы чашку кофе. Ладно, воды.

– Что ты так на меня смотришь? – спрашиваю девчонку. – Или ждешь, что я буду тебе помогать?

Она мотает головой, отчего косы летают из стороны в сторону. Вроде как она со стороны похитителей, и я должна ее ненавидеть. Но почему-то девочка вызывает симпатию.

– Как тебя зовут? – спрашиваю, когда надоедает сидеть на диване без дела.

– Мадина, – она выпрямляется и смотрит в глаза пытливым взглядом.

– А меня Марта.

– Я знаю. Я сестра Хамзата.

Сразу портится настроение. Еще бы ей не знать, раз ее брат меня украл! Ну хоть напомнила имя волосатого мужика…

Вопрос в том, насколько это мне поможет? Я прожила двадцать прекрасных лет, не подозревая, что Хамзата зовут Хамзат, и разве хоть раз почувствовала себя обделенной?

Пока размышляю, Мадина быстро управляется с мусором и уволакивает пакет. Не успеваю подумать, надолго она ушла или нет, как девушка показывается снова. Она ставит возле меня на столик поднос, и я с вожделением смотрю на поджаристые лепешки и сыр.

Боги, как же я проголодалась!

– Ничего не ешь, – слышу негромкий голос, – и не пей.

– Но… как? – шумно сглатываю слюну. – А воду?

Мадина отрицательно качает головой, и я с сожалением смотрю на поднос. Сожаление сменяется ужасом.

– Меня что, хотят отравить? – вскидываю на Мадину шокированный взгляд.

– Нет, конечно! – в ответ она смотрит почти обиженно. Затем бежит к двери, выглядывает на улицу и со спокойным видом поворачивается ко мне. – Если ты съешь что-то или выпьешь в этом доме, даже воду, значит, что ты согласна здесь остаться.

Вскакиваю и хватаюсь за поднос. Мадина загораживает собой дверь.

– Отойди! – требовательно заявляю.

– Не отойду! Поставь обратно.

– Не поставлю! Я хочу выбросить все на улицу!

– Чтобы снова все сбежались? Тогда пожалуйста, – Мадина отходит от двери, и демонстративно складывает на груди руки.

В расстроенных чувствах ставлю поднос обратно. Все еще проще, я умру от голода и обезвоживания, потому что это лучше, чем стать женой Хамзата.

– А ты правда училась в Европе? – спрашивает Мадина, и я отвлекаюсь от своих безрадостных мыслей.

– Да, – киваю, – правда. В Лозанне, это…

– Швейцария, – договаривает за меня девушка и вздыхает. – Я тоже хочу учиться.

– Есть проблемы? – спрашиваю осторожно.

Она смотрит на меня грустным взглядом и кивает.

– Есть. Брат не отпустит. У нас не такая семья как ваша.

– А что в нас такого? – не могу понять.

– Как что? – хмыкает Мадина. – Вы же Ильясовы!

– Я Ильясову неродная, – все еще не понимаю, к чему она клонит.

Мадина нетерпеливо передергивает плечами.

– У нас такого нет. Ты член семьи. Названная дочь.

– Ладно, – не вижу смысла спорить, – так у тебя вообще никаких шансов?

– Нет, – вздыхает девушка, – у нас не тот уровень. Если бы мы были богаче, меня бы учили, чтобы я была образованной. Тогда за меня больше дадут.

– Больше дадут? – морщусь, пытаясь сообразить. – Кто?

– Семья мужа, – Мадина, похоже теряет терпение от моей тупости, – вот как в тебя вложили. Ты теперь образованная, еще и за границей. За тебя бы очень много дали, если бы Хамзат тебя не украл! Вот и меня так украдут, – она грустно вздыхает, а меня будто ледяной водой обливает.

В голове полная каша. Если эта девочка говорит правду, все мои старания не имеют никакого смысла. Моя учеба – фарс, а дальнейшие планы вообще никого не интересуют.