Записки старого дурака. Тетрадь седьмая

Птичке много и не надо

Только горсточка зерна.

Голубому небу рада,

Да была б всегда весна.

Но вот лето наступило,

А затем пришла зима.

Птичке всё стало постыло.

Не поёт больше она.

Люди многие мечтают

Всё иметь и навсегда.

Но ведь также не бывает.

Вдруг нагрянет и беда.

В небе солнце вновь сияет

Птичка в рощице поёт.

И никто и не унывает.

Каждый снова счастье ждёт.

Дослушав песенку, я вошёл в комнату и сразу понял. Пел попугай. И казавшийся знакомым голосочек, обрел образ. Песенку пела девочка во дворе своего дома. На другой стороне улицы стояла школа. Возвращаясь из Крыма, решили мы посетить Донецк. Потом мы узнали. Что еврорусские нацисты обстреляли эту школу. Надо бы разузнать, не погиб ли ребёнок.

Умный читатель, дурацких моих записок не читает, удивится, неужели попугаи способны петь. Клянусь бородой козла отпущения и торжественно заявляю. Могут. Незабвенный Газдрубал Великий может даже воспроизвести звонок в дверь. Вот неоднократно наблюдаемая сцена:

– «Бенедикт, беги, голубчик на кухню. Там тебя ждёт молочко», – говорит он моим голосом дремлющему коту. Тот просыпается, изгибается в дугу и снисходительно отправляется на кухню! Газдрубал сидит на перекладине и смотрит ТВ.

Осмелюсь утверждать, что среди всего мира животных, птицы ещё непревзойдённые хулиганы.

– Газдрубал, зачем прикатил дряхлеющий Джо в Киев?

– Ищет второго надёжного подозреваемого.

– Вован украинский в самый раз?

– Да.

Послушай какой стишок я недавно прочитал. Это парафраз Малтбрука

В Европу Джо подался

Взорвать газопровод.

Взорвав, он обосрался

И умер через год.

– Ну как?

– Мне не нравится неблагозвучное слово «обосрался». Президент США…

– Наш великий и могучий позволяет смягчающие эпитеты. Как тебе, например, наделал в штаны? Нет, тогда обкакался? Опять нет? А вот, облегчился? Годится? Вижу, согласен.

Взорвав, он облегчился

И умер через год.

– США давно уже облегчаются на все страны.

– У нас предостаточно своих облегчителей.

– Пожалуй, верно. Недавно закрыли клозетарий «Эхо Москвы» и разгона всех сортирантов. Каких только облегчителей не видела страна. Они облегчили всё и вся. Догадываюсь, что проветривание уже не помогало.

Закончив чистить клетку, уселся с ногами на кушетку и забрал к себе Бенедикта. Помолчали.

– Как живёт-поживает мой собрат по перу Ворон Филька?

– О нём заботится Матрёна.

– А куда запропастился спикер ЦРУ при Порошенко некто Нацинюк?

– Скорее всего он в США, гитлеризует еврорусских НКО.

– Я слышал, что американские подрывники взбаламутили море. Дохнут рыбы, погибает много дельфинов, много оглохших, метаном несёт.

Минут десять смотрели мультик канал. Газдрубал что-то бормотал. Понять, что он там в своей голове искажает не смог ни один сортирант «Эхо», Бенедикт начал петь. Мурлыканье его наверняка слышали соседи сверху.

– Газдрубал, копенгагскую Русалку после реставрации переправит в Новороссийск? Там уже есть и своя Русалка.

– Уверен, так и будет.

– После того как трансгендеры Байдена подняли придонную ядовитую грязь, её всё время волны забрасывают нечистотами. Подойти к ней невозможно. Это место теперь называют «Байден-байден».

– Газпром торгуется. Пока не уступают.

– Но можно же пойти на обмен с доплатой. После Солидара осталось статуя Бандеры.

– Газдрубал, как ты отнесёшься к такому вот пассажу?