Я – Руна

– Чёрт! Это кровь! – Брэм брезгливо сплюнул на пол, но привкус железа намертво прилип к языку, вызывая приступ тошноты.

– Хорошо ещё, что не крысиный яд, – спокойно заметила Руна, отступив на шаг в сторону от растекающейся по полу тёмно-красной лужи и с досадой отметив, что теперь капли крови остались на её ботинках и штанинах. – Нашёл, где и когда предаваться пьянству!

Брэм зло смерил девушку тяжёлым взглядом светло-серых глаз, но тут же вновь обрёл прежнее присутствие духа. Выйдя в коридор, он, как и прежде, без всяких раздумий толкнул первую попавшуюся дверь. На этот раз они оказались в спальне. В отличие от остальных тёмных и мрачных комнат замка, эта радовала обилием оттенков красного, с вкраплением сверкающего в свете ламп золота. Плюхнувшись на исполинскую кровать с массивным балдахином, Брэм заложил руки за голову, продолжив прерванный разговор:

– Всё просто. Пороешься в аристократских шмотках, принарядишься, проникнешь в стан врага, вскружишь голову герцогу и утащишь ключ.

Не ограничившись одним только словесным описанием, вор тут же подскочил на ноги и, отодвинув один из ящиков, приложил к лицу девушки позолоченную маску.

– Ну вот, я уже почти в тебя влюбился! И даже немного начинаю тебе завидовать. Бал-маскарад – такая возможность выпадает раз в жизни!

– Может, сам тогда и попробуешь? – хмуро поинтересовалась Руна, с раздражением оттолкнув в сторону его руку и маску.

– Да, в аристократическом обществе существуют определённые правила, манеры… Тут тебе будет трудно, согласен. Но примени же свой женский магнетизм! Как тебе это?

Едва ли не с головой зарывшись в сундук, Брэм вытащил на свет нечто ярко-алое и до ужаса пышное. Взвесив все за и против, мысленно проиграв в голове примерно десяток различных сценариев, девушка нехотя вырвала из рук напарника платье, скрывшись за ширмой.

– Будь женственной, милой… А не как обычно, – между тем начал читать наставления Брэм, меряя шагами комнату и делая пасы руками: – Прямая спина, плавная походка, высокомерный взгляд, хотя с последним у тебя и так проблем не будет. И улыбайся! Да, герцог должен пасть жертвой твоего обаяния желательно в первые пару минут. Три минуты – уже непозволительная роскошь.

– Ты видел рожи местных дам? Гнилое говорящее яблоко с глазами… Уф! Проклятье, как в этих удавках ходят?

– Помочь зашнуровать корсет?

– Иди к чёрту!

– Н-да, над манерами тебе работать и работать… Так вот, взгляд должен быть…

– Давай ты не будешь учить меня обольщать вампиров. Лучше подумай о том, где достать приглашение, наверняка там все друг друга по именам знают!

– Брось, это же бал, да ещё и маскарад. Ты можешь быть кем угодно.

Из-за ширмы послышалось сдавленное, полное ненависти сопение.

– Ты хоть жива? Суда по тому, что я слышу, ты там на последнем издыхании.

Покачиваясь на непривычно высоких каблуках, в ужасно тесных туфлях и придавленная грузом в виде высокого парика на голове, из-за ширмы показалась Руна. Ярко-алый шёлк туго стянул грудь и талию, лишив роскоши делать глубокий вдох, зато смотрелся очень эффектно, придавая коже желаемую бледность. Девушка уставилась на напарника исподлобья, взглядом кошки, помимо воли наряженной в платьице и носочки.

– Лучше молчи.

Брэм сдавленно не то хрюкнул, не то всхлипнул, безуспешно пытаясь сохранить нейтральное выражение лица.

– Это не юбка, а зонт какой-то, один порыв ветра и меня унесёт к чёртовой матери! – проворчала Руна, с цокотом, кое-как сохраняя равновесие, пройдя вперёд и крутанувшись на месте. – Ну как?

– Настоящая светская дама. Пока рот не раскроешь, конечно же, – с улыбкой заверил Брэм, протянув ей позолоченную маску и согнувшись в шутливом поклоне: – последний штрих, миледи.

Девушка подошла к зеркалу. Странно. Всё какое-то размытое, словно в тумане. Руна провела пальцами по шёлковой юбке, завиткам на маске, затем коснулась полоски шрама, рассекающего левую бровь, чудом минующего веко и прочертившего тонкую линию на щеке.

– Ладно, пойду очаровывать герцога, а ты берёшь на себя девчонку, – деловито подвела итог воровка, прикрепив маску, скрывшую сразу две трети лица. – Встретимся здесь же. И прошу, давай без насилия, попробуй хоть раз никого не грохнуть в процессе.

– За собой следи, а с собой я как-нибудь сам разберусь.

* * *

Всего лишь бал. Потанцевать, забрать ключ, уйти. Никто не догадается и не заподозрит. Воровка застыла у дверей бального зала, не находя в себе сил пойти дальше. По ту сторону доносились звуки оркестра, гомон голосов и шелест платьев. Руна скосила глаза на неподвижных стражей у дверей по обе стороны. Послушные куклы, марионетки, но всё же не стоит так привлекать к себе их внимание.

Толкнув двери, она вошла в зал. Свет из окон, на которых больше нет тёмных штор, множество пар, кружащихся по залу и оркестр. Обосновавшись на пьедестале у окна, музыканты мгновенно замолкли при виде нежданной гостьи. Вслед за этим, обернулись и остальные. Руна услышала собственное дыхание и шум крови в ушах, запоздало осознав, что вампиры прекрасно могут почувствовать свежую, молодую кровь, текущую по её венам. Девушка привыкла всегда держаться в тени, по сути, быть частью этой тени, темноты, которой все так боятся, плотно закрывая на ночь ставни и боясь выйти за островок света от фонарей. Действовать открыто, даже нагло – прерогатива Брэма, из-за которой им и не удаётся сработаться.

Музыканты, вспомнив о своих прямых обязанностях, поспешно возобновили мелодию, вслед за ними оживились и застывшие было пары, в одно мгновение словно позабыв о нежданной гостье.

Изобразив на лице вежливую улыбку, Руна прошла вперёд, едва не столкнувшись с молодым и вёртким вампиром в маске с какими-то рогами. С гримасой на лице окинув её взглядом, он с шипением шарахнулся в сторону, затерявшись в толпе так же неожиданно, как и совсем недавно из неё вынырнул.

«Дьявол разберёт, как тут принято у местной аристократии делать комплименты», – с раздражением подумала Руна, но на всякий случай улыбнулась ещё шире. Беспокойство вскоре сменилось профессиональными рефлексами. Тонкие золотые браслеты на руках, пальцы, унизанные кольцами, блеск драгоценных камней в серёжках и ожерельях, настоящий подарок судьбы. Девушка криво усмехнулась, теперь она снова чувствовала себя в своей тарелке. Главное, приблизиться к герцогу, а дальше уже дело техники.

– Прошу простить мою дерзость, – прошелестел уже знакомый голос за спиной воровки. – Позвольте пригласить вас на танец.

Герцог собственной персоной. Высокий, худощавый и вёрткий, как тот недавний псих из толпы. Рожа при ближайшем рассмотрении оказалась ещё более мерзкой, чем издали. «Гнилое говорящее яблоко»? Нет, она явно польстила этому типу!

Руна сдержанно улыбнулась, изобразив подобие книксена и позволив аристократу обвить её талию.

– У вас поразительная природная грация, – похвалил герцог, кружась в танце. Сквозь прорези чёрной маски томно поблёскивали фосфорно-жёлтые глаза. – Никогда прежде я не танцевал с таким удовольствием.

– Благодарю вас, герцог Барбатос, – протянула Руна низким, грудным голосом, сладко улыбнувшись. – Вы тоже превосходный танцор.

Девушка незаметно окинула его взглядом. На целую голову выше, из ценного запонки, пара колец с рубинами и карманные часы, а вот цепочки с ключом не видать.

Герцог проговорил:

– Смею заметить, что мы в неравных условиях. Можно ли узнать ваше имя, о, прекрасная незнакомка?

Руна кокетливо рассмеялась, как бы невзначай придвинувшись чуть ближе и интимно понизив голос:

– Неужели девушке непозволительно сохранить вокруг себя ореол таинственности?

Ключ, куда его можно было спрятать? Если не на шее, то где?

– В таком случае, я попробую сам угадать. Поскольку остальных присутствующих я знаю, то смею предположить, что вы… графиня Лилиан, правительница западной провинции.

– Вы на редкость проницательны, герцог. Это и в самом деле я.

– Позвольте, я слышал о вас столько слухов! Говорят, вы, простите за дерзость, толсты как вол, – рассмеялся герцог.

Руна залилась ответным приступом смеха, едва ли не физически почувствовав тяжёлый взгляд герцогини, впившийся острым стилетом между лопаток. Барбатос, польщённый такой искренней радостью на его шутку, ненавязчиво притянул девушку ближе. Камзол, точно! Ключ в кармане камзола.

– Я тоже слышала о вас всякое, – промурлыкала Руна, убрав руки с его плеч и, приобняв за талию, добавила: – что вы безобразны так, что и животное трудно придумать для описания.

Губя герцога искривились в хищной ухмылке:

– Милая графиня, почему бы нам…