Аверин отпрянул, и на нее повеяло холодом. Горло сдавил спазм, как будто вокруг рухнули защитные стены, и она снова осталась совсем одна. Вот только когда эти стены успели вырасти?
– Тебе не нужно больше к нам приходить. Дети уже без ума от тебя, им привязаться ничего не стоит. Но что будет, когда тебе это наскучит, Клим? «И когда я надоем тебе, как Лиза». Мои дети не игрушки, Аверин. И я тоже…
Клим молча довез их до дома и помог донести до квартиры покупки.
– Спасибо, – Катя повернулась было, чтобы поблагодарить, но оказалась вжата в стенку тамбура.
– Что мне твое «спасибо»? – прорычал он ей в губы и поцеловал так, как тогда в гараже, когда она цеплялась за него, чтобы не упасть, и шла за ним, не отлипая и едва успевая переставлять ноги.
Кровь ударила в голову, и сейчас Катя точно так же вцепилась, ведь оттолкнуть его было невозможно просто никак.
И Аверин не мог оторваться. У него тоже перед глазами встала их сумасшедшая ночь, Катя точно это знала. Потому что оба застонали, утонув в поцелуе и даже не пытаясь сдержаться. Тогда они чуть не сломали ту взлетную полосу, которая была у Клима вместо кровати…
– Мама, – детский возглас выдернул обоих из полубезумного забытья, и, когда она вскинула на Клима помутневший взор, у того глаза были, как у пьяного. Он и выглядел пьяным, даже пошатывался.