– Мне все равно, кому ты подпишешь брачный конверт, я люблю мужчину, который женат! И он никогда не будет со мной! – при этих словах дочь всхлипнула.
– Дочь, что ты такое говоришь, ты молодая, ты красавица у меня. Любой будет счастлив такой жене. В кого ты влюбилась, кто он, скажи мне? Прошу тебя! Я подумаю, чем смогу помочь тебе, что смогу сделать.
– Пап, это твой друг, Николай…
Павел остановился посреди комнаты и шокировано повторил:
– Коля? И давно ты его любишь, хм… вернее испытываешь влюбленность?
– С детства, пап, он мне нравился. Но сейчас это как-то по-другому, я не знаю, как тебе это объяснить, пап мне стыдно. Я целовалась с другими, чтобы переключиться на другого, и не думать о Николае. Я готова была… Я хочу выкинуть из головы Николая, чтоб его забыть и не думать о нем постоянно, но у меня не получается, пап. Я страдаю!
И не выдержав, она разрыдалась.
– Тише, тише, родная, тише…
***
Этим же вечером.
– Коля, привет.
– Привет, Паш. Как дела? Давно не созванивались!
– Да, закрутился совсем. Нормально я. А ты как, друг? Мне бы встретиться с тобой, пообщаться.
– Тоже нормально! Я завтра как раз с экспедиции возвращаюсь, прилетаю в 7 утра, потом к себе заеду ополоснуться. Потом могу к тебе заскочить?
– Договорились, тогда до завтра!
– Да, до завтра.
***
Проснулась Вероника, когда уже рассвело. Обвела глазами палату и поняла, что ночь провела в Клинике и уже точно опоздала на день рождение подруги. Очень жаль, Елизавета будет долго обижаться. Зато чувствовала она себя сегодня прекрасно, поэтому поспешила встать и умыться. Долго здесь задерживаться она не собиралась. И тут ее взгляд упал на диванчик, на нем лежали стопкой ее домашние вещи.
Она дальше исследовала палату и обнаружила за боковой дверью душ и туалет, это как раз то, что сейчас было нужно. Спустя время она вышла из душа и, немного подсушив волосы, надела домашние вещи, закрутила волосы в пучок и поспешила к регистратуре, чтобы узнать, когда она может вернуться домой. У регистратуры как раз встретила своего лечащего врача, который предложил ей проследовать в палату для утреннего осмотра.
Вероника вернулась в палату. Доктор зашел следом. Они мило побеседовали о состоянии ее здоровья. И доктор пришел к выводу, что действительно пациентку можно отпускать домой, но рекомендации нужно обязательно соблюдать, чтоб больше не возникало подобных ситуаций.
Она спрашивала о рекомендациях, но он уклончиво отвечал. Как впрочем, все в этом обществе, когда это касалось носительства и обладания Даром. Поскольку она несовершеннолетняя все ответы она может получить либо от родителей, либо в присутствии родителей.
А знала Вероника немного. Ее родители обладали Даром Стихии Земли. И она с рождения знала, что у нее низкий уровень Дара, поэтому не представляет большого интереса для Высшей Комиссии и могла жить той же жизнью, что и носители Дара. В детстве ее это очень расстраивало, она не понимала, почему был такой Выбор Стихий. Почему она не в полной мере Одаренная. Но годы шли, и уровень дара не возрастал. Родители убеждали ее, что это хорошо. Меньше ответственности. Со временем Вероника усвоила урок. И действительно стала уверенна в том, что это «хорошо». Она хотела узнать у лечащего врача связанно ли ее состояние с повышением уровня Дара. Но врач уклончиво ответил, что может об этом говорить только в присутствии кого-то из ее родителей.
Когда доктор вышел, Вероника сняла теплый халат и осталась в тонкой маячке, распустила еще влажные волосы и продолжила их сушить. Она перекинула длинные волосы на другую сторону и увидела… Как на нее смотрит Петр Алексеевич.
Вероника была возмущена: «Почему он зашел без стука?»
– Вероника, я постучался несколько раз и вошел, с Вами все в порядке?
Услышала его вопрос, глубоко выдохнула, попыталась сохранить самообладание и вежливо попросила мужчину выйти из палаты, чтобы ей переодеться.
Через полчаса они ехали в машине.
– Петр Алексеевич, Вы уже несколько раз застаете меня полуодетой, мне как порядочной девушке не приятны эти ситуации, и я чувствую себя просто ужасно неловко.
– Вероника, значит, Вам нужно задуматься над своим поведением и внешним видом, а не винить мужчин.
– Петр Алексеевич, я все не могу взять в толк, почему Вы приехали за мной сегодня, а не родители?
– Вероника, я Вас попрошу отложить разговор до более спокойного участка дороги. На трассе, при скорости 150, я не очень люблю разговаривать.
***
Бодрым шагом Николай зашел в гостиную. Возле окна сидела дочь друга, Регина в длинном красивом платье.
– Привет, Регина. Ты все хорошеешь! – и с этими словами он подошел, обнял ее по-отцовски, потрепал по макушке и поцеловал в щеку, как обычно.
– Рад тебя видеть, дай я на тебя погляжу.
Он взял ее за руки и отстранил от себя. Русые волосы, слегка заколотые сзади, остальные спускались мягкой волной к осиной талии, красивые точеные черты лица, нежная шея, ключица и довольно большая грудь для молодой девушки, а вырез…
– Регина, тебе не стоит надевать платья с таким декольте, а то папе Паше придется нанимать толпу телохранителей.
Девушка не весело усмехнулась и забрала свои руки из его рук.
– Да, бросьте Вы это, дядя Коля.
– Нет, Регина, я вполне серьезно. Тебя не узнать. Я и не заметил, как ты повзрослела и… похорошела. И перестань меня называть дядя Коля, я чувствую себя стариком. Для тебя я – Коля, ну или Николай. Так ладно, заболтались, где папа?
– Он в кабинете тебя ждет.
– Ну тогда я пошел, Регина.
***
Николай вошел в кабинет друга.
– Привет, Паш!
– Привет, Коля. Проходи, присаживайся. Рад тебя видеть! – и с этими словами, они пожали друг другу руки.
– Наливай чай или, если хочешь, чего-нибудь покрепче.
– Чай устроит. Слушай, я в холле встретил Регину. А у тебя, дочь, то совсем невеста, похорошела, глаз не отвести. А я ее ребенком считаю, хотел на руках подбросить, как обычно. А она в таком платье, с таким вырезом, ты давай, приглядывай за ней.
– Знаю, друг, знаю, – не весело усмехнулся Павел. – Ты расскажи мне как ты, как в экспедицию съездил.
– Как, нормально! Много дел сделал, много открытий, много работы. Потом подробнее расскажу, когда ко мне заедешь в офис по работе. Ты сам как живешь, как на работе?