Не верьте чудовищам

– Ну, очень близко к тексту, – протянул Тим. – А дальше она даже говорить со мной не захотела. Отвернулась и не сказала ни слова.

– Может и правда лучше уехать? – осторожно спросила я.

– Ещё чего! – фыркнул Тим. – Я не люблю, когда мои планы летят к чертям, так что мы останемся здесь. Вполне возможно, что у неё плохое самочувствие, но уверен, что завтра всё наладится. А сейчас пора идти пить чай, а то не хватало только огрести истерику ещё и от бабушки.

***

Посещение столовой также произвело на меня впечатление. Здесь царил подчёркнутый стиль кантри, который до этого мне доводилось видеть только на страницах журналов об интерьерах: всё было выдержано в коричневато-бежевой гамме, нарушаемой лишь отдельными яркими акцентами в виде красных чашек на подставке и банок с соленьями, стоящими явно ради антуража. Естественный цвет древесины органично сочетался с коричневатой кирпичной кладкой. При ближайшем рассмотрении обнаружились и ещё некоторые причудливые детали интерьера в виде пучков сушёных пряных трав, а также связок чеснока и лука. Мебель, выполненная из массива дерева, с признаками солидного возраста в виде потёртостей и прочих незначительных дефектов, была последним штрихом в этой картине. Хотя лично меня окончательно добила люстра из оленьих рогов со светильниками в виде свечей.

Разговор за кружкой ароматного чёрного чая, к моей радости, быстро перетёк с темы нашего с Тимом знакомства и планов на будущее, к более насущным вопросам и проблемам, как например, внезапное недомогание его матери.

– Всё произошло как будто в один день, – вздохнула Раиса Витальевна, неспешно отпивая из кружки. – Она вдруг начала жаловаться на шум в ушах, песок перед глазами, слабость и прочее. Мы вызывали врача, но он сказал, что она абсолютно здорова и причин для беспокойства нет.

– И давно это длится? – осторожно поинтересовалась я.

– С неделю где-то, – неуверенно протянула она.

– Слушай, Алис, ты же медик, – внезапно вклинился Тим. – Что ты по этому поводу думаешь?

Услышав эту фразу, я невольно мысленно содрогнулась, едва сдержавшись, чтобы не убить Тима взглядом прямо на месте. Со времён поступления в медицинский институт это был самый популярный и самый нелюбимый мной вопрос. Стоило мне заговорить с кем-то из родственников, как через какое-то время мне вдруг заявляли: «Слушай, ты же медик…», этой фразой они меня как бы готовили к неизбежному. Вслед за этим начинается описание всех подозрительных, с их точки зрения, покалываний как у них самих, так и у какой-нибудь знакомой тёти Фроси. Но самое страшное начинается в тот момент, когда сбор анамнеза подходит к концу и вот, на тебя устремляются взгляды всех присутствующих, которые светятся безграничным доверием и надеждой. Вот сейчас ты пренебрежительно хмыкнешь, откинешься в кресле и, эффектно поправив причёску, поставишь диагноз. Причём не просто диагноз, а верный во всех отношениях. Но ты-то понимаешь, что единственное, чему ты за время учёбы успел научиться – это делать умное лицо, когда слушаешь список симптомов, что уже и было продемонстрировано на практике. А теперь надо что-то сказать. Что-то умное. А в голову, как назло, только «гастрит» приходит, все остальные названия болезней спешно покидают твой мозг, заставляя испытать чувство паники и неловкости во всей красе. Вот и сейчас две пары глаз испытующе уставились на меня в надежде, что я тут же блестяще решу поставленную головоломку.

"Убить Тима при первой же возможности", – мысленно отметила я себе в голове, изобразив при этом для всех присутствующих усиленную работу мысли.

– А врач выписал ей какие-нибудь лекарства? – с умным видом поинтересовалась я, лихорадочно пытаясь вспомнить что-то кроме пресловутого гастрита.

– Да практически ничего, – скривилась Раиса Витальевна, – так, лёгкие успокоительные.

"А с какой обидой сказано это "лёгкие успокоительные"! Как будто её оскорбило, что ей не галоперидол выписали…", – мысленно усмехнулась я.

– Сначала можно подумать на паническую атаку, – принялась рассуждать я, наблюдая за её реакцией. Но этот диагноз ей, судя по её изменившемуся лицу, показался не таким благородно звучащим, как и «лёгкие успокоительные». -… Но, думаю, это скорее тянет на вегетососудистую дистонию.

Тут лицо Раисы Витальевны посветлело, а значит на этот раз мне удалось попасть в цель.

– Да, я тоже так считаю, – доверительно сообщила она.

– А что это вообще такое? – с детской непосредственностью поинтересоваться Тим, отпивая горячего чая. Мысли об убийстве вновь захлестнули меня, заставив применить всё своё самообладание, что б хотя бы не пнуть его под столом.

– Тим сказал, что Татьяна Евгеньевна всё время куталась в одеяло. У неё температура? – поспешно спросила я первое, что пришло в голову.

– Я бы так не сказала, – задумчиво покачала головой Раиса Витальевна, – но когда я как-то попыталась убрать хоть одно одеяло, то Танечка чуть ли не в драку полезла!..

– Хм… – философски протянула я, уставившись вперёд пустым взглядом и придав своему лицу максимально умный и загадочный вид. Это произвело должное впечатление и все присутствующие благоговейно замолчали, выжидающе уставившись на меня. Я же, довольная произведённым эффектом, начала неспешно опустошать кружку с чаем, сохраняя при этом задумчивый взгляд сквозь предметы. Это подействовало: вопросы задавать перестали, видно опасаясь сбить меня с умной мысли.

***

– Ну всё, готовься к возмездию! – безапелляционно заявила я Тиму, едва мы вернулись в комнату.

Впрочем, Тим весьма вяло отреагировал на кровожадные нотки в моём голосе, вместо ожидаемого изображения на лице страха и трепета лишь недоумённо приподняв бровь.

– «Ты же медик», «а что это такое», – продолжала бушевать я. – Мы встречаемся всего три часа, а я уже готова тебя убить!

– Это нормально, – флегматично парировал мой новоявленный парень, усевшись в ротанговое кресло. – Лучше скажи, что ты на самом деле думаешь об этом внезапном недомогании?

– Честно говоря – понятия не имею, – вздохнула я. Злиться на Тима было для меня проблематично – его флегматичность и всегда ровный, бархатистый голос успокаивают нервную систему не хуже пустырника. – Все эти симптомы какие-то… смешанные. Как будто она назвала просто ворохом все возможные жалобы, которые только приходят в голову.

– То есть, хочешь сказать, что она притворяется? – задумчиво протянул Тим.

– Не знаю, – вздохнула я, остро ощутив абсолютную некомпетентность в данном вопросе.

На некоторое время в комнате повисла тишина, нарушаемая лишь тихим скрежетом веток деревьев о стекло. Я равнодушно наблюдала за призрачными силуэтами деревьев за окном и как при каждом порыве ветра они будто собираются разбить стекло и забраться в дом, но едва замахнувшись тут же передумывают. Может решают ещё немного подождать. До ночи, когда нападения с их стороны будут ждать меньше всего.

– Слушай, а что это было за странное рычание, когда мы подошли к дому? – спохватилась я, вспомнив, что агрессивные деревья не единственный пугающий момент за время моего пребывания здесь.

– Рычание? – недоумённо переспросил Тим, одарив меня взглядом тёмно-серых глаз.

– Когда ты в дверь названивал, я слышала какое-то странное рычание, а потом ещё и глаза мелькнули. Они прямо светились в темноте…

– Рядом лес, возможно, что это бродячие собаки забежали, – спокойно пожал плечами Тим, явно не разделяя моего готического настроя.

– А у вас в лесу водятся какие-нибудь животные? – осторожно поинтересовалась я.

– Конечно, – кивнул Тим. – Медведи, лисы, бурундуков мешок. А по ночам, если прислушаться, можно услышать вой волков. Вот даже сейчас, слышишь?

Я напряжённо прислушалась, мысленно ужаснувшись богатству местной фауны.

– Алиса, тебя может обвести вокруг пальца даже дрессированная лошадь, – укоризненно покачал головой мой приятель после продолжительной паузы, а затем жизнерадостно расхохотался.

Я обиженно насупилась, не забыв запустить подушкой в шутника.

– Нашёлся тут… лошадь, – ворчливо пробубнила я.

– Алиса, ну какие тут могут быть волки и медведи? – спросил Тим, всё ещё продолжая жизнерадостно улыбаться. – Мы же не на территории заповедника…

– Да кто вас знает, – не собиралась сдаваться я.

– Это тебе не Ирландия, – усмехнулся Тим, покинув кресло и начав рыться в сумке. – Смирись, здесь ты не найдёшь никаких оборотней, банши и кого там ещё?..

– Маленького народца, – подсказала я, присев на кровать и наблюдая за усиленными раскопками чего-то в сумке.

– Вот его самого, – подтвердил приятель. – Увы, здесь тебя ждёт обыденность и скука. Максимум развлечения – лепка снеговика во дворе.

– А как же обещанные весёлые выходные? – притворно возмутилась я.

– Ты же сама хотела провести новогодние праздники спокойно, – возразил Тим. – А теперь тебе, значит, приключения подавай?

– Ну, не обязательно прям приключения, для них я слишком ленива, – принялась рассуждать я. – А вот от какого-нибудь интересного расследования не отказалась бы.

– Ну хорошо, раз так рвёшься в бой, то вот тебе задание – узнай истинную причину недомогания у моей матери, – быстро сориентировался Тим.